Гезихт

                Гея, не произнося ни слова, молилась, дни напролет. Это истощало ее и без того малые силы. К концу третьего месяца она похудела на пять килограмм, а мальчик все никак не просыпался. Сколько бы врачи не старались, его состояние ухудшалось с каждым днем.

Девушка замкнулась в себе, перестав общаться с персоналом больницы. Ей было страшно думать о том, что будет дальше, когда больница перестанет о ней заботиться. Сбегая от неприятных мыслей, она молилась и спала сутками напролет. На пятый месяц после катастрофы мальчику внезапно стало хуже, и его увезли из палаты. На следующий день медсестра сказала, что мальчика перевели в другое место.

                Прошло еще полгода. Психологам добиться того, чтобы Гея снова общаться с людьми, но им так и не удалось вывести девушки из депрессивного состояния. Ее трижды переводили в другие палаты с пациентами, пытаясь создать атмосферу, в которой девушка будет комфортно себя чувствовать. С каждым попыткой установить контакт, ее самоизоляция лишь усиливалась. Гея отказывалась играть в игры в виртуальной реальности, говоря, что ее устраивает, то стабильное состояние, в котором она сейчас находится.

В четвертый раз ее перевели в ту же палату, где она находилась с мальчиком в коме. В комнате, рассчитанной на двенадцать пациентов, кроме нее никого не было. Просторная палата с серыми стенами, прекрасно освещалась дневным светом. Панорамные окна ставили во всех палатах второго и четвертого этажа, за что их так любили пациенты. В этой части пригорода, сохранился лес, и нет городских высотных застроек. Лишь природа, частные жилые дома и реабилитационный центр Флэр.

Вечером того же дня, к ней в палату пришел мальчик, которого она сразу же узнал. Тот самый, о выздоровление которого она молилась. Поправился, похорошел, а в глазах виден детский азарт.

- Привет! Ужасно выглядишь.

Первое шоковое состояние быстро проходило.

- Привет.

- Я Йен Четвертый. Для тебя, Белый Принц, Мой Господин или Ваше Величество.

Мальчик подошел к Гее поближе, и театрально отшатнутся.

- Боже! Ты точно девочка? Мне показалось я увидел старуху в ночнушке.

Да он нарывается! Только Гея хотела сказать, что она думает о его манерах, как вспомнила, о своем состоянии. И что она ему ответит? Однорукий паралитик, который и в туалет сходить самостоятельно не может. Пришлось закрыть рот.

                Йен сделал тоже самое и задержал дыхание. Минута игры в гляделки, лицо мальчика краснеет, синеет и он падает на пол бес сознания. Гея подумала, что он притворяет, потом заметила кровь на виске, разбитом о пол. Уже отвернулась, и потянулась к кнопке вызова медсестры, как ее кто-то схватил за ногу.

- Восстание зомби!

- Дурак! Идиот! Я же испугалась!

Мальчик улыбнулся и стер кровь с раны на виске. Она уже перестал кровоточить.

- Итак, привет. Меня зовут Йен Четвертый. С этого дня я твой сосед по палате.

Гея злилась, а парень ухмылялся. Этот раунд она проиграла.

- Ужасно выглядишь!

- Достал! Ты должен говорить девушке приятное, а не подмечать ее недостатки.

- Ты так прекрасно растрепана, что я не в силах описать степень кошмарности твоей прически. Новая мода?! Кажется, пора менять утку, а то пахнет не очень. Красивый девайс! Под себя туалет заказывала?

- Придушить тебя мало!

Впервые за долгое время на лице девушки появилась улыбка, а коварный мальчик этого и добивался. Полное поражение. Как рано она расслабилась!

Йен обладал уникальным даром выводить людей из себя. Каждую чертову минуту Гея ожидала очередной подколки этого паршивца. На второй день, она начала жалеть, что молилась за выздоровление этой ошибки природы. Он не умолкал ни на секунду! Почему стены белые, а небо синие? Из какого материала сделаны халаты врачей и робы пациентов? Что такое оглобля? У Геи сменился график сна. Она так уставала от постоянных вопросов и споров, что засыпала после шести часов разговоров. А ему хоть бы хны! Есть, пьет, гадит, но не устает. Выяснилось, что он вообще не спит. Когда Гея погружается в сон, он тихо читает книги. Закралось подозрение, что он робот, а не человек. Но нет! Кровь идет, в туалет ходит и спит, если переутомляется. В целом, он настоящий кошмар для пациентов, которые хотят тихой мирной жизни.

                Йен попал в реабилитационный центр за три дня до катастрофы вызванной падением поездов с орбитального лифта. Полицейские нашли его едва живое тело, в одном из домов, где проходила облава на торговцев наркотиками. В его крови, этой дряни, было так много, что врачи до сих пор удивляются тому, что он выжил и пришел в себя. Городская служба безопасности не смогла его опознать ни по отпечаткам пальцев, ни по рисунку сетчатки, ни по ДНК. А когда Йен пришел в себя, выяснилось, что он вообще ничего не помнит. Те полгода, что Гея его не видела, он всему учился заново. От того, как держать ложку во время еды, до языка и уроков письма.

                По закону, его и Гею, должны отправить в детский дом, но там не будет соответствующего ухода и обучения. Медицинская страховка Геи через четыре месяца перестанет покрывать расходы на ее содержание в реабилитационном центре. Страховая компания прислала уже десяток писем, намекая, что заломит цену, которую она будет не в состоянии выплатить.

Йен получил свое имя от докторов. Язык не поворачивался назвать его очередным Джоном Доу. В итоге его имя, Йен, которое также означает местную валюту. Реабилитационный центр Флэр будет его содержать до тех пор, пока врачи не скажут, что он восстановился в полной мере. На деле, он уже месяц, как восстановился, но его не хотят отправлять в детский дом. Стоит Йена поселить в палату с пациентом, который не хочет лечиться, как те, матерясь, начинают идти на поправку. Гея успела убедиться, что с ним хочешь-не-хочешь, а лечиться придется. Хотя бы ради того, чтобы он, наконец, от тебя отстал.