Страница 16 из 22
Рэнди и сам казался большинству нудным, робким и несколько задвинутым. Впрочем, задвинут он был не только на науке, но и на фантастических ролевых играх. Он сумел высидеть два года на тупейшей работе лишь потому, что все свободное время разыгрывал фантастические сценарии немыслимой глубины и сложности, так что его мозги, ненужные в Межбибе, работали с полной нагрузкой. Их компания встречалась каждую пятницу и порой играла до воскресенья. Кроме Рэнди, в нее постоянно входили Честер (который учился сразу на двух факультетах — техническом и музыкальном) и аспирант-историк Ави.
Когда новый магистрант по имени Эндрю Лоуб вошел в Межбиб с характерным блеском в глазах и вынул из потертого рюкзака трехдюймовую стопку аккуратно отпечатанных требований, его немедленно диагностировали и направили к Рэнди Уотерхаузу. Произошла встреча родственных душ, хотя Рэнди окончательно это понял, лишь когда книги для Лоуба начали прибывать на тележках из зала доставки.
Энди Лоуб писал работу об энергетическом балансе местных индейских племен. Человеческое тело тратит определенную энергию просто на то, чтобы двигаться и поддерживать собственную температуру. Ее величина растет на холоде или когда данное тело совершает работу. Единственный источник энергии — еда. Некоторые виды пищи энергетически богаче других. Например, форель очень богата белками, однако так бедна жирами и углеводами, что, если питаться ею одной, можно умереть с голода. Другие продукты содержат уйму энергии, но их так трудно добыть, что в смысле кВт-часов питаться ими невыгодно. Эндрю Лоуб хотел выяснить, чем исторически питались некоторые индейские племена северо-запада, сколько энергии они тратили на добывание пищи и что из нее получали. Он хотел проделать эти расчеты для прибрежных индейцев вроде селишей (имевших легкий доступ к всевозможным дарам моря) и для материковых вроде кайюсов (не имевших такого доступа) и, таким образом, установить связь между уровнем жизни и культурным развитием племен (прибрежные индейцы рисовали немыслимой сложности орнаменты, материковые иногда царапали на камнях примитивных человечков).
Для Эндрю Лоуба это было исследование на стыке наук. Для Рэнди — начало клевой игры. Задушил мускусную крысу — получай сто тридцать шесть энергетических очков. Упустил мускусную крысу — температура твоего тела упала еще на градус.
Эндрю был сама методичность, поэтому он просто штудировал все книги по данной теме, все книги, на которые в них ссылались, и так до четвертого-пятого колена; просматривал все, что было в библиотеке, и заказывал недостающее через Межбиб. Все его заказы проходили через стол Рэнди. Рэнди читал некоторые и пролистывал все. Он узнал, сколько ворвани должен съесть полярный исследователь, чтобы не протянуть ноги. Он изучил подробный состав армейских сухих пайков. Через некоторое время он начал бегать в копировальную и ксерить самое интересное.
Чтобы провести реалистичную ролевую игру, надо следить, сколько пищи герои получают и ценою каких затрат. Герои, идущие через пустыню Гоби в ноябре пятитысячного года до нашей эры, будут тратить больше времени на заботы о пропитании, чем, скажем, едущие через центральный Иллинойс в 1950-м.
Рэнди не первый это открыл. Было несколько невероятно тупых игр, где не приходилось думать о еде, но Рэнди с друзьями их презирали. В тех играх, в которых они участвовали, надо было тратить правдоподобное время на поиски еды для своих героев. Однако не так просто определить, что правдоподобно. Рэнди справился с задачей, сляпав вместе несколько базовых уравнений, взятых по преимуществу с потолка. Однако книги, статьи и диссертации, которые Эндрю Лоуб заказывал через Межбиб, содержали те самые исходные данные, нужные человеку с математическим складом ума, чтобы выстроить сложные правила игры на научной основе.
Смоделировать все физические процессы в каждом персонаже невозможно, особенно если в игре участвуют многотысячные армии. Даже грубая модель с использованием простейших уравнений и нескольких переменных требует чудовищного количества писанины, если выполнять ее на бумаге. Однако дело происходило в начале восьмидесятых, когда персональные компьютеры резко начали дешеветь. Компьютер мог бы автоматически ворошить большую базу данных и сообщать, сыт персонаж или голоден.
