Страница 8 из 39
Понимаете ли, что Я сделал для вас? Вы называете Меня Учителем, и вы правы, ибо так оно и есть. Так если Я, ваш Учитель, омыл вам ноги, то почему же вы не захотели омыть их друг другу? Какой урок вам следует извлечь из этой истории, где Учитель с такой готовностью оказывает услугу, которую Его братья не пожелали оказать друг другу?
Истинно вам говорю: слуга не выше своего хозяина; и тот, кого послали исполнить поручение, не выше того, кто его послал. Вы видели, как Я служил в прожитой вместе с вами жизни, и благословенны те из вас, у кого хватит благодатного мужества, чтобы так служить. Вы отказывали друг другу в омовении ног. Вы пререкались, кто займет почетные места за Моим столом. Вы вели себя подобно фарисеям и детям мира сего, но не как посланники Небесного Царства.
Разве вам не ведомо, что за Моим столом нет, и не может быть особо важных мест? Разве вы не понимаете, что каждого из вас Я люблю, как остальных? Разве вы не знаете, ваше положение в Царстве Небесном не зависит от места, какое вы заняли рядом со Мной, ближе оно или дальше? Там самый главный из вас будет, как самый младший, а тот, кто правит, будет подобен тому, кто прислуживает. Ибо кто важнее: тот, кто за столом, или тот, кто прислуживает? Разве не считают обычно, что важнее тот, кто за столом? Но вы видите, что Я среди вас, как тот, кто прислуживает. И если вы желаете стать вместе со Мной слугами в исполнении воли Отца, то в грядущем царстве будете восседать со Мной в могуществе, продолжая исполнять волю Отца в будущей славе.
Сказав это, Иисус умолк, а близнецы Алфеевы подали мацу — незаквашенный, пресный хлеб, вино, горькие травы, олицетворяющие горечь рабства, и хоросет — смесь граната, орехов, яблок и слив, символизирующую глину, из которой в Египте изготавливались кирпичи. Пристыженные словами Иисуса апостолы молча накладывали на мацу горькие травы, закрывали ее еще одним слоем мацы и ели, окуная это в хоросет. Однако по мере утоления голода к ним возвращалось благодушие, неловкость уступила место раскованности, и они вскоре начали переговариваться друг с другом. А спустя некоторое время вечеря уже протекала так, будто ничего и не омрачало до того приятного расположения духа ее участников, пока вдруг Иисус не сказал, обращаясь к апостолам:
— Велико было Мое желание разделить с вами эту трапезу. Силы тьмы хотят убить Сына Человеческого, вот и решил Я встретиться с вами за день до Пасхи, ибо завтра вечером к этому времени Меня с вами уже не будет. Мое время исполнилось, ибо тот, кто делит со мною хлеб, занес надо Мной свою руку. Впрочем, так или иначе, Я все равно должен был вернуться к Отцу Своему Небесному, но горе тому из вас, кем Я предаюсь.
Слова Иисуса грянули громом среди ясного неба. Ошеломленные апостолы начали перешептываться, словно желая удостовериться, что не ослышались. С подозрением вглядываясь друг в друга, они стали наперебой вопрошать:
— Кто этот предатель? Случайно, не я ли?
Когда об этом же спросил и Иуда, Иисус, обмакнув хлеб в блюдо с травами, передал ему этот кусок со словами:
— Ты сам сказал.
Но никто, кроме Иуды, не расслышал этих негромких слов. Иоанн, наклонившись к Иисусу, переспросил:
— Так кто же это? Мы должны знать, кто среди нас оказался недостойным доверия.
Иисус тихо ответил ему:
— Тот, кому Я передал смоченный хлеб.
Однако то, что Он передал хлеб сидящему рядом Иуде, было столь естественным, что никто из присутствующих не придал тому особого значения.
И тогда Иисус, наклонившись к Иуде, сказал:
— Что делаешь, делай скорее.
Тот побледнел, встал тотчас и дожевывая на ходу, ушел прочь.
Иисус же взял хлеб, благословил его, разделил и, раздавая ученикам, сказал:
— Примите и ешьте: ибо это — Тело Мое.
После чего Он благословил и вино и, подавая чашу апостолам, продолжил:
— Пейте из нее, ибо это — Кровь Моя Нового Завета, что за многих прольется в искупление их грехов. Я же не буду пить от плода виноградного до того дня, когда выпью вино вместе с вами в Царстве Отца Моего.
