Бортжурнал КСП

20 мая.

Делаю из резины печать команды. Вырезал наш боевой флаг в центре. Вышло неважно. У Любавы — куда лучше. Костька добыл ещё одну старинную монету. Просит, чтобы ему колечко сделал. Пообещал сделать. Потребовал за это, чтобы и мне раздобыл старинную деньгу. Костька тоже пообещал.

27 мая.

Ура! Наступили каникулы. До середины июня мы — пираты. Почти целых 20 дней! А потом... Потом будем работать в колхозе. Так постановила дружина. Жалко — флот будет стоять без дела. Ну ничего! Сандские пираты от работы не бегают.

1 июня.

Замечено подозрительное движение на берегу. Наверное, Кузька со своими бандитами. Решили напасть с озера. Паруса и флаги сняли. Мачты — тоже. Наломали веток, поставили вдоль бортов заслоны — и пошли на приступ.

В нашем необитаемом озере ловил рыбу удочкой какой-то рыболов.

Рыбак оказался знакомым лесником — дедом Аникеем. Лесник пригласил всю команду к шалашу. Эх и мёд у деда Аникея!

3 июня.

Разрушен дедов шалаш. Аникей грешил на нас. Разубедили его. Помогли исправить повреждения. Мы-то знаем, чья это работа. Мало надавали ему по загривку.

5 июня.

Поймали на полуострове Кузьку Захабу. Трижды окунали в ледяную воду. Пригрозили в другой раз утопить. Плакал. Просил пощады. Обещал на озере никогда не появляться. Пощадили.

7 июня.

Приступили к изготовлению лестницы из виноградной лозы, чтоб можно было в пещеру с круч спускаться.

9 июня.

Отличные луки делает дед Аникей. И стрелы делает добрые. Вообще дед ещё тот. В команду бы его. Сделал нам арбалет и берестяной рожок сигнальный.

А ещё подарил старую подзорную трубу и морской компас: когда-то на флоте служил дед Аникей.

Обещал ещё лодку построить нам. Вот бы здорово! Напишем на бортах — «Арабелла КСП».

13 июня.

Наши ряды пополнились. Дед Аникей вступил в команду. О флагах сказал:

- Отличные! Всё-таки наши, красные, хоть и команда пиратов...

Теперь в лесной сторожке Аникея — наш штаб. Дед — начальник штаба. И никакой он не дед. Борода только большая, как лопата.

Лесные владения деда теперь под нашу охрану переходят. Аникей подарил нам старое шомпольное ружье без одного курка и пустую пороховницу.

17 июня.

Приступили к обследованию скалистых обрывов. На самой крутизне обнаружили площадку. Под каменным козырьком площадки — отверстие.

Тесное отверстие прорубили. Длинный ход, как барсучья нора, ведёт вглубь и заканчивается просторным гротом. Грот имеет выход по ту сторону утёса.

20 июня.

Снова на берегу Санда появились чужие. Чуть опоздай дед Аникей, остались бы от шалаша одни головешки. Потревожили и наш восстановленный шалаш на полуострове Таинственном.

21 июня.

Захватили в плен Кузьму. Нашли крапиву и отходили по всем правилам. На озеро он больше не ходок.

Любавы не было на поляне. Ловила рыбу с дедом Аникеем.

22 июня.

Война!.. Я один в гроте... Команда пиратов не явилась.

29 июня.

Вчера провожали на фронт отца Любавы. Ушёл добровольцем и папка Гриши Кострова. Завтра будем провожать своих мы с Костькой. Значит, война по-настоящему.

Нас не берут. Ходили в военкомат в Васильевку, просились на фронт — отказали. Сами потопаем, если не возьмут по-хорошему. Провели третий сбор пиратов. Единогласно проголосовали за то, чтобы всей командой на фронт податься. Сбор был без деда.

6 июля.

Получили первое задание от деда: найти браконьера, который срубил в заповедной роще десяток молодых дубков. На поиск ушла вся команда.

13 июля.

Фашисты захватили Латвию, Литву, Белоруссию, почти всю Украину. Прут без остановки. Скорее нужно уходить на фронт, а то будем вот так все дома сидеть — кому воевать?

19 июля.

В Кузькином огороде найдены заповедные дубки. Отец Кузьмы срубил их на ремонт поросятника. Завтра пойдём разоблачать Захабу.

20 июля.

Ох и здорово ругается Кузькин батя! По-всякому. Даже нас, пионеров, не посовестился. Но дед Аникей не из трусливого десятка: не отступил, составил акт.

Мельком видели Кузьку. Кулаком погрозил из окна и спрятался.

25 июля.

Провели четвёртый сбор КСП. Дед Аникей предложил переименовать нашу команду в отряд. «Война, — говорит. — Какие теперь пираты? Патриоты!» Оно вроде и верно, а жаль. К КСП привыкли. Согласились с дедом. Теперь мы — отряд красных сандских патриотов, или сокращённо — отряд КСП.

27 июля.

Насушили целый ворох сухарей. Припасли восемь кусков сала, три круга колбасы, копчёный окорок. У деда выпросили целую кастрюлю сахаристого мёда. Собрали пять рублей денег.

29 июля.

Костька закончил рисовать карту озера Санд. Получилась как настоящая. Малый Грот Пиратов тайным знаком отметили. Окно заделали так здорово, что и не различишь. Теперь только по лестнице ход в Малый.

31 июля.

Завтра уходим! Через месяц мальчишки и девчонки нашего класса сядут за парты, а мы... Кто знает, где будем мы? Может, станем героями, и про нас во всех газетах напишут.

Вот бы здорово!

Последний раз вывели на озеро свой флот и боевым порядком прошли вдоль берегов.

- Прощальный парад! — сказала Любава и запела:

Наверх вы, товарищи, все по местам!

Последний парад наступает...

Все подхватили так громко, что слышно, наверно, было в селе.

1 августа.

Сегодня уходим. Нас пока четверо. Ждём остальных. Почему-то запаздывают: десять часов — на наших солнечных.

Ждали до самого обеда. Не пришли Яха Переходов, Лавруха Соколов и Гриня Костров. Видно, что- то случилось дома. Поход отложен на завтра. Возвращаемся в село.

2 августа.

Струсили, позорники! Сразу трое! Уходим вчетвером. Приняли клятву, составленную Любавой:

«Я, юный патриот отряда КСП, торжественно клянусь: быть храбрым и бесстрашным, до конца преданным делу рабочего класса, делу партии большевиков; свято выполнять заветы Ленина; уничтожать врага беспощадно, не жалея сил и жизни; до последнего дыхания сражаться с фашистами.

А если я нарушу клятву, пусть ненависть и презрение советских людей заклеймит меня позором навеки. Клянусь!»

Мы вскинули вещевые мешки на плечи, выбрались по виноградной лестнице на кручи и обрубили лозу. Последний раз глянули на свои владения и отдали пионерский салют.

Прощай, озеро Санд! Прощай, родное село Светлые Ключи! Красные патриоты идут на фронт!

31 августа.

Снова мы у родных берегов Санда. И ничего геройского не сделали. Даже на фронт не попали.

Обидно. Шли сражаться с врагом, а нас под охраной милиции домой привезли.

Завтра в школу. А Климки нет... Досталось же нам от его мамки. А при чем тут мы? Климка сам потерялся. Когда стали бомбить станцию, мы в сквер побежали, а он вдоль вагонов кинулся... В сквере нас и подловили.

7 сентября.

И сегодня на озере мы втроём. Лавруха, Яшка Переходов и Гриша не приходят в лагерь. И в школе от нас подальше держатся. Около них — Кузька вьюном.