Полет длиною в жизнь

Закончив, Джо перечитал письмо и остался крайне недоволен. По сравнению с письмом Кейт, оно выглядело довольно скучным: у него получилось что-то вроде технического отчета о проведенных испытаниях. Однако Джо решил ничего не менять, зная, что вряд ли сумеет написать лучше. Ему оставалось только надеяться, что Кейт прочтет между строками то, что он не смог выразить на бумаге.

Кейт получила письмо Джо ровно через десять дней после того, как отнесла на почту свое, и решила сразу же написать ответ. Как раз были выходные, поэтому Кейт уединилась в своей комнате, предварительно отменив свидание с Энди Скоттом и позвонив матери, чтобы предупредить: в этот уикэнд она снова не сможет побывать дома.

Это второе письмо также вышло у Кейт довольно подробным, однако и в нем решительно ничто не указывало на то, что она питает к Джо какие-то иные чувства, кроме дружеских. Она с юмором описывала свою студенческую жизнь и даже набросала несколько словесных портретов преподавателей и однокурсниц. Эти портреты получились у нее смешными, но точными, так как Кейт от природы была наблюдательна и обладала определенным литературным даром. Читая ее письмо, Джо несколько раз принимался хохотать, однако в конечном счете у него сложилось довольно верное представление о том, в каком окружении жила теперь Кейт.

Они переписывались всю осень; к зиме их письма стали более серьезными, так как из Европы приходили все более тревожные вести. В каждом послании Кейт спрашивала, что Джо думает по тому или иному политическому вопросу, и он отвечал ей, ничего не скрывая. Джо по-прежнему был уверен, что Соединенные Штаты могут вступить в войну в любой момент. Он даже снова начал задумываться о том, чтобы отправиться в Англию в качестве летного инструктора-консультанта — готовить летчиков и самолеты для британских Королевских ВВС. Впрочем, в конце каждого письма Джо пытался как-то развеселить ее, и хотя он делал это не очень умело, Кейт была до глубины души тронута его вниманием. Каждого нового письма она ждала с нетерпением и старалась не мешкать с ответом, чтобы поскорее получить от Джо очередную весточку.

Накануне Дня благодарения Кейт неожиданно позвали к телефону, стоявшему в вестибюле жилого корпуса. Кейт сразу подумала, что это, наверное, звонит ее мать: завтра она собиралась ехать домой, и Элизабет, вероятно, хотела уточнить, в котором часу ее ждать. На День благодарения они всегда приглашали гостей, и Кейт уже предвидела шумный и суматошный уик-энд.

Других звонков она не ждала. Правда, ей мог позвонить Энди, но буквально накануне они пили кофе в студенческом кафе, и он сказал, что уезжает на все праздники к себе домой в Нью-Йорк. Кейт почти не сомневалась, что Энди забыл про нее, как только оказался среди своих старых нью-йоркских приятелей, так что, скорее всего, это все-таки мама.

— Алло? — сказала Кейт, поднося к уху трубку.

Она была настолько уверена, что услышит голос Элизабет, что не сразу узнала Джо.

— Это ты? — переспросила она, когда Джо назвал себя. — Ты из Калифорнии? Как хорошо тебя слышно!

В самом деле, на линии не было ни треска, ни шипения, словно Джо звонил из ближайшей будки-автомата.

— Да, это я, — ответил Джо. — Как твои дела?

— Отлично. И я ужасно рада, что ты позвонил! — Это был его первый звонок, и Кейт даже покраснела от удовольствия, зная, что Джо все равно не может ее увидеть. — С наступающим праздником, Джо!

— И тебя также, Кейт. Что, профессор Джонстон нашел свою трубку?

Он имел в виду один смешной случай, о котором Кейт рассказала ему в последнем письме, и оба рассмеялись. Однако почти сразу Кейт с удивлением отметила, как сильно она нервничает. Должно быть, в их переписке все же было что-то такое, что сделало их еще ближе друг другу — ближе и, одновременно, чувствительнее, ранимее, уязвимее.

— Все в порядке, нашел, — ответила она. — А я завтра уезжаю домой. Вообще-то я думала — это моя мама звонит. Она ждет меня на каникулы.

