Страница 6 из 14
Герхард Терстеген (1697 - 1769) определяет мистика как человека, имеющего опытное, всецело поглощающее и «захватывающее»еговнутреннеебогообщениео Христе. Мистику чужды какие бы то ни было разгорячения и экзальтации, он с большой осторожностью относится к видениям и откровениям (последние, по Терстегену, вовсе не составляют необходимую принадлежность мистики, а являются вещами привходящими, случайными), он не выставляет себя напоказ, не произносит тёмных и многозначительных речей, но старается проводить как можно более сокровенную, трезвенную и разумную жизнь[16]. Но это ровно то же, о чём пишет св. Феофан как о «внутрь-пребывании»[17] [18] и «богообщении» 11... Таким образом, когда мы рассуждаем о западной мистике, необходимоуч итывать нашу исторически обусловлен ную слабую осведомлённость в этой области. Заканчивая это маленькое отступление, нужно отметить ещё и то обстоятельство, что вообще всей, не только западной, но и восточной церковной мистике в большей или меньшей степени присущи черты неоплатонизма, что в творчестве Вайгеля выявлялось весьма выпукло.
* * *
Вернёмся к начальному периоду творчества Вайгеля. В начале 1570-х годов он усердно штудирует как классических немецких мистиков (Майстера Экхарта, Иоганна Таулера, анонимный трактат «Немецкая Теология»), так и неоплатоника Боэция, натурфилософа Парацельса и спиритуалиста Себастьяна Франка[19]. Итогом его занятий стало написание ряда трактатов, главный из которых - «Об истинной спасающей вере» (1572 год), открывающий нашу книгу. Появление этого сочинения было вызваножалобами на «неортодоксальные» проповеди Вайгеля. В ответ на обви нения Вайгель и написал этот «защитительный»трактат, в котором блестяще сочетается лютеранская догматика и немецкая мистика - и тем самым заполняется та «лакуна», о которой мы говорили выше.
Для того, чтобы осуществить это сочетание, Вайгель, следуя раннему Лютеру (и обильно цитируя его), «расширяет» понятие веры. В догматическом лютеранстве сферы веры и дел были решительно разведены. Верою мы принимаем оправдание Христово, без каких бы то ни было наших дел (причём под «делами», как мы уже упомянули, понимается и внутреннее делание человека); и потом уже принятая верою благодать Христова изливается из нас делами любви. Надо сказать, что в православии вера как таковая тоже отделена от дел, только достоинство последи их совсем иное. Согласно православному учен ию, вера - это начало духовной жизни, а сама эта жизнь представляет собою именно внутренние и внешние дела благочестия[20]. Для лютеранина Вайгеля такая точка зрения неприемлема; поэтому, чтобы дать человеку внутреннюю жизнь, необходимо не вернуть значение «делам», но расширить понятие веры так, чтобы оно включило в себя и внутреннее духовное делание. Иными словами говоря, вера должна «совпадать» с последованием Христу[21] и богообщением. Тут Вайгель умело пользуется цитатами из раннего Лютера - например: «правая вера есть умерщвление греховной плоти и обновление духа, когда внешний человек умаляется и преходит, а внутренний возрастает и крепнет». Носовременная Вайгелю лютеранская ортодоксия далеко отошла от раннего Лютера, поэтому Вайгель на протяжении всего трактата как бы восстанавливает то, что составляло первоначальные взгляды реформатора, подчёркивая: «истинная вера - это (духовная) брань»; «истинная вера заключается не в том, чтобы только утешаться и радоваться заслугам Христовым, но в том, чтобы чрез каждодневное покаяние и сокрушение низлагать ветхого человека со всеми его злыми вожделениями и облекаться в нового в святости и праведности (Еф. 4, 24), усердствуя поступать так, как Он поступал (1 Ин. 2,6; Фил. 2, 5; 1 Ин. 3, 24)». Таким образом, Вайгель возвращает христианину полноту внутренней духовной жизни. В конце трактата (гл. 9-я) мы видим складывающееся у Вайгеля отрицательное отношение к частной исповеди. Эта сторона его воззрений со временем не только разовьётся ещё больше, но и приведёт его к отрицанию всякого значения церковной институциональное™. Но это будет потом; а пока перед нами - блестящее практически-богословское сочинение, позволяющее сочетать отвлечённую лютеранскую догматику с традиционно понимаемой внутренней мистической духовной жизнью.
