Страница 2 из 10
Возражая нынешним клеветникам, обливающим грязью органы военной контрразведки Смерш в том, что смершевцы, а до них «особисты» сидели по тылам и пьянствовали или развлекались с тыловыми женщинами, он бил их фактами. В частности, доказывал на собственном примере — вряд ли таких бездельников и прожигателей фронтовой жизни, какие показаны в некоторых книгах и кинофильмах, награждал бы командующий 5-й ударной армии генерал-полковник Н.Э. Берзарин. Именно с частями и подразделениями этой армии связал свою судьбу в конце войны капитан, а потом майор Леонид Георгиевич Иванов. Он вместе с армией через просторы Молдавии, Украины и Белоруссии спешил к Берлину!
Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом и на Курской дуге, форсирование Днепра склонило чашу весов в пользу Красной армии и всего Советского Союза. Третий рейх трещал по швам. Но до этого светлого дня, до этих «всеохватывающей радости и беспощадного порыва», как образно выражался наш герой, надо было еще дожить. Органы Смерш всех уровней систематически предоставляли информацию командованию о результатах своей работы, о задержаниях шпионов, диверсантов и террористов, о нарушениях скрытого управления войсками. Вносили конкретные предложения по укреплению боевой готовности войск и воинской дисциплины. Своими отвагой, мужеством, принципиальностью работники Смерш завоевывали авторитет и уважение у командования и личного состава войск.
На одной из встреч в Совете ветеранов автору пришлось подробно расспросить генерала Иванова о деятельности забытого военного контрразведчика генерал-майора Н.Г. Кравченко — о его службе в послевоенный период в Германии. Автор в это время писал о нем книгу «СМЕРШ в Тегеране».
— Леонид Георгиевич, вам что-либо говорит имя — Николай Григорьевич Кравченко? — поинтересовался автор.
— А как же. Это был мой начальник во время службы в послевоенной Германии. Находился на должности заместителя начальника Управления Смерш НКО СССР наших войск. Тогда она называлась Группой советских оккупационных войск в Германии, а если кратко, — ГСОВГ. Кстати, это он принимал активное участие в аресте немецкой агентуры в Иране во время проведения международной Тегеранской конференции в конце 1943 года и спас жизнь трем главам стран — участниц этой встречи, так называемой «Большой тройки»: Сталину, Рузвельту и Черчиллю. Именно за эту работу Сталин присвоил подполковнику Смерша Николаю Григорьевичу Кравченко, в том числе и по просьбе союзников, звание генерал-майора.
— Как вы можете его охарактеризовать?
— Опытный профессионал-контрразведчик. С ним легко было работать. Он глубоко вникал в тонкости нашего ремесла. Принимал участие в разработке планов операций и нередко сам участвовал в агентурно-оперативных мероприятиях. Толковый был мужик — скромный, не повышающий голоса на подчиненного. В Германии он познакомился со своей гражданской женой — советской актрисой Цесарской. Кстати, она в 1930 году первой снялась в роли Аксиньи в экранизации романа Михаила Шолохова «Тихий Дон». Любила она ездить с концертами в Германию. Кравченко ее одаривал дорогими подарками, которые актриса увозила в Москву. Любил ее и Шолохов.
После смерти Сталина Хрущев, ставший у руля нашего государства, пытался «коварством стереть с обшлагов своих пиджаков и мундиров пролитую им кровь жертв на Украине и в Москве, стал проводить политику десталинизации с развенчанием культа личности вождя. Он приказал уволить Кравченко с должности начальника Особого отдела КГБ по
Прикарпатскому военному округу, лишил его занимаемой квартиры во Львове и заставил финансистов срезать 50 % пенсии заслуженному фронтовику.
— За какие такие грехи он это сделал?
— За то, что спас жизнь Сталину, Рузвельту и Черчиллю и в связи с этим был высоко поощрен лично Верховным Главнокомандующим.
— А дальше как сложилась его жизнь?
— Униженный фронтовик поехал к жене в Москву за советом, что делать и как выстроить в дальнейшем свою, естественно, с нею жизнь. Она ему ответила: «У меня, Николай, другие планы!»
