Страница 5 из 13
С каждым месяцем Смерш наращивал свою мощь. Только с 1 октября 1943-го и по 1 мая 1944 г. в зафронтовой работе задействовались 343 разведчика. Из них 57 удалось выполнить самую трудную задачу: внедриться в абверкоманды, абвергруппы, специальные центры «Цеппелина» и закрепиться в их кадровом составе.
К концу 1944 г. деятельность гитлеровских спецслужб фактически оказалась парализованной. За все время войны абверу и «Цеппелину» не удалось завербовать или склонить к измене ни одного кадрового сотрудника Смерш и проникнуть в крупные армейские штабы Красной армии. «Большое сито» военных контрразведчиков рано или поздно отсеивало даже самых матерых шпионов и не позволило им добыть значимой разведывательной информации.
Эти весомые результаты во многом были обеспечены организаторскими способностями и железной волей Абакумова, Селивановского, Бабича, талантом и профессионализмом их подчиненных. Новая спецслужба за короткий срок стала той самой знаменитой Смерш, к истории которой в наши дни все чаще обращаются писатели и кинематографисты.
«Смерть шпионам!» — под таким грозным названием военная контрразведка просуществовала чуть больше трех лет. В мае 1946 г. в процессе очередной реорганизации органов государственной безопасности Смерш вошел в состав Министерства государственной безопасности в качестве 3-го Главного управления. Возглавил министерство не Берия или Меркулов, а Абакумов, что являлось признанием его заслуг в борьбе с гитлеровскими и другими иностранными спецслужбами.
Несмотря на столь короткое время существования, Смерш оставил заметный след в истории отечественных органов безопасности. Военными контрразведчиками было выявлено и разоблачено более 30 000 шпионов, свыше 6000 террористов и около 3500 диверсантов, привлечено к уголовной ответственности более 80 000 военных преступников, проведена фильтрация 5 016 935 военнопленных и 5 290 183 советских граждан, оказавшихся в плену и угнанных на работу в Германию. Подобных результатов не смогла добиться ни одна спецслужба мира.
В тот суровый для страны и народа час испытаний время выдвинуло на передний край борьбы с жестоким и опытным врагом именно эту силу — Смерш, надежно защитившую армию и флот от вражеских агентов, террористов и диверсантов. И не росчерк пера вождя Сталина, а они — бывшие летчики, пограничники, артиллеристы, пехотинцы и моряки, военные и гражданские, мобилизованные войной в органы безопасности, — своим беззаветным служением Отечеству создали легендарную контрразведку Смерш. Ту контрразведку, которая заставляла в страхе трепетать врага и укрепляла веру командиров и бойцов в то, что в их ряды не проникнет измена.
Глава вторая
Враг силен и коварен
28 июня 1919 г. закрылась последняя кровавая страница в истории Первой мировой войны. В тот день во Франции в Версальском дворце подписали мирный договор с одной стороны Германия, с другой — «союзные и объединившиеся державы»: Соединенные Штаты Америки, Британская империя, Франция, Италия, Япония, Бельгия (и другие), Боливия, Бразилия, Китай, Куба, Эквадор, Греция, Гватемала, Гаити, Хиджаз (королевство на западе Аравийского п-ва), Гондурас, Либерия, Никарагуа, Панама, Перу, Польша, Португалия, Румыния, Сербо-хорвато-словенское государство, Сиам, Чехословакия и Уругвай.
Договор низвел Германию до уровня третьесортной страны. Она была разоружена. Артиллерия подверглась полному уничтожению. Флот потоплен в Скапа-Флоу — гавани на Оркнейских островах (Шотландия). Ей запрещалось иметь военную авиацию и подводные лодки. Общая численность армии сократилась до 100 тысяч, а ее функции свелись к полицейским — поддержанию внутреннего порядка. Кадровый офицерский состав был распущен. Воинственный германский дух, казалось бы, на долгие годы был наглухо запечатан в урезанных границах рейха.
Об экономическом положении Германии У. Черчилль писал так:
«Экономические статьи договора были злобны и глупы до такой степени, что становились бессмысленны.
