Страница 25 из 40
Сталинское «Министерство правды» добилось своего. Смело можно сказать, что и сейчас среди большинства биологов, незнакомых с исследованием Исакова и Левиной (а также с изданной их коллегой Н.В. Кременцовым на английском языке книгой «Сталинская наука»), представление о деле КР примерно такое: «Слышал звон, да не знаю, где он». Неведение — еще полбеды. Хуже другое — сохранение даже среди научной элиты и спустя десятилетия сталинского мифа.
На рубеже 90-х годов известный астрофизик И. Шкловский, автор увлекательной книги «Вселенная, Жизнь, Разум», выпустил полные юмора мемуарные заметки «Эшелон». Там я встретил такой шокирующий пассаж. В 1947 году ученый попал в Бразилию в составе советской экспедиции по наблюдению солнечного затмения. Он узнает, что врача экспедиции просили при случае собирать необычных насекомых- паразитов. «Кто-то наверху решил, — пишет Шкловский, — что столь необычные насекомые были совершенно необходимы для изготовления препарата КР («препарат Клюева-Роскина»), якобы вакцины против рака, бывшей тогда величайшей тайной советской науки. Потом, много позже, они разболтали об этом таинственном препарате англо-американским шпионам, принявшим личины ученых. За этот антипатриотический поступок Клюева и Роскин были судимы судом чести и лишены всех научных степеней, званий и постов. Это была едва ли не первая капля надвигавшейся черной тучей бури послевоенного мракобесия (Лысенко, Бошьян, Лепешинская и прочие). Конечно, пресловутый препарат «КР» оказался сущей липой».
На самом деле, мнение уважаемого физика — целое нагромождение нелепостей или, как выразился один историк, «страшная чепуха». При этом оскорбительная для памяти двух биологов-медиков, хотя бы учитывая, что ЦК партии уже в 1959 году снял с них все политические обвинения.
Кстати, ученые после суда чести не были лишены своих научных постов и степеней, их работы после идеологической экзекуции продолжались; таковы были садистические игры Сталина (как у маркиза де Сада: наслаждение включало в одном акте одновременно и избиение, и сладостное использование жертвы).
Сталин и Жданов могли бы быть довольны. Воистину как у Оруэлла: кто контролирует прошлое, тот контролирует будущее. Даже у крупных в своей области ученых надолго «втемяшиваются» в память и стойко сохраняются десятилетиями штампы агитпроповской пропаганды.
Ученые после суда чести не были лишены своих научных постов и степеней, их работы после идеологической экзекуции продолжались; таковы были садистические игры Сталина (как у маркиза де Сада: наслаждение включало в одном акте одновременно и избиение, и сладостное использование жертвы).
Н.Г. Клюева и И. Г. Роскин на отдыхе в Булдури (ЮрмалаI, Рижское Взморье)г 1957 год
Н.Г, Клюева, 1935 год
Иосиф Григорьевич Роскин (1892 — 1964) был крупным биологом европейского ранга, специалистом в области цитологии и протозоологии, одним из основателей Всероссийского общества протозоологов. Он относился к известной московской школе зоологов Н.К. Кольцова. Будучи прекрасным лектором и исследователем, Роскин с 1930 года заведовал в МГУ кафедрой гистологии и создал там лабораторию биологии раковой клетки. Он выдвинул гипотезу, что раковые клетки агрессивны, но одновременно их отличает нарушение саморегуляции и уязвимость. В 1931 году Роскин сделал открытие, что одноклеточный жгутиконосный микроорганизм, простейшее Trypanosoma cruzi (а также экстракт из ее клеток), тормозит развитие широкого спектра опухолей у животных. Открытие хорошо совпадало с удивительными наблюдениями эпидемиологов, что рак (в его разных воплощениях) у многих людей спонтанно исчезал, если они одновременно переболевали трипаносомиазом. После болезни они оставались как бы иммунны к раку. В итоге заболеваемость раком в несколько раз меньше в тех районах Южной Америки, где распространена болезнь Чагаса.
