Страница 61 из 69
— Плюс, — повторил маг, медленно разводя ладони в стороны. — У меня остался небитый козырь.
Между ладоней Дума, по степени их удаления друг от друга, материализовывался клинок. Выглядело это, скорее всего, весьма круто и внушительно, но парень был слишком сконцентрирован, чтобы обращать внимания на реакцию аудитории. Меч, рожденный из чернейшего из адских огней, словно обладал своей волей. Ужасающе кровожадной, по — настоящему черной волей.
Дум вновь, как это было с Адским Вестником, сражался на уровне души. На этот раз с клинком настолько черным и мрачным, насколько только может быть оружие, созданное демонами. Все, чего хотел этот меч — убивать, резать, терзать и пить, пить, пить чужую кровь.
Только усилием собственной воли, сплетенной с силой гримория, Дум смог остановить этот нескончаемый поток искушающих шепотков. И теперь в руках он держал бастард. Гарда в виде застывшей гримассы боли, защищала руку. Яблоко в форме гнилого сердца поддерживало баланс, а по лезвию, сочащемуся черным огнем, шли письмена на языке ангелов и демонов.
— Меч Абаддона, — прошипел Смит. — Меч Герцога. Меч Падения. Меч Скорби. Меч…
— Да — да, — Алекс прервал Гвардейца. — Другими словами — именно та хрень, за которой вы охотитесь. Ну не думали же вы, что я позволю вам её забрать?
Джон стиснул зубы, от чего вздулись и без того высокие скулы. Меч демона, слывшего самым лучшим воином после Короля всех воинов — Азазеля, обладал поистине сокрушающей силой. Ни один щит не мог его остановить, ни одна чара выдержать напора чернейшей магии, и ни один клинок уцелеть в прямом бою. Ну, кроме свято — проклятой тридцатки, коей владели фанатики.
В общем и целом, знание, как призвать Черную Скорбь лишало Фанатиков их основного козыря в битве со сверхъестественным. Вот они и хотели отыскать Черную Мессу, чтобы навсегда избавить мир даже от шанса получить меч, способный выстоять в сражении с их клинками.
— Теперь я убежден, что ты владеешь гриморием, — процедил Смит.
— Я и не скрывал, — пожал плечами Алекс.
Клинок был тяжелым. Он оттягивал непривычные к таким нагрузкам плечи и если бы не тринадцать лет службы "домработником", худосочный Дум его бы в принципе не удержал.
— Уб — р-юдки! — зарычал луп — гару, которому надоело стоять на одном месте и медленно истекать кровью.
Не успел Алекс заметить, что "убрюдки" звучит весьма комично, оборотень бросился в атаку. Смит вновь встретил удар лапы жестким блоком. При его физических данных не имело смысла тратить время на плавное парирование или ловкие финты. Битва таких гигантов скорее походила на молотилку, нежели на фехтование, какое можно увидеть в фильмах и на бродвейской сцене.
Думу бы стоять в стороне и ждать, кто выйдет победителем, но от неожиданности он "не справился с управлением". Зов Скорби отозвался набатом в голове и кочегарным жаром в венах. Сердце еще не успело ударить, как Алекс осознал себя несущимся в центр схватки.
Поднырнув под выпадом Джона, Дум развернулся на пятках, ударив мечом словно бейсбольной битой. Лезвие, окутанное черным огнем, прошипело всего в полудюйме от… собственной ноги юноши. Видимо это и спасло его от неминуемой и весьма дурацкой гибели.
Рефлекторно спасаясь от собственной глупости, парень потерял равновесие и покачнулся, в итоге ловко (со стороны) увернувшись от когтей луп — гару. Оборотень, промахнувшись мимо цели, использовал инерцию для разворота и хлесткого удара лапой — ногой. Смиту пришлось сделать шаг назад и пропустить вперед леди. Та несколько раз нажала на курок, но индеец был быстр.
Недостаточно быстр, чтобы увернуться от пули, но достаточно, чтобы уклониться. Лишь несколько задели его по касательной. Дум почувствовал запах паленой шерсти и плоти, а в следующее мгновение неуклюже принял удар клинка весьма топорным блоком. Так, пожалуй, делают только в фильмах. Вот только ни один режиссер не говорит о том, как сильно после этого дрожат руки и ноют плечи.
