Пророчество Золотого Перуна

— Это в честь этого назвали? — кивнул на деревянных истуканов Сергей.

Незнакомец опять заразительно расхохотался, волхв же напротив насупил брови и еще более торжественно провозгласил:

— Перед тобой сам Бог Сварог! Отец других богов, склони голову!

Сергей пожал плечами. Если по сказкам еще помнились домовые и лешие, то бог… Что-то уж это было такое, что даже не укладывалось в голове. Он с интересом оглядел того, кого волхв назвал богом. Да, такой бог вызвать уважение может. Не такому уж высокому Сергею, понадобилось запрокидывать голову, что бы взглянуть в открытое суровое лицо, с резкими, словно вырубленными топором чертами. Волосы короткие, в темноте плохо видно, черные или каштановые, но видно что жесткие как проволока. Шея толстая, жилистая. Да и плечи у бога что у бодибилдера, рубаха так и трещит, едва не лопаясь на груди.

— Не произвел впечатление? — Сварог хлопнул Сергей по плечу. Ощущение было такое, будто врезал чугунной шпалой. — А не боишься, что осерчаю?

— Ты уж извини, — посмотрел прямо в глаза Сварогу Сергей, — но как-то не умею я с богами разговаривать. В моем мире Бог был только один, да и того никто не видел. Да и вообще: если ты разговариваешь с богом — это вера, а если бог с тобой, то — шизофрения.

— Знаю. Все знаю, — уже серьезно, без малейшей тени смеха проговорил Сварог. — Поэтому и понадобился человек из другого мира…

Он замолчал, как бы не решаясь продолжать.

— Поэтому и понадобилось собрать вас троих и поговорить.

— Троих?

— Ну да… Троих. Эй, в кустах! — громко позвал в сторону Сварог. — Да знаю, что ты там, выходи. Выходи-выходи, не стесняйся.

В кустах зашуршало. Потом показалась испуганное лицо Яросвета.

— Опять шпионишь? — рванулся к нему Сергей. — Ты же обещал!

Сварог схватил Сергея за руку.

— Постой. Горячий ты больно. Не виноват он. Велимудр о тебе побеспокоился — велел приглядывать.

— Приглядывать? Шпионить!

— Не горячись. Я тут виноват, — озорная искорка блеснула в зеленых глазах бога. — Я ему это внушил.

— Ты?

— Я. Ты здесь человек чужой, для тебя все непривычно. Вдруг тебе помощь понадобится, а Яросвет тут как тут. Но об этом позже, а сперва… — Сварог чуть свел брови, и прямо из воздуха появился стол с парой кувшинов, да пара лавок рядом. — Вот так будет лучше. Садитесь, разговор будет долгий.

Волхв и двое молодых людей присели. При этом волхв степенно, как и подобает по сану, Яросвет робко, а Сергей плюхнулся размашисто, всем видом демонстрируя независимость.

— Вот и славно, — Сварог протянул руку и разлил содержимое одного кувшина в появившиеся на столе деревянные кубки. — Знаю, вопросов у вас много, но давайте начнем с самого начала. Все согласны?

Возражений не последовало, все смотрели на него заинтересованно, и Сварог продолжил:

— Сергей, ты знаешь, как устроен наш мир?

Сергей пожал плечами.

— А что тут сложного? Во вселенной галактики, в галактиках звезды. У звезд планеты. Солнце — звезда, земля планета… продолжать?

Сварог улыбнулся, поднял кубок, сделал маленький глоточек, и с видимым удовольствием погонял вино по языку.

— Ну, тут спорить с тобой не буду, — сказал он. — Но я спрашивал об основах мироздания.

Сергей снова пожал плечами.

— Это об атомах что ли?

Вздохнув, Сварог задумчиво произнес:

— Да нет, не о них… Видно, ты из той ветки мира, что пошла по другому пути… Ладно, — он повернулся к волхву. — Велимудр, ты не расскажешь нашему гостю о ветвлении миров?

Велимудр, потягивавший ароматное вино, сразу отставил кубок в сторону, огладил бороду, и кивнул.

