Страница 76 из 82
Хочу ли я увидеть Каррика? Конечно, хочу. Я хочу этого больше всего на свете.
Но я не знаю, смогу ли дать ему то, в чем он нуждается, могу ли быть той, что он заслушивает.
Именно эти мысли удерживают меня на месте вместо того, чтобы находиться в пути до Сан-Паулу.
Мама входит в гостиную, идет ко мне и тут же останавливает меня.
— Ладно. Достаточно, Андресса. Тебе нужно увидеть его.
Я опускаю взгляд и качаю головой.
— Не думаю, что могу.
— Ты отправляешься.
Я быстро поднимаю свои глаза, встречаясь с ее взглядом. У нее в глазах читается решительность, которую я вижу не так часто.
— Я не отступлю, чтобы наблюдать за тем, как ты мучаешь себя. Я и так слишком долго оставалась в стороне, ничего не говоря, потому что не хотела мешать, но совершенно ясно, что мне следовало это сделать с самого начала. Тебе нужно прекратить протаптывать дыру в ковре в гостиной и отправиться к нему. — Мама вжала ключи от ее машины в мою ладонь. — Возьми и езжай в Сан-Паулу так быстро, как сможешь, но не слишком — чтобы оставаться в безопасности.
Я выдавливаю подобие хихиканья, когда слезы заполняют мои глаза. Голос слабеет, и я говорю:
— Я… боюсь, мам.
— Ох, дорогая. — Она руками обхватывает мое лицо. — Здесь нечего бояться.
Я безрадостно смеюсь.
— Если бы это было правдой. Для страха есть масса причин. Просто, думаю, если бы я нашла способ перестать любить его, все было бы намного проще.
— Не думаю, что ты серьезно. Ты просто ищешь легкий путь, но любовь не бывает простой. Тебе приходится тяжко трудиться, а иногда и бороться за нее.
Когда я задаю следующий вопрос, то смотрю ей прямо в глаза.
— Если бы ты могла избавиться от нее, когда была с отцом, если смогла бы перестать любить его еще в самом начале, ты бы сделала это?
— Ни на секунду, — отвечает она без колебаний. — И знать не хочу, какой была бы жизнь без любви к твоему папе. Единственное, что я точно знаю, — это не было бы жизнью вовсе. — Убирая руки от моего лица, она берет меня за руки. — Я слышала все, что прошлой ночью говорил тебе Оуэн — может, я вас немного подслушала — и он был прав. Я так зла на себя.
Мои глаза расширяются.
— Почему?
— Потому что это я должна была говорить все то, что говорил тебе Оуэн. Я должна была видеть, что с тобой происходит. Ты всегда такая сильная, так уверена в своих решениях, что я пустила все на самотек, а не должна была. Мне следовало напористее подталкивать тебя к разговору. Я же знала, что ты страдаешь. Просто не осознавала, насколько сильно, и не знала, что ты ушла от Каррика из-за того, что боялась повторения истории отца.
При упоминании отца слезы потекли по моим щекам.
Мама обнимает меня, а ее голос проносится сквозь меня.
— Андресса, каждый раз, когда твой отец забирался в машину, чтобы отправиться на гонку, мое сердце останавливалось до тех пор, пока он не возвращался обратно домой в целости и сохранности, и так было до того дня, когда он не вернулся. Но это не значит, что я бы забрала назад хоть одну секунду времени, проведенного с ним. — Она отклоняется от меня, чтобы посмотреть мне прямо в лицо. — Твой отец подарил мне самый лучший подарок из всех возможных во всем мире — тебя. И не только это, он дарил мне любовь все пятнадцать лет, что мы были вместе. Я бы предпочла пережить все это, чем не испытать ничего из этого вообще. Я ни о чем не жалею. Мне понадобилось много времени, чтобы смириться с утратой, но в жизни все происходит так, как должно. Нам она не подконтрольна. Так же, как ты не можешь контролировать свои чувства к Каррику. Конечно, ты будешь переживать за него — с ним ты или нет. Так не лучше ли быть с ним, чтобы создать ваши воспоминания и строить с ним жизнь?