Сказав это, Он встал из-за стола и воспел: «Славьте Господа, ибо Он благ…» Апостолы, поднявшись, слили свои голоса в слаженный хор.
Но вот прозвучали последние звуки шестнадцатого псалма, и, поблагодарив хозяев, они вышли на улицу. Было темно и ветрено. Прикрыв лица накидками, они поспешили прочь из города. Перешли вброд Кедрон, отделяющий Иерусалим от Масличной горы, и направились в Гефсиманский сад.
Большую часть пути они шли молча, погруженные каждый в свои раздумья. Иисус и раньше говорил им о Своем возвращении к Небесному Отцу, но апостолам казалось, что даже если это и произойдет, то не очень скоро. Конечно, они не были готовы к столь скорой развязке. Не оставляла их в покое мысль о том, что среди них найдется предатель. Предчувствие беды наполняло горечью сердце каждого из них. Невыносимо было то, что имя предателя оставалось в тайне. Им мог оказаться любой из тех, кто шел рядом. Некоторые, размышляя о внезапном уходе Иуды, полагали, что, возможно, в этом кроется отгадка. Хотя, с другой стороны, думали они, мало ли какое поручение мог ему дать Учитель, говоря «делай поскорее»?
Но самой тягостной для каждого апостола была мысль о том, что будет с ними, если не станет Иисуса? Куда им возвращаться — к брошенной работе, к оставленным семьям? Но примут ли их там? Родной дом встретит их только укорами и насмешками…
Внезапно где-то рядом надрывно завыла собака, да так тоскливо, что апостолы невольно прибавили шаг и вскоре оказались в своем лагере.
Иисус видел перемены в настроении учеников. Желая разогнать их уныние, Он обратился к ним:
— Мои друзья и братья, совсем недолго Мне осталось быть с вами. Я желаю, чтобы мы уединились и помолились Отцу. Попросим Его укрепить нас и поддержать в этот час и впредь во всяком труде, который нам предстоит совершить от Его имени.
Сказав это, Он повел их вверх по склону горы, на большую плоскую скалу, откуда был виден весь Иерусалим. Поставив апостолов в круг и попросив их преклонить колено, Иисус встал посреди них и в мягком свете луны, возведя глаза к небу, вознес Свою молитву:
— Отец, прославь Сына Своего, ибо исполнилось время Мое. Ты дал Мне всю полноту власти над всеми живыми созданиями в Моих владениях, и Я дам вечную жизнь всем, кто станет Твоими вероисповедными сынами. А вечная жизнь заключается в том, чтобы они познали Тебя как единого истинного Бога и Отца всего сущего и чтобы уверовали в того, кого Ты послал в этот мир. Отец Мой, Я прославил Тебя на земле и совершил то, что Ты поручил Мне исполнить. Прими же Меня вновь по правую руку.
Я открыл Тебя тем, кого Ты Мне дал. Я говорил им, что пришел от Тебя, и к Тебе же вернусь. Отец, молю Тебя об этих избранных. Сейчас, когда Я готовлюсь отдать Свою жизнь во плоти, сохрани преданность этих людей. Помоги им быть едиными в духе, как едины с Тобою и Мы. Пока Я был с ними, Я мог их охранять и направлять, но теперь Я ухожу. Будь же рядом с ними, Отец.
Ты дал их Мне числом в двенадцать, и Я сохранил их всех, кроме одного, сына мести, который не пожелал остаться нашим товарищем. Эти люди слабы и бренны, но Я знаю, что Мы можем положиться на них; все они любят Меня так же, как поклоняются Тебе. Хотя они должны пострадать за Меня, Я желаю, чтобы они исполнились радостью, уверенные в Царстве Небесном. Освяти их истиной; слово Твое есть истина. Как Ты послал меня в этот мир, так и Я собираюсь послать этих людей в этот мир.
А теперь, Отец Мой, Я хотел бы вознести молитву не только об этих одиннадцати, но и обо всех иных, кто ныне верует или кто уверует впредь. Этот мир Тебя почти не знает, праведный Отец, но Я Тебя знаю, и Я раскрыл Тебя верующим, а они — раскроют другим. И Я обещаю им, что Ты будешь с ними в этом мире так, как Ты был со Мною, — именно так.
Иисус замолчал, закончив молитву. Апостолы, как завороженные, продолжали неподвижно стоять вокруг Него на коленях. И лишь после того, как, выйдя из круга, Он направился вниз, они поднялись и пошли вслед за Ним.