Германия была принуждена к выплате баснословных репараций… До 1931 г. победители, и в особенности Соединенные Штаты, сосредоточили свои усилия на том, чтобы вымогать у Германии ежегодные репарационные платежи, для чего ее подчиняли раздражающему иностранному контролю».[1]
В то же время политики стран-победительниц, продолжая публично заявлять о том, что заставят Германию заплатить «все до последнего пфеннига», за кулисой делали обратное. Взаимные интересы транснациональных компаний перевесили ценность миллионов человеческих жизней. И когда страсти по прошедшей войне утихли, в Германию потекли огромные по тем временам денежные потоки. Этот факт признавал У. Черчилль:
«Германии было предоставлено, главным образом Соединенными Штатами и Великобританией, более полутора миллиардов фунтов стерлингов, что дало ей возможность быстро ликвидировать разрушения, причиненные войной».[2]
Но деньги не решили главной проблемы Германии — Версальский договор продолжал держать ее в подполье политической и экономической жизни. А там, как известно, водятся крысы — разносчики бацилл чумы. До поры до времени под удушающей крышкой Версальского договора она — фашистская чума — множилась в прокуренных подвалах мюнхенских пивных. Великая депрессия 1929–1932 гг. сорвала ее. Германия, униженная прошлым военным поражением и опутанная кабальными финансово-экономическими путами, почувствовала, что хватка ее противников ослабела, и не преминула воспользоваться ситуацией. Фашисты при финансовой поддержке воротил бизнеса, умело спекулируя на униженном национальном достоинстве немецкого народа, пришли к власти 30 января 1933 г. А. Гитлер стал рейхсканцлером и за короткое время совершил невозможное — вывернул наизнанку Германию степенных и рассудительных гертруд и гансов. Рожденные его безумием идеи пещерного национализма, подобно тифозным вшам, заразили нацию.
Страна под грохот барабанов, пока еще штурмовых отрядов нацистов, становилась на рельсы войны. Гитлер и его рупор — министр пропаганды Й. Геббельс, уже не стесняясь, во всеуслышание заявляли о несправедливости существующего миропорядка и требовали от США, Великобритании и Франции выпустить Германию из «подполья» экономической и политической изоляции. Но не столько их воинственные речи, сколько растущая не по дням, а по часам мощь ее экономики, первой выбравшейся из трясины мирового кризиса, и все громче звучавшая поступь вооруженных сил Германии заставили политиков и финансово-промышленные круги ведущих держав Запада пойти на уступки реваншистским требованиям Гитлера.
И он не замедлил воспользоваться этим. 12 марта 1938 г. механизированные колонны вермахта вторглись в Австрию под предлогом объединения германской нации. Красавица Вена безропотно легла под фашистский сапог. Вашингтон, Лондон и Париж ограничились лишь ритуальными заявлениями-протестами, что еще больше разожгло захватнический аппетит фашистской верхушки. Не прошло и полгода после захвата Австрии, как наступил черед Чехословакии.
Летом фашистская верхушка развернула оголтелую античешскую кампанию в «защиту трех с половиной миллионов «несчастных» судетских немцев, стонущих под игом чехов». Скрытые мины, заложенные в Версальском договоре, — отобранные у Германии земли, спустя 19 лет начали взрываться. В воздухе запахло порохом и кровью. В тот решающий для Европы момент, когда еще сохранялась возможность остановить фашизм и большую войну, Советский Союз твердо и решительно заявил, что готов выполнить свои союзнические обязательства перед правительством и народом Чехословакии.
17 марта 1938 г. в интервью представителям зарубежных СМИ министр иностранных дел СССР М. Литвинов сделал заявление. Он предложил: «Трем заинтересованным великим державам — Франции, России и Великобритании — выступить с совместной декларацией, которая бы стала наилучшим путем предотвращения войны».
1
Черчилль У. Вторая мировая война. М., 1991. Т. 1. Кн. 1. С. 22, 27.
2
Там же. С. 22.