Принимать хорошее и плохое. Учиться жить со своими страхами. Потому что быть с ним… все хорошее будет делать плохое намного лучше. — Она мягко улыбается. — И, знаешь, если бы твоему отцу пришлось бы выбирать для тебя мужчину, это был бы мужчина вроде Каррика. — Она убирает мои волосы за ухо. — Эта жизнь — гонки — у тебя в крови, как и Каррик. Так что отправляйся и добейся мужчину, которого ты любишь. Исправь ошибки и затем привези его сюда, потому что я хочу познакомиться с мужчиной, завладевшим сердцем моей дочери.
— Deixar da fodendo modo! — кричу я, сигналя идиоту, едущему передо мной и ведущему машину как гребаный увалень. В сущности, я сказала ему убираться с дороги, но не так вежливо.
Я знаю. Я нетерпелива, кричу на незнакомых людей, но ничего не могу с собой поделать. Мне нужно добраться до трассы «Интерлагос». Мне нужно увидеть Каррика. У меня нет ни единой мысли, что ему говорить. Просто знаю, что должна рассказать о своих чувствах — что люблю его, и что жизнь без него и не жизнь вовсе.
Мне нужно перестать бояться будущего и жить сегодняшним днем. И если мне приходится орать на незнакомцев, чтобы доехать к нему немного быстрее, то так тому и быть.
Взгляд быстро переносится на часы на приборной панели. Гонка должна начаться с минуты на минуту. Я не сделаю, что хочу, до нее, но это не имеет значения. Мне нужно добраться туда.
— Наконец! — Я сержусь, когда машина наконец отъезжает, чтобы пропустить меня.
Переключаясь на третью передачу, я сильно давлю на газ, чтобы ускориться. Переключаюсь на пятую и лечу.
Затем в ушах раздается мамин голос: «Веди безопасно».
Я паникую из-за гонок Каррика, а теперь сама гоню, лишь бы добраться до него. Мне нужно успокоиться. Если я не буду осторожна, меня с тем же успехом может унести на обочину.
Я ослабляю давление ноги на педаль газа, но затем в колонках начинает играть песня «Back to December», и я проклинаю маму за то, что она слушает диск Тейлор Свифт.
Серьезно, мам?
Потому что Тейлор поет о том, как она сожалеет о той ночи, что хотела бы вернуть все назад, сделать все правильно… заставить его любить ее снова.
Нога снова давит в пол, и я еду вперед по дороге быстрее, чем гнала до этого, прямо в Сан-Паулу, к Каррику.
И если получу штраф за превышение скорости, то буду винить маму и Тейлор Свифт.
Ударяя по тормозам, я ползу до парковочного места автодрома «Интерлагос». Я вылезаю из машины с пропуском в руках и бегу ко входу.
Как только я оказываюсь внутри, то спрашиваю охранника, который из боксов принадлежит «Райбелл», и он показывает мне направление.
Я снова бегу, достигаю паддока и взглядом ловлю экран, на котором вижу, что гонка уже началась. Ноги замедляют свой ход, а сердце бьется быстрее, когда я вижу имя Каррика с уведомлением о том, что в данный момент он занимает поул-позишн.
(Паддок — огороженная территория, на которой находится бокс, медиа-центры и прочие рабочие зоны.)
Набирая скорость, я бегу к входу в гараж.
Я уже недалеко от «Райбелл», когда пугающие мысли вторгаются в мой мозг, замедляя меня и практически останавливая.
Что, если он не хочет меня видеть? Я знаю, что он уже не в боксе, но не хочу нападать на него из засады перед всеми.
Может мне стоит переждать здесь и посмотреть гонку на экране?
Перестань быть трусихой, Энди, и тащи свою задницу в бокс сейчас же!
Я заставляю свои ноги шевелиться и только делаю пару шагов, как слышу коллективный выдох со словами: "Ох, боже" и "Нет" от группы людей, наблюдающей гонку из паддока.
И я знаю. Просто знаю.
Сердце останавливается. Только не Каррик. Прошу, не он.
Я поворачиваюсь на месте, возвращаясь к экрану, взглядом улавливаю валяющиеся на трассе обломки машины и пламя, охватившее заднюю часть болида.
И меня отбрасывает на четырнадцать лет назад.
Нет.
Ничего больше не хочу видеть. Я просто мчусь. К Каррику.