Страница 3 из 8
– Я спросил, что ты здесь делаешь? – в голосе этого… Администратора появились визгливые нотки, Димка снова попятился и попытался выдернуть у меня повод.
– Хожу, – коротко буркнула я, пытаясь успокоить жеребца.
– А лошадь зачем за собой таскаешь?
– А зачем мне ходить, если без лошади?
– Если тебе нужна компания, возьми подружку и с ней ходи!
Моя рука замерла на Димкиной шее – я вдруг отчетливо представила, как натягиваю узду на Лиду и, держась у ее левого плеча, шагаю с ней по территории!
– Тут конная школа, сюда не для того приходят, чтоб ходить! Тут скакать надо! – и он выразительным жестом указал на Димку.
Я невольно шагнула вперед, прикрывая коня собой:
– На нем еще нельзя скакать! У него спина слабая!
– И кто ж тебе разрешил выводить больную лошадь?
– Он не больной! – я почувствовала, что офигеваю. – Он еще маленький!
Мужик поглядел на возвышающегося над моим плечом жеребца. Ну да, Димка крупный, но это же не мешает ему быть маленьким!
– Ему всего два с половиной года!
– Лошадь не человек, девочка. – На меня поглядели снисходительно. – Два года – вполне взрослое животное.
– Это кот в два года взрослое животное! А у коня еще позвонки не срослись! – я провела ладонью по Димкиной спине. Спокойно, я же терпеливая, мне потому и разрешают молодых лошадей заезжать. Но с лошадьми проще, лошадь тебя разве что башкой о барьер приложит, а вот люди… – Его сейчас надо с земли тренировать: вот так ходить с ним рядом, учить останавливаться… В бочке работать потихоньку… – и пока этот псих не начал объяснять мне, что лошадь в бочку не влезет, я ткнула пальцем в сторону широкого натоптанного круга с пятачком для человека посредине. – Это вон там, берешь коня на корду… веревка длинная такая… рысь с ним тренируешь, галоп…
– А вот я узнаю, можно ли тебе брать лошадь и делать с ней что в голову взбредет! – угрожающе выдал Администратор.
Тяжело человеку в пятнадцать лет: ты уже видишь все взрослые глупости, но послать по-взрослому еще не можешь.
– Вон наш завуч едет, ее и спросите! – с облегчением выдохнула я.
– Светлана Викторовна? – мужик подозрительно прищурился, глядя на громадного черного коня, в седле которого сидела маленькая женщина в клетчатой рубашке, темных бриджах и крагах. А чего он ожидал – что завуч конно-спортивной школы будет ходить в деловом костюме и с журналом под мышкой? Ага, верхом на Бахтате, который прет как танк и то и дело в галоп сорваться норовит! – Кстати, до сих пор не могу понять: какой учебой она заведует – вашей или лошадячьей?
Ну что ж делать, если ты такой непонятливый!
– Она заведует тем, как мы обучаем лошадей.
Судя по злобному взгляду Администратора, он решил, что я прикалываюсь. А я – нет, все так и есть.
Легкой рысью Светлана Викторовна погнала Бахтата к нам. Из-за ее спины выехал Костя на том самом Арсенале, а за ним Ольга на гнедом орловце, и неспешной рысью двинули к барьерам на конкурном поле. Я невольно залюбовалась. Какие кони, а какая посадка у ребят! Просто песня! Я аж носом шмыгнула – мне до такого еще пахать и пахать.
– Кос… – попыталась окликнуть я и осеклась. Лида же просила, чтоб Светлана Викторовна не знала, и вообще, если Костя Арсенала работает, значит, он точно не брал Банни.
Бахтат подлетел к нам и вкопался копытами в землю буквально в полушаге от меня: морда шкодная, фырчит, косится – дескать, как я вас, а? Я к его фокусам давно привыкла, а мой четвероногий Дипломат и этот двуногий… Администратор шарахнулись. Димку я за повод удержала, а админмужик чуть на два метра не улетел с перепугу! Вот что бывает, если позволять всяким администраторам лазать по территории без уздечки!
– Саш, куда наша коневозка делась? – с седла поинтересовалась Светлана Викторовна.
Нет, я не Саша, меня пора переименовывать в Справочную, Гуглу Яндексовну! То я должна знать, где Банни, то – где коневозка.
