Кока-гола компани

— Да. Блядь. А мне это и в голову не приходило…

— Конечно. А тебе и не требуется сидеть да мыслить, верно. У тебя нет никаких причин выбрасывать время на то, чтобы придумывать, какое у тебя мнение о том, о сем. В этом твое преимущество.

— Не… Да …, говорит Каско, ему охота убраться поскорее, но Айзенманн продолжает.

— Я первый раз подумал, что вещи — дерьмо, пару лет назад, я в автобусе ехал. И рядом со мной сидели какие-то девахи, они из ИКЕИ ехали с такими здоровенными мешками ИКЕЯ, битком набитыми вещами, которых они накупили там. Совершенно, ну абсолютно нормальные девахи, ничего в них такого необычного, лет так по двадцать-двадцать пять, они болтали о том, чем бы им потом заняться, время как бы уже шло к ужину, да я и слушал-то вполуха, пока одна из них возьми да и скажи, мол, можно пойти туда-то и туда-то и сделать то-то и то-то, после того как они дома оставят все это дерьмо. Вот именно так она и сказала. И я тогда все рассек. Если деваха двадцати пяти лет сидит в автобусе и во всеуслышание готова признаться, что то, что она к ебене матери вот только что себе купила, это дерьмо, то какой же может быть вопрос. Все аккумулируют дерьмо, в большей или меньшей степени. Скапливается куча вещей. Бомжи, которым негде хранить ихнее дерьмо, таскают его повсюду на хер с собой. А наличие квартиры по большей части служит поводом устроить склад всяческого дерьма. И так далее. Вот, собственно, и вся штука. Все притягивают дерьмо. Я притягиваю много дерьма. Так тебе сколько снега дать?

— Ну, вот так… ага, столько, мне будет в самый раз.

— А ты еще кого из наших видел?

— Да, мы только что встречались с Типтопом и Симпелем, Симпель нам показал фотки, которые он сделал во время акции… это, короче, он вчера вечером.

— А, так. Ну вот на тебе, Каско, дарю.

— Да ну, Айзенманн, блин, я заплачу, у меня есть.

— Да ладно, забудь. В следующий раз за нас обоих заплатишь.

— А ты не хотел бы поучаствовать в нашей с Типтопом и Мома-Айшей тусовке, ЭЙФОРИУМ называется, а? Если хочешь, то пожалуйста. Я серьезно, мы с Типтопом уже говорили о том, чтобы тебя позвать. Мы тут на выходных чуток этим занялись. Все было окей.

— Да черт его знает, право. Но я подумаю. Может, я и закачусь с вами за компанию. Позвони.

ПИСЬМО ОТ РИТМЕЕСТЕРА В РУКЕ У ПАПЫ ХАНСА

ВТОРНИК, 15 ДЕКАБРЯ

Суббота, 12-е декабря

Дорогой Ханс Фостер,

я подумываю о кое-какой реорганизации в деле выпуска фильмов проекта ЕБУНТ, или, точнее, мне тут пришли в голову кое-какие мыслишки, которые, наверное, стоит с тобой провентилировать, а ты в свою очередь можешь их провентилировать с Эр-Петером, если они покажутся тебе интересными.

Надо сказать, что толчком ко всему этому послужил шокирующе забавный промах, который Типтоп Дайамонд и твой сын Каско допустили во время съемок КОКА-ГОЛА КАМПАНИ.

Этот промах во первых статьях послужил причиной появления дополнительного параграфа, который вы, я полагаю, изучили на итоговом заседании. Во вторых статьях это натолкнуло меня на мысль устроить нечто вроде порнографической «слэм-сессии», то есть в жанровом отношении получатся своего рода «неудачные съемки», которые иногда используют как фон для титров в гонконгских фильмах и в фильмах о конькобежном и других видах экстремального спорта.

Моя идея состоит в следующем: Перебрав обычной порнографии, зритель нередко остается с ощущением слишком большой дистанции от изображаемого. Если же подобрать компиляцию из неудачных съемок, выскальзывающих пенисов, не открывающихся достаточно анальных отверстий, промахивающихся мимо цели семяизвержений, спонтанно нарушаемых половых наклонностей (см. КОКА-ГОЛА КАМПАНИ), неустойчивых эрекций, халтурного орального исполнения и т. д., можно создать противовес той отстраненности, которую имеет тенденцию порождать художественный вымысел. Такой реализм можно будет по всей вероятности использовать в качестве передышки в промежутках между потреблением серьезной порнографической продукции, так же как получасовой просмотр реального телевидения действует освежающе на зрителя, пересмотревшего художественных фильмов и гладеньких сериалов, имеющих мало общего с действительностью.

