Страница 9 из 105
Он сел за стойку и начал изучать меню.
— Ты что здесь делаешь? — заметив его, спросила Дорин.
Она передала повару заказ.
— Ты что будешь, Эрл? Как там дети?
— Нормально, — ответил Эрл. — Я буду кофе и вот этот сэндвич под номером два.
Дорин записала все в блокнотик.
— Может быть… ну, ты понимаешь? — он выразительно подмигнул.
— Нет, — отрезала Дорин, — не мешай мне. Я занята.
Эрл выпил кофе и теперь ждал сэндвич. Двое мужчин в деловых костюмах с распущенными галстуками и расстегнутыми воротничками сели рядом и тоже заказали кофе. Когда Дорин с кофейником в руке отошла, один из них сказал:
— Гляди, какая задница, поверить не могу.
Второй засмеялся:
— Я и получше видал.
— Вот и я о том же, — сказал первый, — но некоторым нравится, когда есть за что подержаться.
— Мне — нет, — ответил второй.
— И мне нет, — сказал первый, — я это и имел в виду.
Дорин поставила перед Эрлом тарелку с сэндвичем. Вокруг сэндвича были разложены картофель фри, листья салата и маринованные огурчики.
— Что-нибудь еще? — спросила она. — Стакан молока?
Он ничего не ответил. Только помотал головой.
— Давай еще кофе налью.
Она вернулась с кофейником и налила кофе Эрлу и двум мужчинам в костюмах. Потом взяла вазочку и, повернувшись спиной к залу, стала накладывать в нее мороженое. Она черпачком доставала мороженое из контейнера и клала в вазочку. Белая юбка задралась, так что стали видны резинки от пояса — розовые, и ляжки какого-то землистого цвета, дряблые и слегка волосатые. А по ляжкам извивались вены, сплетавшиеся причудливой паутиной.
Те двое, сидевшие рядом с Эрлом, переглянулись. Один из них даже приподнял брови. Второй же продолжал наблюдать за Дорин из-за своей кофейной чашки, пока она поливала мороженое шоколадным сиропом. Когда она начала трясти жестянку со взбитыми сливками, Эрл встал, отодвинул тарелку и направился к двери. Он слышал, как она позвала его, но не обернулся.
Он заглянул к детям, потом пошел в спальню, разделся. Забравшись под одеяло, закрыл глаза и стал думать. От стыда сначала запылали щеки, потом стало горячо в животе, потом его даже передернуло. Он открыл глаза помотал головой, сминая подушку. Затем повернулся набок и уснул.
Утром, когда Дорин отправила детей в школу, она зашла в спальню — раздвинуть шторы. Эрл уже не спал.
— Посмотри на себя в зеркало, — сказал он ей.
— Зачем? — удивилась она. — О чем это ты?
— Просто посмотри на себя в зеркало.
— И чего я там не видела? — Но все равно подошла к зеркалу на комоде, посмотрелась и убрала волосы с плеч.
— Ну и? — спросил Эрл.
— Что «ну и»?
— Мне неприятно об этом говорить, — сказал он, — но тебе стоит подумать о том, чтобы сесть на диету. Я серьезно. Думаю, ты набрала несколько лишних фунтов. Только не злись, ладно?
— Ты это к чему? — спросила она.
— Я сказал то, что сказал. Думаю, не помешает сбросить несколько фунтов. Всего несколько.
— Ты раньше такого не говорил, — она задрала ночную рубашку и повернулась боком, чтобы посмотреть на свой живот.
— Раньше мне казалось, что это не имеет значения, — пояснил он, тщательно подбирая слова.
По-прежнему придерживая подол рубашки, Дорин повернулась к зеркалу спиной и начала осматривать себя через плечо. Прихватила пальцами ягодицу, потом отпустила ее.
Эрл закрыл глаза.
— Ладно, все это чушь, — сказал он.
— Да, неплохо бы немного похудеть. Но это так трудно, — вздохнула она.
— Ну да, будет непросто. Но я тебе помогу.
— Может быть, ты и прав. — Она опустила рубашку, потом посмотрела на него, а после вообще ее сняла.
Они говорили о диетах: белковых, овощных — когда сидят на одних овощах, даже о грейпфрутовых диетах. Прикинув, решили, что им не по карману столько мяса, сколько предписано при белковой диете. Дорин сказала, что идея с овощной диетой ей тоже не очень, а так как грейпфрутовый сок ей вообще не нравится, и третий вариант ей не подходил.