Название идет от имени бразильского паразитолога Карлоса Чагаса (1879-1933), открывшего в 1909 году возбудителя — протиста трипаносому. Вызываемый ею недуг — подлинный бич Южной Америки, где им страдают более 17 миллионов человек. А бессимптомных носителей трипаносомы гораздо больше. Инфицированные матери передают внутриклеточного паразита через плаценту детям. Факты неприятные, учитывая широкое использование при переливаниях «дешевой» крови латиноамериканцев за пределами их стран. (Аналогично тому, как вирус СПИД попал в Америку после начала массовых переливаний дешевой африканской крови.) Попадая в кровь человека после укуса клопа, трипаносома поселяется внутри разных клеток (лимфоузлы, сердечная мышца) и постепенно приводит организм к полуинвалидности: крайняя усталость, тошнота, бессонница, озноб, воспалительные процессы в сердце.
Стратегия трипаносом, как и многих других паразитов, коварна. Ей незачем напрочь убивать человека, она поселяется в его клетках, меняя форму, непрерывно тасуя поверхностные белки и тем самым искусно избегая иммунологической атаки хозяина. Но раковые клетки становятся уязвимыми для трипаносом и погибают.
Еще в 30-е годы Роскин опубликовал серию статей, в том числе в разных иностранных журналах, о своих наблюдениях и идее использовать антагонизм «трипаносомная инфекция-рак» для целей биотерапии опухолей. Данные Роскина были подтверждены, а идея биотерапии рака была подхвачена для реализации во Франции в конце 50-х годов. В 1939 году в Кисловодске произошло романтичное знакомство Роскина с микробиологом Ниной Георгиевной Клюевой (1898-1971). В 1921 году она окончила мединститут в Ростове-на-Дону и уже в 30-е годы стала опытнейшим инфекционистом, заведуя сектором в Институте эмидемиологии и микробиологии Академии меднаук. В конце 1945-го Клюеву избрали в созданную незадолго до того Академию меднаук.
Клюева загорелась идеей Роскина. Было решено, что она доведет препарат до его клинических испытаний, а Роскин продолжит клеточные наблюдения по действию препарата, названного круцин или «КР» (инициалы фамилий авторов). Несмотря на военное время и эвакуацию, уже к концу 1945 года были получены образцы препарата с активностью в 400 раз выше первичной, вчерне решена трудная задача его наработки в достаточных количествах и получены первые клинические данные о противоопухолевом действии круцина в случае рака гортани, губы, пищевода, груди, шейки матки. В начале марта 1946 года Клюева и Роскин подготовили данные своих изысканий в виде рукописи книги. 13 марта 1946 года Клюева делает проблемный доклад на Президиуме АМН. Доклад был одобрен, и принято решение поддержать исследования и создать лабораторию с опытной клиникой. Казалось бы, все идет хорошо. Но вскоре начинается социальная патология (о ней — в следующей статье).
Во Франции в середине 50-х годов под влиянием открытия Роскина и сведений о препарате «круцин» фармацевтическая фирма профессора Шарля Мерье в Лионе развернула и стала финансировать подобные исследования. Был создан свой вариант препарата в замороженно-сухом варианте, трипаноза.
Во Франции в середине 50-х годов под влиянием открытия Роскина и сведений о препарате «круцин» фармацевтическая фирма профессора Шарля Мерье в Лионе развернула и стала финансировать подобные исследования. Был создан свой вариант препарата в замороженно-сухом варианте, трипаноза. Клюева и Роскин вначале использовали жидкий экстракт, неустойчивый и неудобный при хранении. Онколитическое (растворяющее клетки опухолей) действие препарата было подтверждено и в лабораторных, и в клинических опытах. Трипаноза действовала наиболее эффективно на ранние опухоли. Большие, неизлечимые опухоли поздних стадий при действии препарата уменьшались в размере. Препарат, что очень важно, снимал боль, облегчал страдания и резко улучшал самочувствие больного. Об этом согласно говорили все медсестры, причем в ситуациях, когда они при опытах не извещались о применении препарата.