Вибрация от удара прошла по всему телу, а когда дошла до ног, Дум снова покачнулся, почти завалившись в озеро крови, в котором они все впятером и стояли. Впятером, потому как Лиза не осталась в стороне. Блонди, спустившись с кафедры, достреляла обойму, ранив девушку — гвардейца в бок и плечо. Та упала, выронив модернизированный под серебро Игл.
Луп — гару, заметив шерифскую дочурку, хвостом обхватил чудом уцелевшую скамью и им же отправил её в полет.
— Лиза! — выкрикнул Алекс и попытался воспользоваться телекинезом, но воли почти не осталось. И даже соединив её с силой гримория и ослабив тем самым заслон против шепота Скорби, Думу удалось всего чуть — чуть подправить траекторию.
В итоге скамья упала не на голову Стронтон, а ударила её в живот, протащив по полу почти три ярда и выведя из боя. Теперь они остались втроем. Леди фанатик отползла в сторону, держась за раны. Лиза лежала без сознания в изорванной блузке и джинсах. Остальные — мертвы.
— Стан — р-овит — р-я и — р-те — р-ресней! — прорычал луп — гару.
И тут же ринулся вперед, правой лапой делая выпад, как опытный шпажист боевой рапирой. Дум помнил, что было с девушкой, пропустившей такой удар в спину. Помнил её конвульсивно дергающееся тело и как мгновением позже, оборотень разорвал её как тряпичную куклу. Помнил, и возблагодарил судьбу за то, что удар предназначался не ему.
На этот раз Смит не рискнул блокировать выпад. Хитро выставив клинок острием к полу, он отвел в сторону удар и сделал шаг вперед, одновременно с этим подводя запястье к бедру. Меч словно ожил и одним зигзагообразным движением пролетел сперва по всей длине лапы, а потом вычертил длинную полосу по боку оборотня. Тот взревел и неуклюже понесся дальше, ведомый инерцией и собственным весом.
На мгновение Джон и Дум оказались друг против друга. Они стояли, вытянув мечи. Дум неосознанно копировал стойку Джона и возможно именно поэтому тот знаками попросил о временном союзе. Фанатик распознал в маге неопытного противника и решил, что сперва стоит разобраться с более сильным врагом, а потом прикончить неумеху.
Алекс и сам это прекрасно понимал, но так же понимал, что сейчас он не выстоит против Джона. Выхода у парня не было и когда луп — гару обернулся, он увидел Мечника стоящего бок о бок с черным магом.
— Как только он откроется — бей в легкие, сердце или позвоночник, — таков был короткий совет фанатика перед тем, как схватка возобновила свой безумный бег.
Оборотень прыжком сократил расстояние и вновь потянулся когтями к горлу Смита, стараясь как можно быстрее вывести из строя самого сильного оппонента.
Джон увернулся и выстрелил клинком, оцарапывая бедро оборотня. Брызги крови в первый раз легли на начищенное до блеска лезвие бастарда. Луп — гару, не обратив внимания на царапину, пытался как можно быстрее сократить расстояние.
В партере меч ему не угроза, а огромные мышцы и клыки создадут преимущество. Мечник же умело игрался с оборотнем, впадающим в боевую ярость, присущую всем волкам. Индеец уже не замечал надоедливую букашку в виде Дума. А тот старательно обходил оборотня.
Смит позволял изредка наносить себе незначительные ранения. Пара царапин на мощной груди, несколько порезов у бедра, гематома на левом предплечье. Все это было необходимо, чтобы "Голиаф" увлекся схваткой и не заметил крадущегося "Давида".
Наконец Джон пропустил еще один удар, пришедшийся по левой ноге. Гвардеец подкосился, упал на одно колено и принял удар сцепленных лап на перекрестие меча. Дум мог поклясться, что под окровавленным фанатиком треснул пол, а по озеру крови прошли круги, как от брошенного камня.
Продолжая давить на клинок, не позволяя противнику подняться, луп — гару потянулся к нему мордой. С клыков капала зеленоватая, смрадная слюна, а в побагровевших глазах читалось только одно — безумие.
Алекс стоял прямо за спиной — в слепом пятне любого прямоходящего. В руках у него шипела Черная Скорбь, готовая испить чужой крови в первый раз за последнее тысячелетие. Как давно её не призывали в мир людей, как давно она не пила смертных. Их сладкую, полную жизни кровь, не то что у мертвецов, ангелов и демонов.