Последний шанс

– Так вот, суть в том, какие именно книги люди читают. Сейчас, при оценке списка литературы, изученной соискателем ученой степени, упор делается на новые, наиболее современные источники. Старые книги не приветствуются. Вроде бы все правильно, та информация уже устарела. Вот здесь и заключается парадокс. В сороковые – пятидесятые годы XX века авторы описывали результаты своих собственных экспериментов. Наука активно развивалась. Молодежь тогда не боялась новых путей, смело оспаривала мнения авторитетов. В семидесятые годы наступила стагнация. Книги переписывались теоретиками, большинство из которых не имело практического опыта, но очень хорошо разбиралось в высшей математике. Зачастую, в процессе обновления и переработки истина утрачивалась, ключевые моменты, оказывались упущены. Оставались, конечно, самородки, которые не только анализировали старый опыт, но и проверяли его на практике, но таких альтруистов становилось все меньше и меньше. На общем сером фоне они терялись. При советской власти не зря рекомендовали читать первоисточники.

– В данном случае первоисточником был Лаврентьев. Кто-либо из присутствующих кроме Николая Ивановича читал хоть что-нибудь из того, что написано им лично? А в мире много таких людей? Вот вам и ответ. В Интернете написано, что эта реакция чрезвычайно трудноосуществима, и все верят. А ведь человек, написавший это, даже не пытался ее провести. В общем, читайте старые книги. Там имеется буквально кладезь бесценной информации.

– Абсолютно с Вами согласен, Георгий Иванович, – живо отреагировал Георгий. – У меня на полках в основном старые технические книги. Из современных – только Батраков,[114] но он тоже относится к Вашему поколению. Зато Вы даже не представляете, сколько нового я открыл для себя, уже совсем недавно, будучи доктором технических наук, читая книжку Александрина,[115] которую он написал еще в 1932 году, когда был простым инженером. Она одна стоит десяти современных книг по этой тематике. Инертность в науке сейчас перешла любые мыслимые границы. Мы получаем что-либо новое, а нам говорят, что это невозможно в принципе, и ссылаются на какого-нибудь теоретика. Но теории-то меняются. Жизнь не стоит на месте.

– Товарищи ученые, – прервал околонаучный диспут Евгений Сергеевич, – время идет. Мне сегодня уезжать. Давайте закончим с нашими вопросами.

– Хорошо, – согласился с ним Георгий, – переходим к глобальным планам. Проектировать термоядерные реакторы мощностью в 10 гигаватт надо начинать прямо сейчас. После запуска вашего мало масштабного реактора – начинаем их строить. Сначала прототип, а потом, с некоторым отставанием, необходимым для отладки процессов, – крупную серию. Нам давно пора переходить от экспорта сырой нефти к экспорту электрической энергии. Запасы дейтерия и лития, насколько я понимаю, у нас практически неограниченные?

– На тысячелетия хватит, – ответил Николай Иванович.

– Вот и отлично. Нефть нам самим пригодится, но не для приготовления бензина – хватит отравлять атмосферу, а для химической промышленности. Будем поставлять электроэнергию в Европу, Китай и Японию. Этого нам за глаза хватит для наполнения бюджета. Давно пора начать жить по-человечески.

– И еще. В ближайшее время нам нужен маленький термоядерный реактор для Евгения Сергеевича. С ним вы будете работать параллельно. К началу апреля следующего года нам нужно иметь 12 таких реакторов для установки на боевые спутники. Ограничение по массе 5,5 тонн. Кроме реактора и сверхжесткого рентгеновского лазера спутник должен еще иметь другие технические системы, поэтому на вашу долю придется не более двух тонн. Реально это?

– Реально, – ответил Федор Васильевич, но у меня есть отнюдь не праздный вопрос. Это будет оборонительное оружие или наступательное?

– Исключительно оборонительное, – с нажимом произнес Георгий. У нашей страны нет территориальных претензий к другим странам. Мы не собираемся ни на кого нападать. Но и к себе не пустим. Спутники предназначаются для сжигания ракет, выпущенных в сторону наших границ. Этого достаточно. С сухопутными интервентами мы разберемся с помощью обычного оружия. На море ваша помощь в дальнейшем понадобится, но исключительно для обеспечения двигательных установок. Ну а в самой далекой перспективе – реакторы для фотонных планетолетов, а возможно, в будущем и звездолетов. Но об этом потом будет отдельный разговор.

– Теперь к Вам, – обратился Георгий к Генеральному директору Центра, – вопросы по финансовому обеспечению и охране остались, или благополучно решаются?

– Решаются по мере возникновения в рабочем порядке. С Георгием Ивановичем у нас теперь достаточно плотные контакты, а безопасники вообще обустроились прямо на территории Центра. Так что проблем нет.

– Вот и отлично, тогда мы отправляемся в Москву, а вы продолжайте работу над реакторами. Вы даже не представляете, насколько сильно они нам нужны поскорее.

