Хищность

Я выкинула из головы мысли о всех хищниках и сосредоточилась на Яне. Он взглянул в мою сторону, и я обворожительно улыбнулась, а потом заговорщически подмигнула. Я заметила блеск его глаз и ответную улыбку. Рыбка заглотила наживку.

— Вы видели взгляд Элены в сторону Яна? Они оба хищники!

Не разрывая зрительный контакт, я тихо сказала:

— Может быть, я просто флиртую.

Брови Яна взлетели выше, а улыбка стала шире. Как просто контролировать себя с тем, к кому не питаешь никаких чувств!

— Да брось ты, Элена! Все знают, что ты девушка Романа.

— Мы не вместе.

Я хладнокровно встретила удивленные взгляды и проигнорировала несколько скептических реплик, а потом с успехом перевела общее внимание игроков на тех, кого считала хищниками. И снова, как оказалось, мои подозрения были верны. Вот только мне уже надоело видеть черную метку возле моих ног, поэтому, когда меня вновь выкинули из игры, я встала и с притворным опечаленным вздохом произнесла:

— Успехов в игре.

Я глядела на Яна, и он поднял вверх указательный палец. Я верно расценила этот жест — парень просил подождать его одну минуту. Он самовольно покинул игру и присоединился ко мне.

— Пройдемся?

Я кивнула, подумав, что никогда прежде у меня не было обычного человеческого свидания с мужчиной, и оно, вероятно, наконец, случилось. Все казалось таким натянутым и неестественным.

— Почему ты вышел из игры?

Я мельком разглядывала Яна, отмечая про себя, что не смотря на его спортивного вида телосложение и довольно приятное лицо, он не вызывает у меня никаких будоражащих душу чувств. И это хорошо. Наверное.

— Ты дала понять, что у меня есть шанс. Я правильно тебя понял, Элейн?

— Элена. Меня зовут Элена, — я пыталась уйти от вопроса или придумать нейтральный ответ, но он никак не приходил мне на ум. — Роман называет меня Элейн по своей прихоти и не обращает внимания на мои протесты.

Это была наглая ложь. Мне нравилось, как звучало мое полное имя из уст Романа, но позволять другим называть меня подобным образом, я не собиралась.

— Почему я, Элена? Я был уверен, что тебе нравятся хищники, твои сородичи.

Я горько усмехнулась.

— Я не хищница. Я вег.

Ян потерял дар речи. Он как рыба хватал ртом воздух и в изумлении глядел на меня.

— Но то, как ты появилась в лагере… Ты была такая, такая, такая хищная.

Мне надоело слушать его заикания, и я перешла к делу:

— Я вег, но пару лет прожила в большом городе и только, с одним хищником, имя которого теперь мечтаю забыть. С Романом мы просто друзья и между нами никогда не было ничего кроме дружбы. Поэтому, если ты не против, я бы хотела закончить говорить о прошлом, и начать думать о будущем.

Лицо Яна озарила радостная улыбка. Он попытался взять меня за руку. Я не позволила.

— Расскажи мне о себе.

Мне было скучно. Совершенно скучно и уныло. Уже через пятнадцать минут ноги сами привели меня к палатке, и я распрощалась с Яном. А на следующий день он исчез.

Глава 11

Я крепко сжимала ребристую рукоять охотничьего ножа под своим черным лаковым плащом. Широкие деревянные двери разделяли меня и Томаса. Я толкнула их ногой и вошла внутрь его огромного кабинета. Охранники за моей спиной тупо ржали. Наверное, дерзкая девушка по вызову, роль которой я с успехом отыгрывала минутами ранее, откровенно заигрывая с этими мерзкими верзилами, пришлась им по нраву.

Впервые за долгие годы я испытывала подавляющий волю страх. Я не видела Томаса с пяти лет, с тех самых пор, когда он покалечил меня, навсегда оставив рубцы и шрамы на нежной детской коже, но его лицо неизменно являлось мне в ночных кошмарах. Я была обязана поквитаться с этим уродом! И я намеревалась сделать это самым простым и беспощадным способом. Я убью Томаса и тогда, быть может, смогу забыть все зверства, которые вынесла по его вине.