— Отчего ж не рассказать? Да и Ярко не мешает лишний раз послушать. А то запоминает только об… — он осекся, меряя взглядом пялящегося с распахнутым ртом на Сварога Яросвета. — Ладно, в общем, слушайте отроки. Создатель Род сотворил желудь, из которого стало расти мировое древо. Корнями оно ушло в Навь, а верх в Правь. И сотворил Род людей, дав каждому свободу выбора. И стали люди творцами, стали ветвить древо. Кажный раз совершая выбор, дается новый росток, новая ветка. И по каждому ростку продолжает идти человек, проживая сразу многие возможности. И так до следующей развилки. Вот, допустим, проснулся утром, и медлишь на лавке, это уже выбор. Ибо можешь встать и выйти во двор, а можешь погодить. Вот и разбежались две ветки. На одной ты во двор вышел, встретил соседа, языком зацепился. А по другой полежал-полежал, да вышел, когда соседа и след простыл. Так появился еще один мир, в котором вроде бы и ты, но уже другой. И в каждом из них живешь, с каждым шагом удаляясь от того, каким ушел по другой ветке. И случается это каждый миг твоей жизни. Ибо даже вдох и выдох разделяют тебя по разным мирам. И каждый человек творит свои миры и себя в них, и появляется их великое множество, только Создателю видимое, ибо охватывает его глаз все дерево сразу.

Он сделал несколько больших глотков, смачивая пересохшее горло. Тяжело выдохнув, с тихим стуком поставил кубок на стол. Отер губы тыльной стороной ладони и посмотрел на Сварога. Все было проделано с таким довольным видом, что Сергей не удержался и тоже отпил из своей кружки. Содержимое приятно поразило — отличнейшее вино, не идущее ни в какое сравнение с тем, что ему доводилось пить раньше. Непонятное ранее понятие: винный букет, сейчас открылось само собой, даже удивительно, как раньше не понимал! По языку прокатился терпкий поток, благоухающий ароматами ягод и цветов. При желании, Сергей мог бы перечислить их все, но вместо этого сделал еще один глоток, жмурясь от удовольствия как обожравшийся сметаны кот.

— Именно так, — кивнул Сварог волхву. — Только одно добавлю. Мы, боги, созданы вне этого древа. Потому, мы всегда едины. Мы можем как птицы порхать с ветки на ветку, но никогда наш выбор не даст новый побег.

— Эй, неувязочка выходит! — улыбнулся Сергей. Он с торжеством посмотрел на седовласого волхва, затем на зеленоглазого бога, и сказал: — Я понимаю, каждый миг, я разветвляюсь как дерево, и пока говорю эти слова, меня стало… ну, пусть десяток. Различающиеся один от другого, лишь тем, в какой момент я моргнул. Так же размножились и они, Велимудр, — вроде, да? — и Яросвет. Ибо тоже моргают, кряхтят и носами шмыгают. Но все мы разговариваем с тобой. А ты же не можешь разветвляться. Стало быть, у тех, других ты должен пропадать, а они хлопать в изумлении глазами, куда ты подевался!

Сварог негромко рассмеялся. Он снова долил в свой кубок, не забыл и Велимудра с Сергеем. Только Яросвету не стал — тот почти не пил, больше увлеченный рассматриванием того, кого до этого видел лишь грубо высеченным в дереве да камне.

— Наблюдательный. И я объясню. Так как боги вне этого древа, то находясь рядом с ними, и человек выпадает на время из него. Пока мы разговариваем, пока находимся рядом, не возникнет ни одна ваша ветка. А на других ветках, вы до поры останетесь такими же, какими и были. Но как только мы с вами расстанемся, как у вас снова появится выбор, и вы продолжите творить свои миры, даже не осознавая того. Вот поэтому, и запретил теперь Создатель богам жить в мире людей. Но это если говорить простыми словами. На самом деле все сложнее. Намного сложнее. Если ты очень хочешь, я могу объяснить.

— Да ну, — отмахнулся Сергей. — Верю на слово. Мне как-то не до забиваний головы космогонией и теософией. Давайте лучше к нашим баранам вернемся.

— Давай, — легко согласился Сварог. — В общем, теперь тебя не удивит, если я скажу, что ты пришел сюда из другого мира?

— Да это и ежу понятно, что я не здесь родился.

— Вмешательство навьев нарушило обряд. Вместо витязя явился ты.

— Так вот оно что! — воскликнул Велимудр, и негромко прихлопнул кубком по столу, расплескивая на темные доски, такое же темное в ночи вино. — А мы-то понять не можем, чего он не похож на витязя!

— Большое спасибо, что заметили! — язвительно вставил Сергей. — И раз выяснили что я не витязь, может быть, вернете меня домой?