– Почему же не представляем? – ответил Генеральный директор, – очень даже представляем. Мы же телевизор иногда включаем, да и думать, еще не разучились. Правильное дело Вы задумали, а мы, по мере сил и возможностей Вам поможем. Можете не беспокоиться.

– Ну, тогда, на этой мажорной ноте давайте и закончим нашу встречу. На застольные беседы сегодня времени, увы, нет.

До Москвы они добрались уже вечером. Евгений Сергеевич поехал с Олферовым в министерство Науки для решения нескольких финансовых и организационных вопросов по вновь создаваемому Конструкторскому Бюро, а Георгий направил стопы в Кремль.

Мозг устал от переработки чудовищного объема пропущенной через него специфической информации, и Георгий решил, что на сегодня с него хватит. Он поужинал в одиночестве и включил телевизор. По первому каналу передавали выпуск новостей. Новости были позитивные!

– Как много изменилось меньше, чем за месяц, – подумал Георгий, – такое впечатление, что живешь в другой стране или спишь. Кстати, поспать было бы абсолютно не лишним. Завтра будет новый день со своими заботами и свершениями, а на сегодня их вполне достаточно. Главное из того, что было задумано, уже воплощается в жизнь.

Уснул Георгий еще не скоро. Усталый мозг неторопливо анализировал и раскладывал по полочкам вновь приобретенную информацию, сопоставляя ее со старой, мысли двигались все медленнее и, наконец, Морфей[116] вступил в свои законные права. Георгий уснул.

Вместо эпилога

Через некоторое время Георгий понял, что уже не спит, а опять сидит рядом с Гептархом. Окружающее пространство, как и в прошлый раз, рассмотреть было невозможно. Взгляд скользил по переливам каких-то бесформенных структур, плавно и неуловимо меняющих свои очертания, как будто они перетекали из одного положения в другое. Сфокусировать зрение можно было только на коренастой фигуре Гептарха.

– Поздравляю, – сказал Гептарх, – ты не обманул наших ожиданий. Но вот темп взял слишком большой. Все привыкли, что русские очень быстро ездят, но перед этим медленно запрягают. А вы раскрутили маховик значительно быстрее и сильнее, чем мы рассчитывали. Мне уже порекомендовали слегка попридержать тебя. Точку бифуркации вы прошли успешно. Мы рассчитывали, что это случится только через пару месяцев, но уже с прошлой недели процесс стал необратимым. Вы повернули на другие рельсы и активно разгоняетесь. Это хорошо, но, пойми, нельзя закручивать пружину так сильно и быстро. Она ведь может и сломаться.

– Так что, – спросил Георгий, – мне следует прекратить свои действия?

– Нет, прекращать не надо. Будущее все еще многовариантно. Впереди у вас 2012 год. В этот год может начаться новая эра, а может все и закончиться. Я имею в виду всю вашу действительность. Не зря ведь в календаре Майя на 2012 годе заканчивается Великий цикл.[117] Это переломный год и чем он закончится – зависит только от вас. Поэтому деятельность свою ты продолжай. Мандат у тебя на год, вот и используй его полностью. Отзывать тебя никто не собирается. Просто слегка поумерь темп своих воздействий и лучше рассчитывай их последствия. Пока грубых ошибок ты совершить не успел, но все когда-то случается в первый раз. А в твоем случае ошибка может стать фатальной. Не только для тебя лично, но и для всего вашего мира.

114

Батраков Владимир Григорьевич – д.т.н., профессор, лауреат Государственной премии СССР. По данным Американского Биографического института (пятый выпуск) является одним из 500 влиятельных лидеров мира. Автор более 250 научных работ и 70 изобретений.

115

Александрин Иван Павлович (1902 – 1953) – военинженер 2 ранга, позже – полковник, д. т. н., профессор. Один из основоположников теории и практики бетонов для специального строительства, автор более 60 научных трудов, в том числе учебников и монографий.

116

Морфей – в древнегреческой мифологии бог сновидений, сын бога сна Гипноса.

117

Майя – цивилизация Центральной Америки, начавшая формироваться примерно за 2000 лет до н. э. Ее пик развития пришелся на 250 – 900 гг. н. э., а к моменту появления конквистадоров, цивилизация уже находилась в глубоком упадке. Цивилизация Майя известна благодаря своей письменности, искусству, архитектуре, а также математической и астрономической системам. Календарь Майя значительно лучше соотносится с астрономическим годом, чем современный Григорианский календарь.

В соответствии с уточненной корреляцией дат календаря Майя, текущий тринадцатый бактун (Великий цикл протяженностью в 5125 лет), позже названый Ацтеками Эрой Пятого Солнца, заканчивается 22 декабря 2012 г. Имеется версия, что древние жрецы Майя пророчили гибель "распущенных народов мира" по окончании тринадцатого бактуна. Но календарь Майя на этой дате не заканчивался, просто начинался новый Великий цикл. Сохранившиеся надписи приурочивают отдельные грядущие события к более поздним датам. Напрашивается вывод, что с окончанием бактуна связана не гибель мироздания, а его кардинальное обновление.