Стал ветеран не нужен фурии, которую годами одаривал дорогими подарками, а та великолепно играла роль его возлюбленной. Никакого, конечно, глубокого чувства к Николаю Григорьевичу у нее не было, а была чистая корысть. А как известно, потребительство — это один из самых верных способов уничтожить всякие отношения. Неискренность должен был заметить мой начальник, но не заметил. Если женщина ведет себя странно и на голубом глазу заявляет: «Ты мне нравишься, но не хочу тебя обнадеживать», значит, она уже все решила.
Потом он из Львова уехал в Калининград к сестре, ютился в коммуналке. Переживал свое незаслуженное увольнение и вскоре ушел из жизни…
Леонид Георгиевич рассказал автору несколько конкретных эпизодов совместной работы с генералом Кравченко, которые легли в основу его работы в Германии на страницы книги «СМЕРШ в Тегеране». Этих материалов о Кравченко нигде нельзя было найти. Леониду Георгиевичу автор обязан этим и другим интересным данным, которые уложились в целую главу. Автор поражался цепкой памяти собеседника, а ведь тогда ему уже было под девяносто, и подумалось, что именно таких, как он, не мог одолеть ни открытый враг в лице солдат вермахта, ни тайный враг в лице абвера и СД РСХА в период Великой Отечественной войны. Поэтому новому поколению военных контрразведчиков есть с кого брать пример. Это были настоящие «сталинские волкодавы» по отношению к тайному противнику, который в начале войны был такой же силы, как и вермахт со своим грозным планом «Барбаросса».
Общение с генералом Ивановым в перерывах между совещаниями в Совете ветеранов в период праздничных мероприятий заставляло прислушиваться к каждому его слову. Потому что оно, это его Слово, давало возможность выйти порой на такие просторы обобщений, сказанные им всего лишь одной короткой фразой, что можно было, исходя из фронтовых сюжетов, писать рассказы и повести.
А с появлением книги Леонида Георгиевича «Правда о «СМЕРШ» автор после ее прочтения понял, что перед ним лежит правдивая летопись его коллеги, только из отряда более старшего поколения. На триста двадцати одной странице книги-исповеди Иванов разложил на составляющие все 1418 дней и ночей Великой битвы советского народа через призму военного контрразведчика — сотрудника особых отделов, а затем офицера ВКР Смерш НКО СССР.
Автор понял, что эта книга — своеобразная история войны, увиденная пытливыми глазами рядового уполномоченного военной контрразведки. Он вместе с войсками топал по тверди и плыл по воде; бежал с воинами в контратаку и таился в засаде, чтобы обезвредить тайного врага; мок в раскисшем от дождей глиноземе окопов и траншей и изнывал от жажды в степных просторах Крыма, Ростова-на-Дону и Сталинграда…
Леонид Георгиевич тяжело переживал предательский распад гнезда советских народов — СССР. Больше чем уверен: если бы такие люди, как генерал-майор Иванов, стояли у руля Комитета государственной безопасности, наша общая Родина была бы сохранена. Эти люди не дали бы мутантам и перерожденцам опаскудить и разломать наше прошлое, растоптанное, разорванное на куски властолюбцами от политики. За него сражались и гибли миллионы советских воинов, все тогда воевали: кто на фронте, кто в тылу! Все национальности Страны Советов в одном порыве били врага. Поэтому против «пришельцев» встала вся многонациональная страна — все превратились в защитников — кто в Красной армии, кто в партизанах, а кто на заводах и фабриках!
— Нынче Советский Союз взорван, — говорил боевой генерал, — Германия объединена и делает все более уверенные и последовательные реваншистские шаги. Официальная же Россия, смущенно улыбаясь, пытается обустроить газпромовский бизнес и предпочитает не замечать летящую на нее грязь. Слава богу, что мы хоть не пытаемся больше дирижировать мелкими немецкими оркестрами.
Леонид Георгиевич создал вместе с супругой Полиной Ивановной, повстречавшейся на фронте, здоровую семью с двумя гренадерами, такими же высокими, крепкими, как и их отец, сыновьями — Юрием и Вячеславом, ставшими последователями нелегкой дороги отца. Оба эти ратника служат России в звании полковников.