Одна загвоздка: Рэнди Уотерхауз работал в паршивой дыре с зарплатой, на которую компьютер не купишь.
Конечно, и эту проблему можно было бы обойти. В университете стояла куча компьютеров. Если бы Рэнди отвели машинное время, он мог бы написать программу и гонять ее бесплатно.
К несчастью, машинное время полагалось только студентам и преподавателям, а Рэнди ни тем, ни другим не был.
К счастью, примерно в это время он начал встречаться с аспиранткой по имени Чарлин.
Как бочкообразный технарь, младший библиотекарь, отдающий все свободное время заумным ролевым играм, закрутил со стройной и довольно симпатичной искусствоведкой, любительницей гребли и европейского кино? Видимо, это был случай, когда противоположности сходятся и взаимно дополняют друг друга. Познакомились они, ясное дело, в Межбибе, когда очень умный и собранный Рэнди помог очень умной, однако взбалмошной и нервной Чарлин разобраться с неряшливой кипой требований. Ему следовало сразу спросить, что она делает вечером, но он постеснялся. Второй и третий случай представились, когда начали приходить ее книги. Наконец он пригласил Чарлин в кино. Никого уламывать не пришлось: оба, как выяснилось, сгорали от нетерпения. Не успели они опомниться, как Рэнди дал Чарлин ключ от своей квартиры, а Чарлин ему — свой пароль к университетскому компьютеру. Все было просто блеск.
Университетская компьютерная сеть — лучше, чем совсем без компьютера. Увы, Рэнди почувствовал себя чайником. Как все другие университетские сети, она базировалась на операционной системе под названием UNIX, осваивать которую — все равно что взбираться на Матерхорн, чем дальше — тем круче, и никаких тебе клевых фичей, как на входивших тогда в моду персоналках. Рэнди студентом много ею пользовался и кое-что соображал, тем не менее, чтобы всерьез освоить программирование, требовалась уйма времени. С появлением Чарлин жизнь его изменилась, теперь изменилась еще больше — он забросил ролевые игры, перестал ходить в Общество творческих анахронизмов, а все свободное время проводил с Чарлин или за компьютерным терминалом. С Чарлин он делал то, на что никогда не раскачался бы сам — например, занимался спортом и посещал концерты. А за компьютером он осваивал новые навыки и что-то создавал.
Он помногу разговаривал с Эндрю Лоубом, который осуществлял в жизни то, что программировал Рэнди: исчезал на несколько дней, возвращался измотанный, с рыбьей чешуей на усах и засохшей звериной кровью под ногтями. Он уминал пару биг-маков, спал двадцать четыре часа кряду, потом встречался с Рэнди в баре (Чарлин не любила, когда он приходил в дом) и со знающим видом толковал о трудностях туземной жизни. Как-то они поспорили, ели индейцы некие особенно гадкие части определенных животных или выбрасывали. Эндрю говорил: «ели». Рэнди не соглашался. То, что они дикари, еще не означает, будто у них нет вкуса. Эндрю обозвал его романтиком. Наконец, чтобы разрешить спор, они отправились в горы, вооруженные только ножами и коллекцией хитрых ловушек, которые соорудил Эндрю. К концу третьего дня Рэнди начал всерьез подумывать о том, чтобы есть насекомых. «Q.E.D.»[13], — сказал Эндрю.
Так или иначе, через полтора года Рэнди закончил программу. Получилось классно; Ави и Честеру понравилось. Рэнди радовался, что сделал нечто настолько сложное и в то же время работающее, но понимал, что будущего у программы нет. Ему было стыдно: он угробил на пустяки столько времени и сил! Впрочем, если бы он не программировал, то убивал бы время за ролевыми играми или в Обществе творческих анахронизмов, так что на круг выходило одно и то же. Вообще-то даже хорошо, что он просидел это время за компьютером, потому что еще больше навострился программировать. С другой стороны, он работал под UNIX — не самый мудрый ход в период бума персоналок.
13
Quod erat demonstrandum — что и требовалось доказать (лат.).