Страница 91 из 113
Серая Суета продолжала говорить:
«Ты более не будешь ходить с непокрытой головой. Ты должна обернуть вокруг головы твою длинную косу».
Тут она вынула от ящика головную покрышку. Вся покрышка была утыкана иглами, а посреди находился птичий труп.
Серая Суета продолжала говорить:
«Как тебе не стыдно ходить босой! Ведь это уродство! Твои ноги должны быть гораздо меньше и сжаты в пальцах. Вот тебе два рака. Пусть они клещами сжимают твои ноги, чтобы они стали более узки. Надо заботиться о своей красоте».
В эту минуту в углу что-то пронзительно зазвенело и задребезжало. Серая Суета воскликнула:
«Ах! какое удобство!»
И побежала в угол.
Волшебник Чернодум давал знать Серой Суете, что в этот вечер у него будет большой пир.
Он приглашал фею, вместе с дочерью Апрельской Розой.
Серая Суета отвечала, что благодарит и будет в назначенный час. Опять в углу зазвенело и задребезжало, а фея Серая Суета вернулась к дочери.
Нарядив ее, она сказала:
«Ну, ступай! Вечером мы поедем в замок Чернодума».
Печально шла Апрельская Роза в роще. Ей казалось, что деревья пугаются ее головного убора, что при виде ее птицы испуганно смолкают. Иглы кололи ей голову, в висках стучало. Она едва могла ступать, так больно сжимали раки ее ногу. Скоро слезы выступили ей на глаза. Она чувствовала, что стала чужая деревьям, цветам и птицам. Никто не узнавал ее.
V
Когда стемнело, фея Серая Суета вышла с дочерью из ворот. Они пешком прошли до леса.
На опушке дожидался их конь Чернодумов. Он гремел, свистел, извергал клубы дыма с искрами.
Серая Суета и Апрельская Роза сели на спину коня. Он помчался через леса, изогнув в небе огненный хвост свой. Если хвост задевал за деревья, они мгновенно чернели, обугливались; листья свертывались и падали. Беда была жителям лесным: зайцам, волкам, лисицам.
Железные ноги коня одним махом рассекали их тела, крошили на мелкие части.
Попался на пути человек. Он бросился в сторону, но было поздно: через мгновение ничего от него не осталось, кроме кровавых клочьев, далеко разбросанных по лесу.
Апрельская Роза дрожала от страха и жалости. А Серая Суета поправляла ее одежду и говорила:
«Что за удобство иметь такого коня!»
Огненный конь засвистел и остановился перед замком Чернодума. Сам хозяин на крыльце встретил гостей.
Апрельская Роза поразилась впалостью его груди. Казалось, под одеждой у него — не тело, а дощечка. Черная мантия висела на нем как на вешалке.
В зале было много волшебников, волшебниц и всякой сволочи, жившей на их счет. Занимались плясками.
Ах! как больно было Апрельской Розе ступать ногою во время пляски. Раки не отлипали от нее.
Она села в уголку отдохнуть и стала рассматривать людей, бывших в зале. Ей показалось, что она находится на дне кладбища. Вот красивая девица. Но это — не девица, это — скелет, остов, украшенный розами. Были свежие красавицы, только что умершие. Еще ланиты их не успели побледнеть, но зрачки остановились. Были лица, подернутые первой синевой. Некоторые тщательно нарумянились, но синева проступала сквозь румяна.
Кто-то наклонился к ней. Она очнулась. Чернодум приглашай ее проплясать с ним.
Она безвольно встала и подала ему руку. Его лицо с черными, тараканьими усами близко было к ее лицу. Изо рта его пахло падалью. Он цепко обнял Апрельскую Розу узловатой рукой. Кругом плясали пары: готовые развалиться трупы беспомощно цеплялись друг за друга. Уста смыкались поцелуями. Запах гниения смешивался с запахом ночных фиалок.
Апрельская Роза перестала чувствовать боль в ногах. Ей легко плясалось; будто кто-то двигал ее ногами. Она перестала понимать, наяву она или во сне.
Когда пропели первые петухи, Чернодум проводил Серую Суету с дочерью до ворот своего замка. Они сели на огненного коня и доехали до опушки леса. Оттуда они пошли пешком. Серая Суета бранила Апрельскую Розу за то, что она мало разговаривала с Чернодумом.
