Страница 96 из 161
- Партисипат.
- Семангелоф, проясни, я ничего не понимаю. – Подошёл Филимонов.
- Это демон, который вселяется в тело, неважно чьё, и живёт там. Долгое время оставаясь незаметным. Мы чувствовали одного такого за несколько дней до потери наших способностей. Он никуда не делся – Я уверен.
- Так, хорошо, а этот… Гавриил? Он где сам?
- В Ирии. – Ответила он голосом Кристины. – Но на совет Я всенепременно загляну. Посему нет вам нужды посылать туда человека.
- Час от часу не легче… - Прошептал Лужецкий. – Будьте так добры раскрыть все карты уже. И как этого прастипата выловить?
- Партисипата нельзя вычислить. Только Хранитель может почувствовать его. Но в этом мире нет больше способных на такое. Гавриил не в силах, к сожалению.
- И что же, теперь подозревать всех, в том числе себя?
- Да.
- Ох, ангелы-архангелы, до того с вами интересно. Посылайте кого хотите, только бы толк был.
- Я, по правде сказать, до сих пор смысла не понял. – Покачал головой Сеной. – Показать, что вы в курсе? Показать себя? Поясните…
Морев опустил глаза.
- Просто хотел бы донести до всех, кто там соберётся, что мы знаем и готовы.
- Разговор окончен. – Неожиданно подытожил Гавриил. Кристина покачнулась и, схватившись за висок, огляделась. Поняв, что снова была переговорным устройством, обиженно фыркнула и вышла.
Покачав головой, за ней вслед пошёл Морев, далее Вавилов с Филимоновым. Последним ушёл Лужецкий. Арвинг подошёл к Хранителям, но ничего говорить не стал. Вихрь и Зверь так и сидели на том месте, где были. Шекспир перевёл дыхание с нотой показного облегчения. Постояв пару минут, Семангелоф махнул рукой, и они пошли прочь из этого здания.
***
Неделю спустя
Ведьмина гора
Большая стая ворон пронеслась над возвышенностью, оглядывая внизу небольшое каменистое урочище, окружённое лесом. Там внизу с незапамятных времён стоял некий камень на нескольких маленьких опорах. Стоял он здесь, казалось, ровно столько, сколько есть этот мир.
Стая скрылась куда-то на восток, в надвигающуюся темноту грядущей ночи. Напротив, на западе, Солнце наполовину спряталось за горизонтом, освещая лес тёплыми, чуть волнующимися лучами, в которых виднелась лёгкая дымка, плывущая над лесом. Также, отбрасывая небольшие тени, порхали бабочки и небольшие насекомые. Едва ощущаемый ветер волновал разросшиеся травы, что густо росли на склонах горы, но не пересекали границы древнего святилища. На травинках поблёскивали в лучах светила капли недавно прошедшего дождя.
И тишина…
Звенящая, кричащая, густая тишина. Пролетевшие птицы давно скрылись, и грай их был последним звуком, что нарушил тишину.
Сегодняшний день особенный, а поэтому и природа вела себя соответствующе.
Едва Солнце нырнуло за горизонт, как послышались тихие шаги по каменистой тропе. Шаги были уверенные, но уважительные – неспешные. В матово-чёрной кольчуге, укрытой сверху светлым плащом, шёл Оридас. Оружия при нём не было, как полагалось по церемониалу этого действа. Он здесь впервые. Прежде всегда Одралас был представителем родов берсерков на этой встрече, которую пафосно величают советом. Ни Одралас, ни сам Оридас не видели смысла называть столь высокопарно обычную встречу, часто сопровождаемую обменом колкостями и угрозами, обычно пустыми. Берсерк ощущал некоторое смущение, хотя наверняка знал, что те, кого он увидит, по большей части тоже будут участвовать в совете впервые. Тот же Вельзевул. От Ирия, скорее всего, будет сам Михаил. Больше некому, он там главный, хотя присутствие Гавриила было бы желательно.
Оридас не знал, кто ещё может появиться там. Но знание того, что здесь запрещена любая вражда, кроме словесной, придавало спокойствия берсерку.
Взойдя на гору, огляделся – он прибыл первым. Подошёл к древнему сейду и возложил на него правую руку, приклонив колено. И сразу ощутил поток энергии, что шла от него ввысь. Произнеся про себя древнюю формулу, он тотчас почувствовал отклик и поток силы стал более ощутимый.
Оридас поднялся и учтиво поклонился древнему постаменту. Распрямившись и глубоко вдохнув чистейший воздух, он сделал несколько шагов, не поворачиваясь к камню спиной. И почувствовал, что уже не один – оглянулся.
Из недалёкого разрыва реальности, который уже почти исчез, к нему направлялся некто крылатый. Вариантов было немного, и скоро Оридас убедился, что был прав с первого мгновения – архангел Михаил пожаловал. Легко планируя на почти безветрии, тот довольно быстро достиг возвышенности и, расправив крылья, приземлился, прочертив пару шагов сапогами.
Берсерк поклонился, больше из хороших манер, чем из уважения, однако архангел ответил ему. Выглядел он усталым: глаза были красноватыми, под ними повисли синие мешки, лицо было серо. Сказать прямо – выглядел архангел не очень.
Тем не менее, соблюдая церемониал, совсем недавно продемонстрированный Оридасом, он также склонился пред камнем, приложился к нему и, встав после, поклонился. Обойдя сейд, Михаил встал с севера. Оридас знал, что у каждого из пришедших на совет своя сторона относительно камня – его с юга.
Они молчали. Тишину вскоре разорвал звук ещё одних крыльев. Михаил уставился в небо, на лице появилось негодование. Он даже сошёл со своего места. Вскоре на то же место, где приземлился первый архангел, опустился его брат Гавриил. Поклонившись присутствующим, он совершил ритуал и встал с восточной стороны. Всем собравшимся известно: вставший с востока – распорядитель совета. Михаила это явно удивило.