Страница 5 из 14
«К топору зовите Русь, — писал «Русский человек», заканчивая свое письмо. — Прощайте и помните, что сотни лет уже губит Русь вера в добрые намерения царей. Не вам ее поддерживать».
Но кто этот «Русский человек?»
В последнее время историки приписывают авторство письма Н.Г. Чернышевскому.
Так постепенно Сосо готовится к жертвенному большаку, по которому намеревается пройти. Он помнит слова «Катехизиса»:
«Революционер есть человек обреченный».
Учеба в семинарии не заладилась. Начиная с 1898 года, в дисциплинарном журнале его фамилия с указанием отрицательных поступков в его поведении встречается все чаще и чаще: чтение запрещенной литературы, издание нелегального рукописного журнала, грубое объяснение с учителем, дерзость при обыске (у Иосифа Джугашвили искали марксистскую литературу) и так далее.
Он теперь не верит этим посланцам Бога на земле, считая их обманщиками. Во всех религиях мира это избранники богов, которых они сами поселили на земле, дав им в руки необыкновенно выгодное ремесло, состоящее в даровом распределении страхов и платном распределении надежд. Он считал, что во взгляде на божественное происхождение своего ремесла у духовенства всех религий царит трогательное единодушие.
Теперь для него набожный христианин — божия овечка, простак, чистосердечно убежденный, что твердо верит в невероятные вещи, внушенные ему священником, особенно если ему никогда не приходилось о них размышлять.
Христианин верит в то, что тройка равна единице, что Бог принял образ человеческий, что он был распят, что он воскрес, что духовенство никогда не лжет и что те, кто не верит священникам, будут навеки прокляты.
В 1899 году его исключают из семинарии. Одному из своих друзей он поясняет это событие так:
«Вышиблен из семинарии за пропаганду марксизма».
Скоро мать узнает — сын отказался от служения Богу. На религиозную Кэкэ обрушивается удар страшной силы. Она боится за сына, считая, что Сосо покинет Бог, и в его душу вселится Дьявол.
После исключения он устраивается на первую и последнюю свою работу в Тифлисскую Главную физическую обсерваторию. Потом он всю жизнь будет жить в ссылках, писать и руководить, доберется до звания вождя.
Вскоре он вступает в партию — РСДРП.
В 1900 году в Тифлисе появляется агент газеты «Искра» Виктор Курнатовский. Он передает местной ячейке РСДРП листовки и газеты, в которых печатались статьи Ленина с требованием — новая партия должна заботиться в своей работе о конспирации.
Из Гори в Тифлис приезжает мать. Живет некоторое время в небольшой комнатке обсерватории. Кэкэ надеется вернуть Сосо в семинарию, вернуть к Богу, но она не знает — послушный Сосо для нее уже умер, и появился революционер-атеист Коба.
Участие в стачках, манифестациях, митингах. Выступление с трибуны. Полиция ищет его. Он вынужден бежать в Гори и скрываться у друзей, а потом появляется в отчем доме. Мать надеется переубедить его, оторвать от безбожников, но он непреклонен, Коба уже другой.
Его путь на десятилетие теперь будет выстелен не розами, а шипами. Аресты, тюрьмы, ссылки, побеги станут вехами его биографии.
Есть смысл проследить противодействие Кобы, а потом и Сталина, жандармерии, полиции и контрразведке Российской империи начиная с 1908 года.
25 марта 1908 года его арестовывают в Баку под именем Нижарадзе. После следствия и суда 9 ноября того же года направляют на три года в город Сольвычегодск Вологодской губернии.
Неуютно ему показалось даже среди политических заключенных, которые смирились с отсидкой, пассивно вели себя, стремились всякий раз угодить надзирателям. Такое поведение было не по нему. Он рвался туда, где крутились шестерни революционной машины.
Летней ночью 24 июня 1909 года Коба совершает побег из Сольвычегодской ссылки, устремляется на юг — в Баку, где его в марте следующего года снова арестовывают.
27 августа 1910 года распоряжением наместника на Кавказе ему запрещается жительство в пределах Кавказского края сроком на пять лет. В сентябре его отправляют в ссылку в знакомый город Сольвычегодск.
6 сентября 1911 года он из Вологды нелегально выезжает в Петербург. Через трое суток его задерживают в Петербурге. Разбирательство, суд и 14 декабря того же года по приговору Иосифа Джугашвили направляют в ссылку в Вологду на три года. Но в феврале следующего года он совершает дерзкий побег из места заключения. Появляется в Питере, где 22 апреля 1912 года беглеца задерживает полиция.
Судебное заседание, состоявшееся 2 июня 1912 года, определяет ему место трехгодичной отсидки в Нарымском крае Киргизии. Но и оттуда 1 сентября 1912 года он бежал в Питер, где на воле долго пожить, а скорее поработать на партийной ниве, не удалось — 23 февраля 1913 года его снова арестовали.
Теперь суд 2 июня 1913 года определил ему более суровую санкцию — высылка на четыре года в Туруханский (ныне Красноярский) край под надзор полиции. Там он пробыл до 8 марта 1917 года.
Ученик революции
В 1902 году выходит работа Ленина «Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения».
— Это же повтор названия романа Николая Чернышевского «Что делать?», — размышлял Коба. — Надо почитать.
Вскоре ему представилась возможность прочесть эту работу. В ней он находит ответы на вопросы, которые ставил себе и не мог с глубиной понимания ответить на них. Ленин ответил. Он писал, что для обслуживания массового движения нужны люди, специально посвящающие себя целиком социал-демократической деятельности. Они должны с терпением и упорством вырабатывать из себя профессиональных революционеров.
Особенно Кобе понравилось лапидарное изречение, которое за краткость он посчитал самым главным лозунгом момента в борьбе против самодержавия:
«Дайте нам организацию революционеров — и мы перевернем Россию!»
Постепенно Ленин, его идеи, взгляды, оценки стали вливаться бурным горным ручьем в пытливый ум и страстную душу грузинского революционера, считавшего интернационализм в борьбе с российской, а потом и мировой буржуазией квинтэссенцией протестного движения. Для Кобы Ленин превращался в божество — восток всегда требовал культа, таков на Кавказе «закон природы — закон гор».
Из воспоминаний революционера Р. Арсенидзе:
«Он преклонялся перед Лениным, боготворил Ленина. Он жил его мыслями, копировал его настолько, что мы в насмешку называли его «левой ногой Ленина».
Революция, которой посвятил себя с молодых лет Коба, не преследовала своей целью достижение личного благополучия ее участников. В России того периода революционное движение не строилось во имя интересов перерожденцев, толстосумов, воров и мошенников, как это было в 1991 году. Свои силы оно черпало в народных массах, поскольку ориентировалось на реализацию их коренных интересов.
После исключения из семинарии и непродолжительной работы в обсерватории у двадцатилетнего Кобы наступил коренной поворот в жизни — он оказался за бортом привычного уклада бытия: ни учебы, ни работы, ни семейного гнезда. Главное, что повлияло на его вхождение в революционное русло — он не имел какой-либо профессии. Ему некуда было приложить свои силы. Он практически становился изгоем.