Прежде я полагала, что когда покончу с этим извергом, мне уже будет совершенно безразлично, выберусь ли я живой из его логова — кишащего всякими тварями осинового гнезда, которое в городе хищников чаще называют мэрией. Но теперь я понимаю, что возвратиться в лагерь и вновь увидеть своего мужа я желаю много больше праведной мести.

Ром. Мой Ром. Он мое сумасшествие, мой космос. И я вернусь к нему. Чего бы мне это не стоило.

Я хорошо помню то время, когда появилась в лагере. Я была слепа, как новорожденный котенок. Злоба и ненависть ослепляли меня, не позволяли увидеть ничего кроме жестокости и грязи. Благодаря Рому я научилась любить. Я каждый день вспоминала наше прошлое. Но каждый новый день уносил меня все дальше от Романа и приближал тот момент, о котором я грезила с детства, сама мысль о котором позволила мне пройти все круги ада и заставила покинуть мужа для того, чтобы вернуться в этот отвратительный грязный мир.

Томас развалился в огромном черном кожаном кресле и пил. Я помнила каждое мое унижение, помнила, как он ставил нас, маленьких приютских детей, к стенке и, отвратительно скалясь, окатывал ледяной водой прямо из брандспойта. Я помнила его заточенную палку для битья, его плети и розги, хотя мне было всего пять лет.

Не таким должно быть детство. Почему я не родилась в семье тех замечательных людей, которые годами позже пытались стать моими родителями? Почему я не такая, как они? Не вег. Жестокость — моя суть. Я способна на убийство. И я его совершу. Здесь и сейчас.

Томас поднял взгляд своих маленьких поросячьих глаз на меня и развязно ухмыльнулся. Покончить с ним будет проще, чем я представляла.

— Здравствуй, Анна.

Меня, будто, окатили ведром ледяной воды. Снова. Нож выпал из дрожащих онемевших рук, когда я увидела, что дуло его пистолета смотрит на меня. Если бы на месте Томаса был кто-то другой, я бы не испугалась. Но это был он, мой ночной кошмар, тот, воспоминания о ком долгие годы отравляли мое существование, мое и тех, кто был со мной рядом.

— А ты выросла, Анна. Ну и формы! Парни, идите, посмотрите на эту девку!

В его кабинет ввалились те самые охранники, и я отчетливо осознала, что живой отсюда не уйду.

— Это она, босс?

— Она. Сучка хотела убить меня, — Томас и его дружки долго хохотали, разглядывая мое обтянутое лайкрой тело, когда один из охранников стянул с моих плеч плащ.

— Нужно наказать эту телку.

Я почувствовала на своих ягодицах руки амбала, и проворно вывернулась. Охранники медленно наступали, загоняя меня в угол. Один из них бросился вперед, и я ударила его в пах. Тот взвыл, но второй схватил меня под локтями и прижал спиной к себе. Первый ударил наотмашь, и я почувствовала во рту ржавый вкус крови. Как давно я не ощущала этого…

Рядом с нами возник Томас, жирная свинья, чьи грязные мысли легко было прочитать в его пьяных глазах. Он рванул мой комбинезон вниз и тот сполз до самых бедер. Я осталась в одном лифчике, и мэр города уже собирался лишить меня и его, когда услышал громкий стук в распахнутые двери. Эти ублюдки даже не потрудились закрыть их.

Все, включая меня, посмотрели в сторону выхода, и надежда вернулась.

— Верен, — с мольбой произнесли мои губы.

— Твой приятель? — Томас громко загоготал. — Ты всегда любила взрослых мужчин, мартышка. Я помню твои призывные взгляды! Ты всегда нарывалась, Анна, всегда вынуждала меня применять силу. Теперь я понимаю — тебе это нравилось!

— Верен, — моя довольная улыбка могла предупредить этих олухов, что пожилой человек за их спинами был тем, кого стоило опасаться. Они не вняли. Поделом.

— Кто ты такой?

Верен подошел ближе.

— Пошел вон! — в голосе Томаса я услышала нотки волнения, и это мне понравилось.

— Я отец этой девушки. Мы все еще можем избежать кровопролития.

— У нее нет отца! Я сам воспитывал Анну! Уходи, пока можешь!

Но Верен вновь сделал шаг в нашу сторону. Охранники отпустили меня и двинулись в сторону моего духовного отца.

— У тебя все в порядке, Анна?