В принципе, может показаться, что попытка осуществить такой проект противоречит целям нашей деятельности, но, во-первых, следует упомянуть, что существует сравнительно обширный рынок доморощенных видео низкого качества, и, очевидно, как раз по причине имеющихся в них недостатков и ляпов; а во-вторых, одна из двух основных наблюдающихся ныне в порнографии тенденций указывает в направлении документальных видеосъемок, сделанных при помощи камеры, удерживаемой вручную, и значительного числа импровизационных эпизодов, выполняемых опытными актерами, и т. д. Предлагая компиляции того типа, что я охарактеризовал выше, можно было бы одним махом убить двух зайцев.

Я уже сочинил названия для двух таких видеомарафонов, посвященных, в частности, паре наших лучших исполнителей. Фильмы будут называться так: КАСКО ФИАСКО и ТИПТОП НОНСТОП. Звучит совсем неплохо, как тебе кажется?

Переговори с Эр-Петером, послушай, что он думает. Посмотрев вашу последнюю продукцию, я могу с уверенностью полагать, что и у тебя, и у него достаточно прогрессивные взгляды для того, чтобы запасть на такую идею. Напиши, как только составишь себе мнение о моем предложении.

Ритмеестер

У КАСКО

Не успевает Каско войти к себе домой вечером попозже, как звонит Симпель. Он хочет договориться о том, где и когда им завтра встретиться. Очевидно, Симпель по-прежнему не принимает обещание Каско пойти с ними на рождественский праздник за чистую монету. Они договариваются, что Каско зайдет за Симпелем и Лонилем за час до начала, то есть назавтра, в среду, в 16.00.

— И обещай, блин, что не отколешь какой-нибудь финт, я не потерплю никакой херни, ни от тебя, ни от Лониля, говорит Симпель, как будто уже и так не очевидно, как он нервничает.

— Если ты такой к чертям свинячим нервный, то положи на это и не тащи меня с собой тогда, понял? Я же тебе, бля, 500 раз говорил, что приду, раздосадованно отвечает Каско.

— ДА НЕ ЗАВОДИСЬ ТЫ НА ХУЙ, КАСКО! Пожалуйста, на хуй не заводись! Еб твою мать, Каско, что, трудно просто успокоить меня, сказать, что ты не отколешь никакого финта? А? Не можешь просто мне нормально так и спокойно сказать, что не отколешь какой-нибудь там хуйни?

Каско скоро уж и жалеть начнет Симпеля.

— Да ничего я, Симпель, не отколю, я просто сяду и буду сидеть и тебя поддерживать, никакой хуйни, обещаю.

Каско кладет трубку и переключается на просмотр телевизора. Он смотрит конец КОНКРЕТНОГО КОШМАРА. Чуть позже звонит папа Ханс и спрашивает, не заинтересует ли Каско предложение Ритмеестера составить компиляцию. Он вкратце пересказывает мысль, намеченную в письме Ритмеестера. Каско честно отвечает, что ему один хрен, что папе Хансу и Ритмеестеру и Эр-Петеру лучше знать, что прибыльно и что совместимо с общей линией, проводимой в ЕБУНТ. Потом он спрашивает, а не светит ли ему какая-нибудь денежка за это, на что папа Ханс отвечает рассуждениями в том смысле, что это ведь своего рода отходы от работы концерна. Каско возражает, что осуществление концепта могло бы скомпрометировать его как актера, папа Ханс же парирует это тем, что он ведь, как ни суди, актер, работающий на ЕБУНТ по контракту; согласившись, он не потеряет ничего ни в том, что касается карьерного роста, ни в деньгах. С этим Каско вынужден согласиться, однако, по его выражению, «я же все-таки представлю на суд общественности дополнительную серию стонов и пистонов, и мне представляется, что было бы только справедливо, если бы мне подкинули деньжат на смазку гениталий для производства дополнительных метров видеопленки, благодаря которым концерн инкассирует определенные средства». Папа Ханс проборматывает риторический вопрос о том, что, мол, с чего это он вдруг так застеснялся представать на свет общественности, но быстренько сворачивает на другое и заканчивает своим обычным приятным голосом: «Я просто не в состоянии спорить с тобой о деньгах, мальчик мой, разумеется, ты получишь все, что захочешь».