Программист

— Виталий Сергеевич, вам по любому суждена денежная утрата. Попробуйте сделать её с пользой. Пожертвуйте значительную сумму на детский дом, только сделайте это как принято с помпой, корреспондентами, цветами и оркестром. А через неделю войдете в мэрию уже не как… (чуть было жмот не сказал), а как известный спонсор и филантроп. И в приёме вам не откажут. Ничего гарантировать не могу, но другого варианта просто не вижу.

И прокатило. В газете статью не читал, но в местных новостях это представление мелькнуло. И пропал клиент. А я уже планы на его благодарность строил. Тишина. Но через две недели прихожу на работу и тут благодарность такая, что хоть сейчас с женой собирайся и в Египет лети. Что мы и сделали. А когда я вернулся, ко мне клиенты пошли уже не порчу снять, (чего я не умею, сразу говорю), и не приворот сделать (не советую никому). А совсем другие люди… Только вот ощущение зудящее, что я не тем помогаю. Личности потянулись темные какие-то. Грязные истории за ними тянутся. Обращаются ко мне только по кличке «Программист», хотя имя своё я ни от кого не скрываю. Вроде и деньги идут, а задумаешься — нехорошо на душе. А сегодня вот это… И что делать? Откажусь завтра и всё. Будь, что будет.

Вчерашний вечер тупо провел у телека, смотрел передачу про непонятные артефакты, неизвестно кем и как созданные. Безразлично, что было смотреть. Но от сериалов про ментов аллергия и рвотные позывы. Вот и сидел, жевал что-то. И тут значит, показывают слюдяной диск, который ведущий называют генетическим диском. На нём изображены фазы развития зародыша, и мужская и женская особь с гениталиями. И доктор наук восторженно заявляет, что современным инструментом невозможно так гладко на твердой и хрупкой слюде это вырезать. А я вдруг четко вижу, что никто по нему и не резал. Форма была неизвестно из чего, а из черной слюды его просто отлили в эту форму… Там невооруженным глазом видно, что такие обтекаемые, сглаженные линии при отливке и получаются. Затем, начал другой доктор лечить по поводу Стоухенджа. Аж зло взяло. Вы сейчас сходите в деревню и узнайте, нужны крестьянам точки осеннего и весеннего равноденствия? Да по барабану им! Они сеять начинают, когда земля подсохнет и заканчивают, когда солярка кончится. А в старые времена голой жопой время посева проверяли, сядут на землю — если теплая, пора сеять. А урожай убирают ещё проще, не тогда, когда Рак в Скорпионе при темной Луне, а когда зерно созрело. Плевать они хотели, где какая звезда. Никто ни сейчас, ни тогда пупа рвать не будет, чтобы такую обсерваторию как Стоухендж строить. Людям своих проблем хватает.

Тут мысль у меня возникла, что все древние обсерватории строил космический Робинзон Крузо, которого занесло в неизвестный для него сектор космоса, из которого выбраться он не мог, вот и пытался место своё по звездам вычислить, и своим соплеменникам знак подать. Это я про пирамиды, которые как физики выяснили — рупорные антенны, намекаю… Смотрел, в душе возмущался и в конечном итоге под монотонный этот бубнёшь уснул.

А утром только пришёл в офис, раздался звонок. Позвонил Петрович.

— Привет Олежка! Как жив здоров? У меня для тебя тема. Нужно сеть в одной конторе сделать, ты там был, ЖКХ помнишь? Короче. Арифметика такая. Дают сто пятьдесят. Пятьдесят откат, остальное наше. Срок неделя. А я слышал, ты расширился, ребят набрал, должен уложиться. Берешься?

— Сейчас, подожди Петрович, дай проснуться.

— Ну, ты даешь… За старое взялся? Ночь не спал? — ухмыльнулся Петрович.

— Да нет, всё нормально, — ответил я, быстренько прикидывая свою арифметику. Если Петрович сказал «остальное наше» значит он в доле (20 штук ему за наводку), и откат не 50 а с долей Петровича все 70, Остается 80, 20ка уйдет на материал, итого 60, минус налоги, в итоге 20 мне и по 15 пацанам. Не такие уж и большие деньги, но офис там не большой, не то, что за 5 дней, если пахать за 3 дня уложимся, — Берусь.

— Тогда, давай подтягивайся сюда, я тебя с директором познакомлю, и замеры сделаешь.

— Ок. Сейчас буду.

Топать до конторы ЖКХ мне было двадцать минут, и все двадцать минут я думал о сложившейся практике. Петрович конечно сука, но заработать даёт. Фокус в том, что этого старого проныру знает вся жуликоватая администрация нашего города. Вот приди я в ЖКХ, а я там иной раз подрабатываю — ничего кроме честно заработанных денег мне там не заплатят, а о большем даже разговаривать не будут. А с Петровичем будут, хотя он сам ни хрена не делает. Не то, чтобы совсем не делает. Для понта таскает с собой ноутбук, да работает языком, обсуждает с административными жуликами суммы отката. А выполнять работу он всегда находит ребят типа меня, с которых тоже берет процент. В результате он кругом в шоколаде, а мы горбатимся. И самое смешное, что напрямую в том же ЖКХ я пытался удочку забросить, но со мной связываться не хотят, хотя я мог откатить тоже самое. А Петрович у всех в авторитете, и, между прочим, не только у жуликов, я его, не смотря на всё, уважаю. Опыт в нашем деле у него гигантский, он ещё с простых программеров в ВЦ начинал.

