Страница 4 из 161
Позднее, когда молодое поколение освоило на должном уровне уроки Сеноя и Сансеноя, в дело обучения вступил Семангелоф. Он учил ангелов тому, что нельзя пощупать или увидеть. Он называл это по-разному, но наиболее часто он использовал понятие «внутренний огонь». И это стало гораздо сложнее, нежели правильно держать меч или малыми силами вырвать победу в битве. Главное, что нужно было познать – это себя. Собственные силы, которые есть в каждом ангеле, но дремлют. А Хранители могут и должны на них опираться в своём служении этому миру.
Хранитель чувствует не только биение собственного сердца – он чувствует каждое сердце в мире. Он слышит каждое слово. Он видит всё. Он знает о каждой мысли, что отпускает его собеседник в разговоре. Его невозможно обмануть. Ибо он не просто ангел, коих сотни сотен вокруг – он Хранитель.
Конечно же, и сами ученики добавляли забот учителям. Как и положено Хранителям – они были разными как внешне, так и по характеру. И каждый из наставников отыскивал в троице ученика, который будет лучшим в одной из трёх дисциплин. Чтобы подготовить следующих за ними. Хотя два века слишком мало, чтобы уверенно сказать, кто куда наиболее годен, но так или иначе – подрастающее поколение показывало себя с достаточно прогрессивной стороны. В своё время молодые Семангелоф и его братья не могли похвастать подобным ростом. Возможно, поэтому они старались осаживать молодых и ретивых ангелов.
То, что увидели Хранители в будущих учениках, полностью совпало с тем, что выросло из них. Златовласый Гавриил был самым спокойным из юнцов. Он отличался тихим нравом и постигал то, что было отведено, с должным рвением и сосредоточенностью. Задавал верные вопросы и давал мудрые ответы. У него в равной степени хорошо получалось управляться с мечом и прочим оружием и выстраивать стратегию на поле брани на уроках Сансеноя.
Михаил был порывист и порой всем недоволен. Однако он постигал науки старательно и лишь в редкие моменты отдыха позволял себе вольности. Часто у него и Люцифера случались конфликты, и нельзя сказать, что они решались. Долгие нотации Хранителей не внушали им необходимой веры в то, что в братстве Хранителей непозволительна ненависть друг к другу. К сожалению, тихая злоба между старшим и младшим всегда присутствовала. Это огорчало наставников и всякий раз возвращало их к тому, что давно увидел в душах ангелов Семангелоф. Но надежда, что война разразится не между братьями, оставалась.
Люцифер был спокойным бунтарём. Не говоря ни слова, он мог дать понять, что не согласен с чем-то и ни под каким предлогом не будет исполнять то, в чём ему не было видно смысла. О, да. Смысл он искал во всём, порой ставя даже мудрых наставников в тупик. А постоянные нападки враждебно настроенного младшего брата вызывали у него ответную агрессию, что подчас выливалось в потасовки. Средний, или как его порой называли наставники – золотая середина, Гавриил завсегда оставался в стороне от этих распрей, предпочитая в нужный момент ударить каждому по больному месту и разом поставить на место обоих.
И так шло обучение. Порой наставники покидали свой чертог и улетали туда, где назревали нелицеприятные события, чтобы либо пресечь на корню, либо остановить в нужный момент, пока ещё всё не обрело слишком пагубный оборот. Возвращаясь, наставники порой отмалчивались, не отвечая на вопросы юных наследников. Особенно долго они хранили молчание, когда первое, что они делали по возвращении – оттирали мечи от крови. Это значило, что мирно решить вопрос не удалось. Со временем они приходили в себя, и уроки возобновлялись. Хотя на третьем веку это больше походило на самообразование – всё необходимое учителя уже преподали.
Уроки Семангелофа по-прежнему занимали больше всего времени, ибо познание самого себя оказалось самым сложным. Люцифер был здесь на высоте, на несколько уверенных шагов впереди братьев. Наставник предполагал, что именно старший и заменит его на данном поприще. Наибольшие успехи в стратегии были за Михаилом, а владел оружием лучше всех Гавриил.
Пошёл пятый век, и молодые ангелы-Хранители начали косо смотреть на учителей, в одиночку улетавших вершить судьбы мира. И настал тот день, когда к собирающимся улетать наставникам подошёл Михаил и спросил:
- Когда мы сможем летать с вами?
- Ваше время ещё не пришло. – Высказал Сеной, и тут же они втроём взлетели с площадки, ни слова больше не проронив.
Подошедший Люцифер на время прикрыл глаза, веки подрагивали, он начал говорить не совсем своим голосом на разные лады, проговаривая мысли улетавших наставников:
- … не в этот раз. Это дело не для них.
- Почему?
- Я переживаю, что они не смогут её осилить, да ещё и с партисипатом внутри. К тому же с ней ещё тысячи демонов.
- Признаться, Я не уверен, что наших сил хватит. Они бы помогли.
- Нет! Нужно спешить.
Люцифер открыл глаза. Михаил смотрел на него с нетерпением и немым вопросом на лице. Старший брат покачал головой.
- Не понял, о ком они. Что за «она»?
- Да ещё и подселенец. И армия демонов. Партисипаты решили восстать? – Сам с собой общался рядом Гавриил. – Ждём их возвращения. Они правы – мы ещё не готовы.