Я не боюсь

— Ты заметил, что в «Старбакс» стали драть почти на целый евро больше за порцию? — вяло поинтересовался Оливер, разглядывая логотип на своем стакане.

— Ну, это закон жизни, — отозвался я. — Цены повышают, чтобы мы старались больше работать. Иначе не будет стимула лезть вверх.

— Цены повышают, налоги повышают, — проворчал напарник. — Только зарплата все та же.

— Если бы все были богачами, то бы умерли с голоду. Никто не пошел бы засеивать поля и печь хлеб. Делать тяжелую и черную работу.

— Зато и воров бы не было. Зачем воровать, если у самого все есть?

— Ну тогда мы с тобой стали бы безработными.

— Мы с тобой были бы богачами, помнишь? Зачем нам работа?!

— Вот поэтому и растут цены на кофе, — рассмеялся я. — Чтобы тебе хотелось работать!

— Угу, — угрюмо пробормотал Оливер и зевнул так, что, казалось, рот вот-вот разорвется.

— Не выспался? — посочувствовал я, сам с трудом подавив зевок.

— Ребенок плачет днем и ночью, — пожаловался напарник. — Особенно — ночью. Не знаю, как еще Лейси не сошла с ума, но я лично уже на грани. Иногда хочется взять подушку и… — Он осекся и испуганно посмотрел на меня. — Нехорошие мысли. Я плохой отец?

— Ты у меня спрашиваешь? — пожал я плечами. — Откуда мне знать?

Мы помолчали.

— Алиша хочет ребенка, — зачем-то признался я.

— А ты? — с удивлением посмотрел Оливер.

Я сделал глоток кофе, размышляя над тем, что ответить.

— Не уверен, что готов к этому. Вот ты как понял, что готов?

— Да никак, — пожал напарник плечами. — Лейси давно заводила разговоры о том, что пора, что возраст и все такое. И я подумал, что если сейчас не соглашусь, то потом, наверно, это будет труднее. Цены вот растут… Я и сейчас не могу сделать так, чтобы они ни в чем не нуждались. Еще двадцать лет ипотеки, а к тому времени малышка пойдет в университет…

Он повернулся и внимательно оглядел меня.

— Но тебе ведь не грозит эта проблема? Обеспечивать Алишу, а? У нее все есть.

Я поморщился.

— Да не в этом дело. Если б я был таким жиголо, каким ты сейчас меня выставляешь, то, конечно, сделал бы ей ребенка, втерся в семью и хлопал бы Джуса по плечу, как это делают ее отец и брат.

— Но будет «но»?

— Но я не уверен, что мне это нужно. Что вообще нужна такая ответственность.

Оливер сделал глоток.

— Может, ты не уверен, нужна ли тебе именно Алиша?

Я застонал и потер ладонью лицо.

— Не знаю. Не думаю, что в этом дело. Просто я и за свою жизнь-то не в ответе. Билли Ньюборн, если помнишь, грозится выйти через пять лет и прирезать меня.

— Тогда уж нас. Мы же вместе вели это дело.

— Но угрозы на суде сыпались только в мой адрес.

— Это потому что ты разбил ему нос на допросе. Я в тот раз был добрым копом.

— А теперь представь, сколько злопамятных ублюдков стоит за моей спиной.

— За моей тоже, — хмыкнул Оливер, — и что? Разве это повод отказываться от семьи? В ребенке ты увидишь себя. Передашь фамилию. Оставишь хоть что-то на земле как след.

— Не знаю, — покачал я головой. — След я и так оставлю своими поступками. Тем, что наказываю виновных.

— Твое имя сотрут с табличек, как только выйдешь на пенсию!

— Или еще раньше, если вы не поторопитесь.

Я обернулся и увидел Молли. Она остановилась у нашей скамейки и поправила ремешок сумочки на плече. Сегодня на ней были короткая юбка и полупрозрачная блузка, и я невольно отметил, что выглядит наш судмедэксперт сногсшибательно.

— Ваш начальник там рвет и мечет. А жаль — приятно было работать в одной команде.

— О чем вы? — переменился в лице Оливер.

— Приехали из Федерального бюро. Суют нос во все дырки. Наверно, ищут вчерашний день, — она улыбнулась. — Устроили мне допрос.

— По поводу?

— По поводу того, что у нас снова испорченные образцы ДНК по свежему делу. Первый брали в парке, этот — на холме в Ривер-Сайд. А теперь они ищут вас. Мистера Джуса вот-вот хватит удар.

— Вас отстраняют? — мрачно поинтересовался я.