Пришёл, а дальше началась беготня. Отпечатал счет-фактуру, выбил чек, поставил печать (ноут, печать и кассовый у меня были с собой), получил предоплату в кассе и целых двадцать секунд держал в руках, пока часть суммы не уплыла Петровичу. Потом оптовый склад, закупка расходных, доставка в офис ЖКХ. Оглянуться не успел, как полдня пролетело. С директором договорился, что работу начнем завтра с утра, а в понедельник сеть будет. Только, чтобы сторож нам кабинеты открыл, обеспечил доступ ко всем компам. Прискакал к себе уже в три часа дня с довольной мордой на лице захожу и говорю с порога:

— Ребята, выходные работаем! Есть заказ!

И тишина в ответ. Смотрю, ребята какие-то притихшие сидят. И тут я вижу дядю вышибалу, расположившегося на гостевом диване. Вот чёрт! Совсем про него забыл!

— Нехорошо слово не держать программист. Второй час тебя жду. Мобильник в офисе оставил, а сам бегаешь где-то. Ладно… Поехали, — мрачно произнёс вышибала, поднимаясь с дивана.

— Куда поехали? Я вам хочу сказать, что, сколько вчера не думал, ничем помочь не могу.

— А вот это ты сам хозяину и скажешь….

Вот такой у меня был вчера насыщенный день, что весь в четверг не влез. Поднялся сегодня спозаранку и сел обдумать вчерашнее за ноутом. Привез меня цепной пёс к хозяину в хоромы. Хоромы и есть, квартирой назвать — значит, ничего не сказать. Два этажа в двадцати пяти этажном здании — это согласитесь больше чем квартира. Комнаты такие, что можно проводить соревнования по баскетболу. Экскурсию мне, конечно, никто по хоромам не проводил, просто завели и место указали (на диване). А когда по резной лестнице розового мрамора ко мне сам спустился со второго этажа в этом холле, вот тут я впечатлился. Да не боссом, лестницей впечатлился. А о боссе что сказать? Человек как человек, в толпе встретишь и не узнаешь, ничем внешне не примечательный, кроме имени — Эммануил Викентьевич. Согласитесь, красивое имя, главное редкое. Улыбка радушного хозяина с лица не сходила, словно я гость дорогой, а не под конвоем прибывший. Улыбаться ему в ответ категорически не стал. Посмотрел ему в глаза и попросил, чтобы он либо карты при мне раскинул, либо камни в руках подержал. Карт в доме не оказалось, а вот камни… Камни оказались хобби Эммануила Викентьевича, и это была не речная галька. Целый стеллаж вдоль стены в кабинете. И все сплошь драгоценные или полудрагоценные, причем не ограненные, а в природном виде, куски породы так сказать. Тут среди всякого разного я взглядом выделил кристаллы рубина, или не рубина, но множество красных камешков, сросшихся воедино в кусок размером с кулак. Хозяин за моим взглядом проследил и без приглашения этот образец в руки взял. Держит и рассказывает, что это и откуда. Есть такая черта у коллекционеров — похвастаться. Без разницы, понимает ли что-то собеседник в этом или нет, а похвастаться надо. Без этого смысл коллекционирования теряется. Надо чтобы люди впечатлились, и испытали, благоговейны трепет, если не от красоты, так от суммы — сколько это всё стоит. Но, увы, трепет я не испытывал и даже хозяина не слушал, а впитывал инфу от камней. Они говорили мне о многом. Например, о том, что Эммануил Викентьевич окончил Казанский университет по специальности геолог. И первые свои экземпляры, поделочные камни, начал собирать, ещё работая по специальности. Эти первые камни я даже мог указать пальцем. Камни помнили его не лысеющим бодрячком, а стройным парнем с завитушками черных как смоль волос. И вот Эмма (студенческая кличка) рос и рос по служебной лестнице, и росла и ширилась его коллекция, а потом наступили времена прихватизации, и хапнул Эммануил себе заводик, а потом скважину, и стал местным шейхом. А потом ему показалось всего этого мало, и он решил не скромничать и податься в столицу. В столице акул и без него хватает, а кусок ему принадлежащий показался лакомым, и тут по закону возмездия — не только он людей, но и его теперь хотят. В жизни же у нас, как в Польше, тот пан — у кого больше. Не в силах сопротивляться в открытую Эмма (писать имя отчество целиком лень) пошёл на хитрый ход, он открыл на подставное лицо банк. И его завод взял у банка сумасшедший кредит (на бумагах естественно, а не по факту), на расширение производства. Новый собственник, отбирает у Эммы прибыльный заводик, и тут банк требует возмещение долга, который возместить невозможно, даже если продать завод. Т. е. Эмма возвращает себе утраченную собственность, плюс к тому же ему остаются должны новые (теперь уже бывшие) хозяева. Такого, как понимаете, не прощают. И теперь Эмма хоть и на белом коне, но носа из своих хором высунуть боится. Совершенно точно знает, что его заказали. Ничего нового… всё это мне рассказал цепной пёс ещё вчера, или позавчера. Запутался. Но суть в том, что Эмма хотел от меня невозможного — узнать кто, где, когда и как, чтобы нанести превентивный удар. Я же не предсказатель будущего, не пророк мать их! Мне всего лишь доступна информация о прошлом, и кое-что о настоящем, крохи информации, которые в голове уже складываются в картинки. Что я честно и попытался сначала псу, а теперь Эмме объяснить. Он выслушал меня с улыбкой и дал в руки вот этот вот булыжник рубинов, что лежит у меня сейчас на столе, домой тащить боюсь (не дай бог слямзят), а в офисе сейф как никак есть.