Страница 9 из 21
– Не ясно еще. Надежда есть, но юристам уже дал задание документы готовить. Потому-то Светка и в шоке. Это же вся их жизнь рушится.
– Ой, мама!.. – схватилась за голову Дарья. – Ты же говорила, они двенадцать лет вместе.
– Ага. Добра нажили кучу. Делить-разбираться теперь – замучаешься. Этим-то юристы сейчас, вроде, и начали заниматься.
– А что, вот так просто гульнуть и вернуться нельзя было? Сразу гробить семью?! Рушить все!
– Любовь, говорит. Не может без нее, и все… У них это, оказывается, уже почти полгода. Только сейчас выяснилось, я и не знала. Светка все надеялась, что устаканится, а на тебе – шарахнуло. Представляешь такое?!
– Вот это да-а!
– Не говори. Как бомба взорвалась, и только. Сегодня у них была. На Светку теперь смотреть невозможно. Постарела сразу – лет на десять, если не больше. Не узнаешь.
– Еще бы!
– Ага, с лица совсем сошла, поникла, серая вся, веки опухшие. Вид абсолютно потерянный. Несчастная баба, и только… Оказывается, у них разборки неделю длятся. Но началось-то уже давно, и она уже три месяца нервы лечит, а теперь еще и пить начала с горя. Тот звонок к нам в салон финальной точкой был. Вот Светка и впала в истерику.
– А как же! – сокрушенно вздохнула Дарья. – Это, считай, почти вся жизнь перечеркнута.
– Не говори! А вроде, так все у них безоблачно казалось. Охо-хо, – по-бабьи протянула на выдохе Людмила.
– Ну что, придет она ко мне сегодня? – посмотрела на часы Дарья, понимая, что в результате оказалась абсолютно не готовой к разговору.
– Не способна, – тяжело вздохнула Людмила, отрицательно покачав головой. – Снова под капельницей лежит.
– Что будем делать? – растерялась Дарья, пытаясь найти выход и принять для себя решение.
«Вроде как правильней послать сейчас все подальше… А с другой стороны, там сходит с ума конкретный человек, вчера еще счастливая женщина, которая сегодня не хочет жить, и ей нужно попытаться хоть чем-нибудь помочь… Правда, чем помочь-то, на самом деле и не ясно…» – сумбурно крутилось у нее в голове, и она чуть слышно промолвила:
– Я даже не знаю, о чем с ней говорить. Не знаю, и все.
– Не улетай, задержись еще на день! – взмолилась Людмила. – Христом Богом тебя прошу, не улетай. Дай нам еще один день. Мы выясним, что случилось. Ты же видишь, она уже начала рассказывать. Найдем ту стриптизершу, узнаем все.
– И что?.. Что мы сможем сделать? – в голосе Даши звучало откровенное сомнение.
– Ну, хоть что-то!.. По крайней мере, поговоришь с ней, Даша. Пойми, ты – наша последняя надежда. Ну хочешь, мы тебе вдвойне заплатим за эту консультацию. Ты просто не можешь сейчас вот так улететь. Пойми это, – на глазах у Людмилы появились слезы, а голос ее задрожал.
– Вижу, что не могу… – задумчиво потерла виски Дарья. – Вижу… И дело не в двойной оплате… Уж больно плоха ваша Света… Хорошо, – вздохнула она. – Давайте так… Останусь еще на один день. Только на один. Дольше – нет смысла. Если и завтра она ко мне не придет, вам нужен не психолог, а психиатр. Чувствую, все к этому и идет, тем более что она уже и пить начала. С таблетками это вообще опасно.
– О господи, надеюсь, пронесет! – испуганно перекрестилась Людмила.
– На вашем месте я бы уже сейчас начала его искать. Не уверена, что мне чем-то удастся реально ей помочь. Но давайте еще попробуем завтра, – окончательно решилась Дарья. – Так же в пять, а я пока поищу еще какие-нибудь материалы. Как договаривались, вместе приходите. Но, Мила, учти, – добавила под конец она. – Если у меня не появится большей информации, это будет пустой разговор. Так, чтобы только немного отвлечь ее от проблем. Это мало чем поможет. Почти бессмысленно. Потом я уеду, и все истерики начнутся по новой. Даже если мне и удастся ее немного успокоить.
Когда она вернулась домой, Павел разбирал вещи после катания. Развернув к себе рабочей стороной сноуборд, он внимательно осматривал царапины, бормоча себе что-то под нос с довольным видом.
– Нормально все! Мелочи только, можно даже на шлифовку не отдавать. Первый раз так удачно сезон закрываю. Доска не убитая, прямо почти как новенькая. Блеск! Всегда бы так! Не ожидал даже, – и, отставив сноуборд, он потянулся к сумке.
