Страница 160 из 161
Вместо ответа ангел вновь преклонил колено пред Хранителем.
- Приказывай. Ангелы пойдут за живым наставником нашего архангела.
- Я не буду приказывать – предложу. Передай это всем, кому сможешь – вставайте под знамя Гавриила. Он истинный Хранитель Ирия, он не бросит вас. Дни Михаила сочтены, в том Я уверен. А теперь поднимись и передай слова мои иным воинам Ирия.
- Благодарю тебя, Хранитель Сеной. Ваше наследие всегда свято в сердцах нашего племени и…
- Не теряй времени, Кермес – прошу тебя.
Ангел кивнул и поднялся с колена. Отойдя чуть в сторону, он расправил крылья и был готов взлететь.
Небо сменило цвет на свет – белый, слепящий. Ангел тут же прикрылся крылом и махнул рукой Сеною и Звери с Шексом – приглашая в тень от крыл. Позади побежали в здание больницы наконец-то очнувшиеся люди.
- Чего это? – Шекспир, будучи в тени крыла, всё равно щурился.
- Это Высшие. Сейчас что-то будет…
- Сеной. - Зверь толкнула его плечом. Кермес, увидев это «неуважение» к Хранителю, открыл рот от удивления. – Что-то это что?
- Жди.
Долго не пришлось.
- Срединный мир! Внемли гласу Высших Хранителей Цепи Миров. – Последовала тишина. – Закон Разделённого Мира был нарушен. Нарушитель – Хранитель Поколения – Михаил объявлен единственным виновником. Приговор его уже приведён в исполнение. В виду данных обстоятельств мы повелеваем: первое - ратям, пришедшим с виновным, немедля отбыть на закреплённый Законом для них пласт Мира.
Второе: ратям расы берсерков, также именуемым Детьми Войны, совет Высших дозволяет остаться в Срединном Мире по соглашению с расой людей и перекочевать под родные им небеса, оставив закреплённый Законом для них мир.
И третье: напоминаем, что для всех остальных рас Закон остаётся главным мерилом жизни. Нарушение его будет пресечено своевременно, показательно и жестоко.
Небо приобрело прежние тона так резко, что вначале показалось, что стало темно. Но довольно скоро глаза адаптировались. Проморгавшись, Сеной было обернулся к Кермесу, но того не было – исчез.
- Оп-па. – Заметив тоже, проговорила Зверь.
- Высшие поспособствовали скорейшему отбытию ангелов. – Пояснил Сеной. – А теперь за дело – нужно помочь эвакуировать город. Ядовитый туман не в силах остановить ни что, кроме ветра.
Они не успели войти в здание больницы, как по всему городу сработали тревожные сирены. Сеной одобрительно кивнул и вошёл внутрь.
***
- Образцово-показательно… - Покивал Евстахов, глядя вниз на город с борта вертолёта.
Там внизу лежал город Санкт-Петербург. Уже на треть утонувший в желтоватом тумане. Сверху это напоминало газовую атаку, хотя, пожалуй, так оно и было.
Генерал смотрел с некой тоской. Он отстаивал этот город до последнего, но всё равно защитить не смог. Единственный оставшийся Хранитель убедил его, что от этого спасти город было невозможно. Рано или поздно это бы случилось всё равно.
А оно взяло и случилось прямо сейчас. В тот момент, когда город обезлюдел почти полностью. Когда военных и берсерков здесь осталось больше, чем гражданских – если бы не это, страшно представить, как бы всё вышло. Эвакуация, как уже отметил генерал не в первый раз, прошла образцово-показательно, своевременно – без сучка и задоринки.
- Припять так красиво не эвакуировали, как мы - Петербург… Теперь ещё одна Припять будет…
Из того же разговора с Сеноем, который начался на довольно повышенных тонах, также выяснилось, что эта отрава не уйдёт далеко. Её остатки будет бросать ветром, пока всё не осядет на зданиях, деревьях и прочем. Евстахов смотрел, как продвигается облако, и понимал, что дальше Петербурга облако не пройдёт – благо домов тут достаточно. Будет на чём осесть.
Ещё раз горестно окинув взглядом город насколько это позволяло окошко, Евстахов указательным пальцем придвинул микрофон к губам.
- На базу. – Кратко скомандовал он.
Машина повернулась и взяла курс на Шлиссельбург – там сейчас был расположен первый лагерь эвакуации. Вторая волна лагерей, которая впоследствии должна была стать основной и наиболее долговременной, уже готовилась в Петрозаводске, Пскове и Великом Новгороде.
***
Автобус тряхнуло. Один из многочисленной вереницы автобусов, грузовых военных машин и машин скорой помощи и реанимобилей, едущих на восток. До Шлиссельбурга оставалось не так уж много.
В конце забитого людьми салона автобуса сидели Сеной, Шекспир, Ольга, Кристина и Зверь. Молчали. За окнами ничего интересного не было – берсерки нескончаемым потоком так же шли в назначенный эвакуацией район.
Кристина клевала носом, то засыпая, то просыпаясь. Когда она в очередной раз открыла глаза, то оглядевшись, чуть заторможено улыбнулась, увидев рядом Сеноя.
- Учитель. – Проговорила она голосом Гавриила. Сеной повернулся к ней, сначала, видимо, не расслышав её.