VI
Оставшись одна в своей комнате, Апрельская Роза растворила окно. Заря занималась. В саду стояла белая мгла.
На луговине, перед окном, садовник Золотой Меч вскапывал цветник. При каждом ударе заступа отделялся большой пласт черной, жирной земли, набитой корнями растений. Садовник перерубал пласт и разрыхлял землю, выбрасывая корни.
Увидев царевну в окне, садовник бросил заступ и сказал:
«Привет тебе, царевна Апрельская Роза! Как рано проснулась ты сегодня. Обычно в этот час я одиноко работаю, и никто кроме птиц не видит меня. Но что за страшный убор у тебя на голове? Зачем ты спрятала свою косу?»
Царевна со стоном заломила белые руки.
«Ах! если б ты знал, где была я эту ночь! Я вся больна! Мне кажется, что тело мое отлипает от костей, как растопленная смола. Меня жжет этот волшебный убор, мои ноги до крови изжалены. Ах! и никто не знает, как я несчастна!»
Так говорила Апрельская Роза.
Золотой Меч сорвал высокую лилию, надрезав ее у самого корня. Подойдя к окну, он подал цветок царевне и сказал:
«Серебряная чаша лили полна хрустальной росы. Выпей росу, и тебе станет по-прежнему легко. Наваждение развеется».
Царевна взяла двумя пальцами упругий зеленый ствол с полуразвернутыми лепестками.
Она поднесла к губам серебряные лепестки лилии. Ее изумрудные слезы упали в хрусталь росы утренней.
Безвольно отбросила она лилию.
Искры зари ударили по оконным стеклам. Туман свеялся. Птицы громче запели.
Царевна Апрельская Роза поспешно затворила окно и прошептала:
«Уходи, Золотой Меч. Никогда не дари мне цветов. Мне запрещено говорить с тобою».
VII
В замке волшебника Чернодума готовились к торжественному празднику. Владелец замка вступал в брак с царевной Апрельской Розой. Многие завидовали счастливой царевне: она будет владеть всеми полями и лесами, окружающими замок. Ей будет принадлежать огненный конь и разные другие чудеса, которыми полны подвалы волшебникова замка.
Волшебники и волшебницы съезжались поздравлять фею Серую Суету и ее дочь. Апрельская Роза цвета красотой и весельем. Чернодум ежедневно приезжал к ней и обвораживал волшебными речами и ласками. Он научил ее говорить с ним через стену, и каждый день в углу что-то звенело и дребезжало.
Чернодум казался влюбленным и нежным. По вечерам, когда приезжала его невеста, он устраивал в саду занятные зрелища. Взвивались огненные змеи; прыгали пламенные жабы.
Так весело прошел месяц. Приближался день свадьбы. Накануне ее Серая Суета задавала пир в своем дворце. Зала полна была гостями. Кипело вино; шумели буйные речи. Чернодум сидел рядом с невестой. Она безмолвно повиновалась каждому его движению, каждому слову: он наливал ей вина, и она пила; он накладывал ей яств, и она ела.
Окно было раскрыто. Из сада пахло розами и липовым цветом. Облака вдали розовели.
После пира все разошлись по залам, и царевна Апрельская Роза, уклонившись от предложения жениха, который звал ее пройтись по саду, одна ускользнула из дворца. Бегом добежала она до пруда. Там раздавались веселые песни. Пастухи и пастушки, сплетая венки из березовых листьев и желтых купальниц, плясали под широковетвистой липой.
Голубая лодка была полна золотой и серебряной рыбой. Скользкие хвосты ударялись о дно.
Рыбаки выгружали добычу и радовались хорошему улову. От тростников стлался туман.
Апрельская Роза грустно улыбалась своим старым друзьям, а они не знали, как говорить с ней: ведь она теперь почти жена волшебника Чернодума. Подошли пастух Лазурный Хрусталь и сестра его Алая Ягодка. Ноги пастуха были засучены выше колена и вымазаны тиной. Он только что вынул из тростников плетеную вершу.
Алая Ягодка перекладывала рыбу из верши в большой глиняный сосуд. Златочешуйчатые тельца скользили между ее белыми пальцами. Прядь каштановых волос, растрепавшись, падала ей на лоб. Влажные щеки густо краснели.