– Ты одну, что ли, с собой брал? – улыбнулась его виду Дарья. – Обычно же парочку прихватываешь.
– Так ребята сразу сказали, что пухляк будет что надо, поэтому только эту и взял. Не ошибся. Так не поверишь! Свежего снега полтора метра выпало. Отлично покатался! Можно было даже «ласточкин хвост» брать, но и эта держала прекрасно.
Краем глаза Даша, чувствуя себя настоящей разведчицей, посматривала, когда, вынимая все из сумки и приговаривая, муж, наконец, доберется до того пакетика. Она даже азарт какой-то стала испытывать, неожиданно для самой себя.
Как бы невзначай, за разговорами Павел сунул пакетик в боковой карман сумки. Это не осталось незамеченным.
«Так! Теперь, по крайней мере, знаем, где заветный тайник у муженька моего, – хмыкнула про себя Дарья. – Будем считать регулярно презики. Дожили, черт побери!.. Вот жизнь-то начинается интересная. Похоже, не расслабишься тут, кобели – они и есть кобели… Главное не сорваться раньше времени и все вычислить…»
– Спасибо, кучеряшкин, что бросила в стирку белье, – закинув сумку на верхнюю полку кладовки, Павел повернулся к ней. – Я вчера вечером совсем уж никакой был.
– Да уж, «никакой» – не то слово, – сжав зубы, буркнула Даша, а про себя от души матюгнулась.
– Два дня в горах, да в таком темпе. Сама понимаешь. Не как все праздники проводим.
– Понимаю… – она почувствовала, что начинает внутри закипать, и надо срочно переводить разговор в другое русло. «Еще чуть-чуть, и будет «как все», то есть, веслом по яйцам, – подумав так про себя, сжала зубы Дарья. – А нам, профессионалам, срываться непозволительно».
И, собрав волю в кулак, она пошла разогревать вчерашнюю несъеденную утку, специально приготовленную к приезду любимого мужа.
За ужином Дарья рассказала Павлу о форс-мажоре на работе. Она просто не могла уехать в такой критической ситуации, и муж согласился, что им стоит перенести отлет еще на день.
Поев, они немного поболтали, сидя с бокалами вина, и отправились в постель. Даша уже полностью расслабилась, обиды и тревога растворились вместе с двумя выпитыми бокалами бургундского, а чужие проблемы напрочь вылетели из головы. Захотелось нежности и любви. Сладко потягиваясь и мурлыча, она прижалась к мужу и стала потихоньку потирать о его бедро ногу. Желание постепенно закипало все сильнее, отдаваясь приятным пульсирующим теплом внизу живота. Скользя рукой вдоль тела Павла и поглаживая его живот, она стала потихоньку опускаться все ниже и ниже… Постепенно добралась до кучерявого лобка, загребла ладонью его влажную после душа густую шерстку, немного потеребила ее, пропуская между пальцами, а затем, продвигаясь дальше, нетерпеливо накрыла рукой член. Он был по-прежнему вялым. Павел лежал расслабленно, словно прислушиваясь внутри к своим ощущениям. Они явно были не теми, на которые рассчитывала Дарья.
– Что-то наш мальчик сегодня какой-то сонный. Не соскучился, что ли, по своей подружке? Ну-ка, где он там, где он? Давайте мы его вот так немного погладим и поласкаем, – начала она потихоньку массировать пальцами ствол члена, одновременно переминая мошонку. Тот по-прежнему почти не реагировал, лишь совсем немного припухнув.
– Устал, похоже. Возьми в рот, пожалуйста, – чуть сильнее раздвинул ноги Павел. – А сама развернись вот так, я тебя тоже немного поглажу. – И он потянулся к Дашиной попке.
Оттянув крайнюю плоть, Даша стала жадно заглатывать и торопливо сосать член, сильно обхватив его губами. Ее нетерпение уже перехлестывало через край, и сама она вся дрожала от возбуждения. «Ну же, ну!» – требовательно взывала она в уме к непослушному и ленивому члену, изо всех сил стараясь поднять его.
– Ай, кучеряш! Не так сильно. Больно мне делаешь! – вскрикнул Павел. – Не получается у тебя! Торопишься. Давай лучше я тебя немного поласкаю. – И, положив Дарью на спину, он начал лизать ее между ног. Ему всегда это нравилось, и, все больше увлекаясь, Павел постепенно начал возбуждаться сам. Наконец член достаточно окреп, и, стараясь не потерять момент, он с помощью рук торопливо затолкал его во влагалище.