– Твоего любимчика пора отвозить, а ни коневозки, ни дяди Гриши…
Дядя Гриша – наш главный ответственный «за все»: и конюх, и столяр, и водопроводчик, и шофер. Вот теперь и любимого он повезет. Я уже собралась впасть в печаль по этому поводу… Стоп. Нет Банни. Нет коневозки. Нет дяди Гриши. Светлана Викторовна не знает, где они. Пропажа Банни из денника выглядела достаточно… странно, а одно-другое-третье и четвертое вместе приобретают прямо-таки зловещий характер!
– У вас тут вообще порядка нет! – процедил Администратор.
Светлана Викторовна обратила на него внимание примерно как на воробья, чирикающего у дороги. С высоты Бахтата она обозревала выметенные до блеска дорожки, конкурное и выездковое[7] поля, сеновал и далекое здание конюшни – словно твердо знала, что под ее требовательным взглядом искомые объекты не замедлят материализоваться. Объекты не замедлили. Ворота школы послушно распахнулись, и внутрь вкатил пропавший фургон-коневозка с дядей Гришей за рулем. Светлана Викторовна тронула Бахтата пятками, и этот хулиганистый супертанк покорно зацокал к фургону.
– Дядя Гриша! – Светлана Викторовна нагнулась с седла – ее возмущенное лицо возникло в окошке водителя, пока задумчивая морда Бахтата тыкалась в лобовое стекло. – Вы куда коневозку гоняли, когда лошадь перевозить надо?
– Так это… Уже! Отвез! – Дядя Гриша высунулся в окошко.
Светлана Викторовна недоуменно оглянулась на конюшню…
– Куда отвезли? Я пять минут назад там была – конь в деннике!
В деннике, в деннике – сама любимого только что там обнимала напоследок. Мы с Димоном потихоньку придвигались поближе с разговаривающим – заодно и от Администратора подальше.
– Как же в деннике, если я его отвез! – дядя Гриша начинал злиться.
– Стоп. Спокойно. – Светлана Викторовна слезла с Бахтата, похлопала коня по шее, давая себе время на это самое «спокойно». – Что-то мы друг друга не понимаем: какого коня и куда вы отвезли?
– Так какого велено куда велено! – возмутился дядя Гриша, но под взглядом Светланы Викторовны взял себя в руки. – Банни! На бойню!
Мои мысли поднялись в галоп, грохоча копытами прямо по черепной коробке. Какая… б-р-р, бойня?! Это же Банни, лапушка-солнышко, зайчик наш копытастый, да первого, кто такое предложил, Светлана Викторовна сама бы на сосиски пустила…
– Банни? Зачем на бойню? – эхом откликнулась Светлана Викторовна.
– Так я думал, все, конец конику, раз ветеринар вчера приезжал… – недоуменно ответил дядя Гриша.
– У Банни обыкновенный запал[8], ранняя стадия, все с ним нормально будет! – Я рванула вперед, волоча за собой Димона.
– Мне-то откуда знать? – забормотал дядя Гриша, затравленно глядя на нашего завуча, на меня, даже на Бахтата… – Не, ну не сам же я придумал его туда везти! Вот, вот! – он нырнул в салон, выдернул из бардачка листок бумаги и принялся совать его Светлане Викторовне в руки. – Под дворник было засунуто, еще вот карандашом приписано – срочно! Я и решил, может, заразное что, чтоб другие лошади не заболели, и рванул…
– Бахтата примите! – рявкнула Светлана Викторовна, ухватила дядю Гришу за ворот рубахи и выдернула из кабины. Для женщины, способной на галопе остановить полтонны разогнавшейся лошадятины, не такой уж это и подвиг. Дядя Гриша пошатнулся, едва не ляпнувшись на асфальт, и замер: мистер Обалдение – руки опущены, рот приоткрыт…
– Кто-нибудь – со мной! – прыгая за руль, скомандовала Светлана Викторовна. Дядя Гриша только шумно сглотнул, ошалело поглядел на зажатый у него в руке листок – ветер трепал уголок с четко видной синей печатью. Так он еще год медитировать будет! А там малыш Банни…
– Держите! – Я сунула поводья Димона дяде Грише, в два прыжка нагнала уже тронувшуюся с места коневозку… Рванула дверцу и ввалилась на пассажирское сиденье.
– Какого черта, Александра?! Я вообще-то дядю Гришу звала! – Светлана Викторовна утопила педаль газа в пол – останавливаться из-за меня она явно не собиралась.
7
Выездка – дрессура, высшая школа верховой езды, «танец лошади под дудку всадника», т. е. выполнение лошадью фигур, поворотов, смены аллюра и т. д. по определенной программе.
8
Запал – у лошади – заболевание легких.