— Ладно, не бери в голову, — сказал Эрл.
— Нет, ты ведь прав. Я что-нибудь придумаю.
— Может, попробовать зарядку? — предложил он.
— Мне и на работе зарядки хватает, — ответила Дорин.
— Тогда просто перестань есть. Ну, хотя бы денька два.
— Хорошо. Я попробую. Денька два можно. Ты меня убедил.
— Заметано.
Эрл проверил баланс на их семейном счету, потом поехал в комиссионный магазин и купил напольные весы. Продавщица показала, как ими пользоваться.
Приехав, домой, он велел Дорин снять с себя все и встать на весы. Увидев выступающие на ляжках вены, нахмурился и провел по одной из них пальцем.
— Ты что делаешь? — спросила она.
— Ничего.
Он посмотрел на весы и записал ее вес на листке бумаги.
— Ладно, — сказал Эрл, — вот таким путем.
На следующий день Эрл уехал на собеседование в одну фирму, его долго не было дома. Работодатель, крупный такой мужчина, прихрамывая, показывал Эрлу товар на складе — водопроводные трубы, спросил, как насчет командировок.
— Это пожалуйста, — ответил Эрл.
Мужчина одобрительно кивнул.
Эрл в ответ улыбнулся.
Он услышал ор телевизора еще на пороге. Дети были в гостиной, — когда он шел мимо них, они даже не повернули головы. На кухне Дорин, уже одетая на работу, уплетала яичницу с ветчиной, набив полный рот.
— Ты что делаешь?
Она продолжала жевать. Потом все выплюнула в салфетку.
— Я ничего не могла с собой поделать.
— Дура! — рявкнул Эрл. — Давай-давай, жри!
Он пошел в спальню, закрыл дверь и лег на кровать. Телевизор было слышно и здесь. Эрл заложил руки за голову и уставился в потолок.
Она вошла в комнату.
— Я еще раз попробую, хорошо?
— Попробуй, — буркнул Эрл.
Через два дня утром она позвала его в ванную и показала на весы:
— Смотри!
Он посмотрел, потом достал бумажку и снова посмотрел. Дорин улыбалась.
— Три четверти фунта, — сказала она.
— Это уже что-то, — ответил Эрл и погладил ее бедро.
Эрл все время просматривал объявления о работе. И на биржу труда тоже ездил. Каждые три-четыре дня он мотался на собеседования, а по вечерам подсчитывал ее чаевые. Он разглаживал ладонью на столе долларовые банкноты, отдельными стопочками раскладывал пяти-, десяти- и двадцатипятицентовые монеты — по доллару. Каждое утро он заставлял ее взвешиваться.
За две недели она сбросила три с половиной фунта.
— Я все равно что-то хватаю, — сказала она. — Целый день я голодаю, а потом все равно что-нибудь перехватываю на работе. Вес прибавляется.
Но через неделю она сбросила уже пять фунтов. А еще через неделю девять с половиной. Вся одежда стала ей слишком велика. Пришлось даже залезть в деньги, отложенные на квартплату, чтобы купить новую форму.
— На работе мне постоянно что-то говорят, — сказала она.
— И что же? — спросил Эрл.
— Говорят, я слишком бледная. Что сама на себя не похожа, что я слишком уж много сбросила.
— А что плохого в том, что ты похудела? — спросил он. — Не обращай на них внимания. Пускай не суют нос не в свое дело. Тоже мне нашлись советчики. Тебе с ними детей не крестить.
— Но ведь мы вместе работаем, — сказала Дорин.
— Пусть так, но детей ведь тебе с ними не крестить.
Каждое утро он шел с ней в ванную и просил встать на весы. Потом с листком бумаги и карандашом опускался на колени. Весь лист был исписан датами, днями недели, количеством фунтов. Он смотрел на цифры на весах, потом смотрел в листок и либо одобрительно кивал головой, либо поджимал губы.
Теперь Дорин гораздо больше времени проводила в кровати. Проводит детей в школу, и снова ложится. И еще она дремала днем, перед тем, как идти на работу. Эрл сам хозяйничал или смотрел телевизор, не мешая ей спать. Еще он ездил в магазин, редко когда — на собеседования.