Страница 38 из 41
Зло, порожденное сталинщиной, не только лишило жизни миллионы граждан, но и формировало, как пишут Есаков и Левина, «людей с подорванной нравственностью и заглушенной совестью. Они стали матрицей, передававшей свою душевную ущербность следующим поколениям. Этот мутный поток дошел и до нас, и он в большой мере определяет крайне низкий моральный уровень современного общества со всеми вытекающими из этого последствиями в духовной и материальной жизни нашей страны». Поэтому книга историков Исакова и Левиной не только познавательна. Она очень актуальна в смысле духовной санации и санитарии. Ибо одна из главных целей авторов состояла в том, чтобы показать на примере суда чести — важного эпизода сталинизма, — как стало возможным и как проводилось это, по словам историков, «массовое душевредительство». Поставленная историкодокументальная задача превосходно выполнена.
Что касается исследований биологов Роскина и Клюевой, то я вполне согласен с основным выводом книги, что в сложной научной судьбе открытия трипаносомной биотерапии рака еще не сказано последнее слово. Результаты клинических испытаний препарата круцин «достойны внимательного изучения, опыт применения — серьезного анализа и корректировки терапевтических схем с позиции сегодняшнего уровня экспериментальной биологии и онкотерапии».
Книжный магазин
Эдуард Вирапян
К.Г. Доусон. Боги революции. СПб.: Алетейя, 2002.
Когда у Анджея Вайды после премьеры «Дантона» спросили, почему он решил снять фильм о Французской революции, а не о русской, он ответил, что его не интересовала революция в России, его интересовала революция во Франции, ибо в России до конца ничего не происходит, а во Франции все происходит до конца. После того как картина провалилась, Вайда добавил в шутку, что надо было снимать фильм о русской революции, тогда картина провалилась бы не полностью.
Нечто подобное испытываешь и при чтении книги Доусона. Неужели и его ситуация в чужой стране могла привлечь тем же, что и Вайду, когда в его собственных пределах такой революции тоже хватило? Другой вопрос, что Англия всегда зорко следила за событиями во Франции. Она давала убежище перебежчикам оттуда, одно время долго воевала с ней, готовила туда не одно вторжение. Революционные события, начавшиеся в 1789 году во Франции, потрясли ее, у Англии были все основания в ближайшие дни разделить участь соседа, но этого не произошло. И, тем не менее, о тех страшных событиях англичане будут помнить и возвращаться к ним в мыслях своих снова и снова. Может, книга Доусона напоминание об этом? Может, она — предупреждение, чтобы этого не случалось?
Сразу замечу, что и в позапрошлом веке среди многочисленных сочинений о Французской революции выделялась книга английского автора Томаса Карлейля, есть и ее русский перевод. Говорят, Диккенс повсюду носил ее с собой вместо Библии, а сам автор сказал о ней, что «сто лет не было у вас книги, которая бы так прямо, так страстно и искренне шла от сердца вашего современника».
Мог ли нечто подобное сказать о своем сочинении Доусон? Вряд ли. И, тем не менее, это одно из самых значительных произведений о Французской революции. Пожалуй, самое интересное в книге — это психологический портрет революции; через ее страницы проходят образы и поступки людей, чья жизнь в большинстве случаев обречена на трагический финал. Между этими людьми существуют серьезные разногласия, они уже начали мстить и преследовать друг друга, но из них никто ни на шаг не отступает от своих революционных идей, тех, к которым они пришли сообща, вместе. Эта портретная галерея любопытна тем, что Доусон ни у кого из них не отнимает права голоса, никому не выносит своего приговора. Он, как точный хроникер, описывает внутреннее движение революции. В то же время, чтобы придать произведению живую игру, автор вводит в него немало таинственного: «По словам революционного журналиста, на каждой улице и в каждой деревне должен был быть свой клуб, где декреты должны были читать и комментировать, как делают это проповедники во время Великого и Рождественского постов. Во многих отношениях клубы унаследовали и впитали в себя традиции масонства XVIII века, которое само распалось под бурей революции».
Естественно, чем больше загадочности, интриги в сочинении, тем больше шансов заинтересовать и привлечь читателя. Тем более что Доусон рассматривает революцию с религиозной точки зрения, а значит, нет границы мифическому. И все-таки такой крупнейший авторитет в истории, как Тойнби, чье вступление предваряет книгу Доусона, сказал: «Доусон выявляет экстраординарные парадоксы Французской революции». А это — многого стоит.
Дублер
Л. Арезин. К. Штарке. Эротика: лексикон. М. Республика, 2001
В конце прошлого века испанский писатель, лауреат Нобелевской премии К.Х. Села дерзнул изобрести и издать двухтомный «Словарь эротических терминов». Ни до, ни после него никому в подобной теме не удавалось совершить столь оригинального путешествия, хотя многие веши в нем были давно известны. Перевод книги так и не появился у нас, видимо, это нелегко сделать. Другой вопрос — чем мы такой пробел восполняем?
Выход книги «Эротика: лексикон» еще раз доказывает, что иногда важно не кто ее написал, а о чем она написана. Очевидно, так думали и издатели сочинения, оригинал которого написан группой немецких авторов. Конечно, работе далеко до разыгравшейся фантазии Селы, однако, думаю, путешествие по ней достойно не меньшего внимания. Ведь еше персы вознаграждали тех, кто изобрел новый вид наслаждений. Ганс Лихт, рассказывая об этом в своей книге «Сексуальная жизнь Древней Греции», пишет: «И действительно, персам удалось отнять у мидян их могущество только потому, что по мере роста своей власти и богатства они расширяли также границы чувственных своих наслаждений».
Словарь немецких авторов дает научное определение эротических слов и их значений, и к этой книге слова персов и их обещания относятся также в полной мере.
Г. Ершова. Древняя Америка: полет во времени и пространстве. В 2-хтомах. М.: Алетейя, 2002.
Пути в недоступные миры были открыты за много лет до того, как это случилось в реальности, и будут открываться еще много раз и после того, когда все открытия к ним завершены. Образы и значения этих слов надо искать не там, где возвеличился и пал Рим, не там, откуда финикийцы отправляли во все концы свои корабли, не там, где раздираемый противоречиями прощался со всем Византийский мир. а там. куда 12 октября 1492 года, открыв Новый Свет, причалили испанские корабли. О том, что произошло потом, было написано много книг, эта же книга о том, что происходило до этого.
Хорошо изданный со множеством интересных иллюстраций двухтомник Галины Ершовой — заметный вклад в науку изучения древних цивилизаций. Путь, которым прошла русский автор книги, проходили раньше иностранцы, и мы читали их книги в переводе. Прекрасный специалист, она дает редкую возможность окунуться в историю материка задолго до того, как туда пришли Колумб и его воины, воссоздает портреты великих обитателей того континента — майя, ацтеков, инков, расшифровывает их мысли, слова, послания, открывает быт и нравы окружающих их могущественных городов Чана-Чана, Куско, Мачу-Пикчу, откуда путь к небу и путь на землю тот же самый. В мифах и легендах, в молчании прошлого автор представляется нам не только пытливым исследователем, но и — такова сила воображения и таланта — свидетелем того, как все было. Ибо, как сказал Дидро, «вы были там прежде, чем вошли, и останетесь после того, как уйдете»...
Гиз Ван Хенсберген Гауди — тореадор искусства. Пер. с англ. Ю. Гольдберга. М.: Эксмо-пресс, 2002.