* * *
Следующее произведение Вайгеля, представленное в нашей книге - Проповедь на день Благовещения Девы Марии, входящая в неоконченный сборник, так называемое «Рукописное собрание проповедей». Вайгель начал составлять этот сборник в конце 1573 года, по всей видимости, обрабатывая для чтения свои произнесённые за богослужением проповеди. Характер этих сочинений близок к трактату «Об истинной спасающей вере» - это посвящённые духовной жизни человека размышления и созерцания, истолковывающие - вполне в соответствии с церковной традицией - празднуемые события церковного года во внутреннем, мистическом ключе. Проповедь на Благовещение по степени глубины такого мистического созерцания, по ясности мысли, по силе языка и по возможности приложения сказанного ко всякому ищущему Бога человеку является образцовой.
Впрочем, хотя проповеди только что названного сборника и продолжают предыдущую линию сочинений Вайгеля, в них многое меняется. Здесь уже нет стремления согласовывать мистический опыт и лютеранское вероучение; наоборот, гораздо ярче проступают черты спиритуализма (напомним, что спиритуализм - это резкое разделение духовной жизни на внешнее и внутреннее, и отъятие какого бы то ни было существенного значения от всего внешнего). Символическое понимание Таинств, в трактате «Об истинной спасающей вере» высказанное весьма осторожно, здесь уже выражается в полной мере. Неудивительно поэтому, что Вайгель прервал составление своего сборника Великим постом 1574 года (последняя проповедь - на 5-е воскресенье Поста). Именно в это время в Саксонии начались преследования «филиппистов», или, как их ещё называли, «криптокальвинистов» - им как раз ставили в вину идущее от Филиппа Меланхтона символическое понимание Таинств. Преследования были весьма жестокими: последователей именно той точки зрения, которую высказывал Вайгель в своих проповедях, хватали, заточали в темницы, а некоторых и приговаривали к смертной казни. Так, были арестованы некоторые соученики и друзья Вайгеля.
Судя по всему, это был один из переломных моментов в жизни цшопауского пастора. Вайгель всем сердцем ощутил неугодность Богу всякого религиозного принуждения, всякого насилия; для него было в высшей степени оскорбительно ограничение и угнетение свободы мысли, свободы высказывания. Стало меняться и его отношение к Церкви; видя неправду, творимую от её лица, он всё более и более утверждался в мысли о глубоком различии между Церковью Христовой и церковью человеческой. Всё это выльется потом в трактат «О жизни Христовой»; а пока Вайгель пытается найти отдохновение в занятиях вопросами теории познания и натурфилософии. Философствование Вайгеля высоко ценил Готфрид Вильгельм Лейбниц. «Валентин Вайгель... - человек большого, и даже очень большого ума», говорил он[22]. Несколько книг, написанных пастором из Цшопау в эти годы - «О том, где располагается мир», «Золотой ключ к познанию» и др. - являются оригинальными и значительными трудами, повлиявшими впоследствии на развитие европейской идеалистической философии[23]. Но об этой стороне творчества Вайгеля нужно говорить отдельно.
* * *
Внутренний кризис, связанный с размышлениями о Церкви и осознанием своего места в ней, привёл Вайгеля к 1578 году к значительному изменению своих церковных и богословских воззрений, свидетельством чего является один из основных его трудов - «О жизни Христовой». Для понимания случившегося с Вайгелем внутреннего поворота и связанногос ним появления этой книги необходимо сказать несколько слов о событиях того времени.
16
GerhardTersteegen. Kurzer Berichtvon der Mystik. В кн.: GerhardTersteegen. Wirsind hierfremdeGaste. Wuppertal, 1980, S. 91-96.
17
Епископ Феофан. Письма о духовной жизни. М., 1897, стр. 80 —81.
18
См. Епископ Феофан. Начертание христианского нравоучения. М., 1895, стр. 33 -36.
19
Winfried Zeller. Der feme Weg des Geistes. Zur WQrdigung Valentin Weigels. В кн.: Winfried Zeller. Theologie und Frommigkeit, B. 2. Marburg, 1978,S. 91.
20
См. Епископ Феофан. Письма к разным лицам о разных предметах веры ижизни. М., 1892,стр. 59ислл.
21
На таком «расширительном» понимании веры строил впоследствии своё практическое богословие Иоганн Арндт. -В связи с чрезвычайной важностью этого вопроса на нём необходимо остановиться. Арндт подчёркивал, что свойство веры - «охватывать» совершённое Христом дело спасения, принимать его в себя, становиться с ним единым и усваивать его себе (см. Joha
22
См. WinfriedZeller. Theologie und Frommigkeit, В. 1. Marburg, 1971, S. 84. См. также: Г. В. Лейбниц. Соч. в 4-х томах. T. 4. М., 1989, стр. 81, где перевод следующий: «Вайгель... - человек умный, и даже очень умный».
23
См. Siegfried Wollgast. Philosophiein Deutschland zwischen Reformation und Aufklarung 1550 - 1650. Berlin, 1988, S. 499 -600.