— Да, я помню, ты писала. — Чувствовалось, что Джо тоже нервничает, хотя и старается держаться как можно увереннее. — Я звоню, чтобы спросить, не согласишься ли ты поужинать со мной.

Ожидая ее ответа, он даже задержал дыхание, а Кейт так растерялась, что не знала, что и сказать.

— Поужинать? — произнесла она наконец. — Когда? Где?! Ты что, специально прилетишь из Калифорнии сюда, в Бостон?

— Вообще-то я уже прилетел. Я сейчас в Нью-Йорке. Дело в том, что мне срочно понадобился совет Чарльза, а он вернулся на праздники домой. Сегодня вечером я встречусь с ним, а завтра… Завтра или в любой другой день я мог бы приехать в Бостон. Ты сама скажи, когда тебе удобнее.

Эту версию, звучавшую так убедительно, Джо приготовил еще до того, как вылетел в Нью-Йорк. На самом деле он вполне мог обойтись без консультации со своим другом и наставником, но ему вдруг безумно захотелось повидать Кейт. Нужен был только предлог, чтобы побывать на востоке, и он ухватился за первую же попавшуюся возможность. Уже в самолете Джо пытался убедить себя, что ничего особенного в его поступке нет и что он летит в Нью-Йорк просто для того, чтобы повидаться с друзьями — с Чарльзом (с которым он расстался меньше недели назад) и с Кейт. Конечно, Кейт могла оказаться занята, но Джо решил, что в этом случае он не будет особенно расстраиваться, а просто вернется назад. Конечно, разумнее всего было бы предупредить ее заранее, однако Джо решил, что если он позвонит Кейт уже из Нью-Йорка, она не сможет ему отказать.

Иными словами, он составил самый настоящий, хорошо продуманный план операции, однако все эти хитрости ему не понадобились. Его предложение привело Кейт в восторг, и она не стала этого скрывать.

— Я буду очень рада увидеться с тобой, — просто сказала она. — Когда ты сможешь приехать?

Это был голос друга, а не влюбленной женщины, и Джо почувствовал легкое разочарование. На самом же деле они оба старались не выдавать свои истинные чувства и с блеском исполняли каждый свою партию, причем делали это не без некоторого азарта. И для него, и для нее ситуация была совершенно новой и незнакомой. Никогда еще за Кейт не ухаживал взрослый мужчина. Что же касалось Джо, то еще ни к кому он не испытывал тех чувств, которые вызывало в нем одно имя Кейт.

— Я могу приехать в любой день, когда тебе будет удобно, — сказал Джо.

Его голос тоже прозвучал непринужденно и спокойно, почти небрежно, но Кейт внезапно задумалась. Она не была уверена, что поступит правильно, если согласится поужинать с ним, к тому же неизвестно, что скажет по этому поводу Элизабет. Что касалось отца, то тут у нее сомнений не было: Кларк, безусловно, только обрадовался бы. Как бы то ни было, Кейт решила рискнуть.

— Быть может, ты приедешь к нам домой на День благодарения? — предложила она и задержала дыхание.

На другом конце линии воцарилось недолгое молчание; потом Джо заговорил, и его голос прозвучал почти так же удивленно и растерянно, как и ее, когда она поняла, кто ей звонит.

— Ты… ты уверена, что твои родители не будут возражать? — спросил он.

Меньше всего ему хотелось оказаться в доме Джемисонов незваным и нежеланным гостем, которого терпят только из вежливости; к тому же из-за него у Кейт могли быть неприятности. Кроме всего прочего, Джо всегда встречал День благодарения один и успел к этому привыкнуть.

— Совершенно уверена, — храбро ответила Кейт, молясь про себя, чтобы Элизабет не слишком рассердилась.

Впрочем, она тут же подумала, что в праздники у них в доме все равно будет полно гостей, так что не имеет значения, если она пригласит еще одного. Кроме того, Джо, безусловно, был знаменитостью и — несмотря на свою нелюдимость — мог украсить одним своим присутствием любую компанию.

— Ну как, годится?.. — с замиранием сердца спросила она. — Ты сможешь прийти?

— Конечно, смогу. Я вылечу в Бостон утром. Во сколько вы обычно ужинаете?

Кейт знала, что Элизабет пригласила гостей на пять часов вечера и что за стол они обычно садились в семь или около того.