— Нет. Дали старшего эксперта в качестве куратора. Но, думаю, образцы будут изъяты, как только расследование завершится. Они просто боятся ошибиться на ровном месте.

— Нас отстранят, — приуныл Оливер.

— Как пить дать, — кивнул я.

…В кабинете Джуса сидели двое. Сам шеф нервно расхаживал из угла в угол, сцепив руки за спиной. Стоило войти, как он позеленел от злости и сквозь зубы представил нас долговязому молодому мужчине, по-хозяйски сидевшему в кресле за его столом.

— Я окружной прокурор Рицц, — заговорил тот, — а это мой помощник Харпер.

Он указал на угрюмого мужчину средних лет, стоявшего у кресла подобно телохранителю. Я оглядел их обоих. В Рицце легко угадывался итальянец: густая шапка черных кудрей, синева просвечивающей щетины на гладко выбритом подбородке. Пронзительный взгляд. Слишком молод, и вот поди ж ты — окружной прокурор. Его помощник сутулился. Среднестатистическая внешность. Таких на улицах сотни — пройдет, и не запомнишь.

— Чем можем быть полезны? — поинтересовался я.

— Дело, которое вы ведете, нас очень заинтересовало, — прокурор говорил так, словно делал одолжение. — Пресса стоит на ушах из-за последних событий. А у вас не отдел, а балаган какой-то. Небольшое кураторство вам не помешает. Харпер примет у вас материалы. Некоторое время вам придется потерпеть здесь мое присутствие.

Он растянул губы в улыбке. Нельзя сказать, что его слова стали неожиданностью, поэтому я и бровью не повел. Рядом обиженно засопел Оливер.

— Но мы же почти раскрыли его! — воскликнул он. — Мы же нашли гнез…

— Не надо, Олли, — поспешил перебить я. — Бюро имеет полное право на этот шаг.

Напарник посмотрел на меня с недоумением.

— Так что вы нашли, Дениэлс? — голос Рицца звучал так же ровно, как и минуту назад, но я неуловимо почувствовал, как изменилась, стала более напряженной его поза.

— Пока трудно сказать что-то определенное, сэр, — неуверенно ответил Оливер, снова покосившись на меня. — Дайте нам еще немного времени…

— Время слишком дорого в нашей с вами работе, — Рицц перевел взгляд на меня. — А вы, Тоддлер, что скажете? Особенно по поводу странных бледных людей, о которых я уже наслышан?

— Это серийник. И возможно, он не в себе. Уверен, что свидетели просто стали жертвами маскарада, который он затеял. В восемьдесят четвертом некто Ла Круз тоже надевал маску, чтобы под ней творить то, что творил. Выжившая жертва так и не смогла его опознать. Да и попался он, по-моему, чисто случайно.

— А что говорят свидетели? — прокурор снова посмотрел на Оливера. — Дэниелс?

— Первый свидетель был… убит, сэр.

— Кем?

— Этого мы пока не знаем, сэр. Но почерк другой. Мы уверены, что это — два разных человека.

— Хорошо. Тогда ближе к делу, — Рицц нетерпеливо помахал рукой с растопыренными пальцами. — Каковы показания оставшихся свидетелей, если таковые имеются?

— Мальчик, Дилан Макгрегор, — продолжил Оливер, — утверждает, что видел женщину в ветхой одежде. Очень бледную. Может быть, она больна. Есть еще парень и девушка: Кит Стюарт и Дже…

— Я бы не стал полагаться на них, как свидетелей, — вмешался я. — Первый сильно пьет, а вторая… была недавно выпущена из психиатрической лечебницы. В газеты просочилась информация, которую успел выболтать Дилан. Они могли поддаться массовой истерии. Невольно, конечно.

Оливер повернулся и в упор посмотрел на меня. Я сделал вид, что не заметил этот взгляд.

— То есть, хотите сказать, что им показалось? — насмешливо уточнил Рицц.

— Да, сэр.

— Хорошо, Тоддлер. Я так понимаю, вы не верите, что они могли видеть убийцу.

— Я не верю, что убийцу видел и мальчик. Дилан. Возможно, это была сообщница убийцы.

— Молли Сандерс уже знакомила вас с результатами вскрытия?

— Только в общих чертах, сэр. Я просил определить точное время смерти и орудие убийства.

— Хорошо, — кивнул прокурор, и на его лице промелькнуло облегчение. — Думаю, вы пока можете продолжать вести дело. С поддержкой Харпера, конечно. Ну и моей, само собой.