Наследник

— Трамвайный, — согласился я.

Глава 2

Голова шла кругом. Чушь какая-то. Я и в экстрасенсов не верил, а тут волхвы. Рассеянно оглядывая комнату, я мучительно искал выход из сложившейся ситуации. Увы — как ни поверни, а выхода нет. Может это просто от недостатка информации?

— Грязнуля, — подлизываясь, я почесал кота за ухом, — ты не мог бы подробнее рассказать о волхвах? Этот, в лифте, упоминал что-то о Новых и Старых, кто они? И чем Верховные отличаются от Старших и Младших?

Кот довольно заурчал и подставил второе ухо. Со стороны — кот, как кот. Только характер паршивый.

— Мррр, Верховные волхвы — это сильнейшие из сильных. Им подчиняются все силы природы, домовые и прочие существа. Не считая твоего покойного деда, их осталось одиннадцать. Жаль, никто не захотел взять тебя в ученики…

— А откуда ты знаешь? — не понял я. — Ты что с ними встречался?

— Не, — муркнул Грязнуля. — Штука в том, что все Верховные после обряда посвящения связываются незримыми узами. Чуть произойдет что-либо с одним, об этом сразу узнают остальные. Знают они уже, что осталось только одиннадцать… И что наследник не кто-то, а внук… Так что, если бы кто-то захотел стать твоим наставником — уже давно бы с тобой встретился… Им расстояния не помеха… Чуют что-то. Знать бы только что?

— Ты это в каком смысле?

— А в таком, что-либо ты полный ноль в волховании, либо другое с тобой не так.

— Ты на что намекаешь, хвостатый? — в который раз обиделся я. — Что это со мной не так?

Кот внимательно осмотрел меня с ног до головы.

— Хвоста нет. — резюмировал он. — А если серьезно, сам не знаю. Только впервые такое на моей памяти. Никогда еще наследник не оставался без учителя.

— Хочешь сказать, что так и останусь неумехой?

— Как это неумехой? А я на что? — кот гордо выпятил черную грудку. — Дара у меня нет, но вот знаний — на пятерых как ты хватит!

— Будем надеяться, — не очень оптимистично вздохнул я. — А то говоришь Дар, Дар… А толку от него, если ничего сделать не могу?

— Ладно, слушай дальше, — вспомнил, с чего начался разговор, кот. — Верховным подчиняются Старшие и Младшие. Старшие, это сильные волхвы ничем себя не проявившие. Вроде художника, что может писать гениальные картины, но вместо этого работает маляром. А Младшие… это или ученики, или просто слабые.

— Угу, — кивнул я. — Или те, кто остался без наставника.

Кот презрительно фыркнул и отвернулся. Похоже на этот раз я его достал основательно. Ну что поделать, если такой характер? Просто не могу удержаться, чтобы не подействовать кому-нибудь на нервы.

— Не дуйся. — я погладил кота. — Не обращай на меня внимания. Нервы и так ни к черту, а тут еще такие новости.

Кот смерил меня презрительным взглядом, вздохнул.

— Да что с тебя возьмешь? Ты, помнится, еще Новыми интересовался?

— И Старыми. — поспешно согласился я, всем видом изображая полное раскаяние.

Задумчиво почесавшись, Грязнуля продолжил:

— Ну, со Старыми все просто. Это те, кто придерживается старых правил. Ну, тех, которые еще первыми Верховными были установлены. Так сказать продолжатели дела, хранители заветов предков. А Новые… Откуда они повылезали — ума не приложу. Может, твой дед и знал чего, но мне не докладывался. Их еще всякими эк-стра-сен-са-ми, — по слогам выговорил трудное слово кот, — зовут.

— Постой, — не понял я. — Ты ж говорил, что Дар по наследству…

— Говорил. И еще повторю. Поэтому и странно, откуда эти Новые вылезли. Может Сатаниель чего крутит?

— Э… Сатаниель? Ты хочешь сказать, что он существует?

— Ну да. — Посмотрел на меня как на придурка кот.

— Это что, значит и бог существует?

— Не бог. А боги. — поправил пушистый. — Откуда, по-твоему, сила изначально появилась?

Ошарашенный, я пожал плечами. Откуда мне знать…

— Вот то-то и оно. У изначального создателя мира, или вселенной, много имен. Каждый народ его по-своему называет. Славяне ему имя Род дали. Вот он-то и создал других богов — своих сыновей, что б за его созданием присматривали и приумножали. В каждого вложил свою силу — божественный огонь — свой Дар, который позволял творить по их желанию, и мир изменять. Сначала все в ладу жили, сотворили землю, горы, леса, океаны, потом животных… А в конце захотелось им уподобиться изначальному, и тоже своих потомков создали — людей. Отсюда и много на земле народов разных. Первый человек от животного отличался лишь обликом, да некоторым умом. Вот когда боги поняли, что от людской веры им сила идет, огонь изначального в них сильнее разжигает, передрались, как дети малые. Тогда, в некоторых людей Дар и вложили. Что бы они кудесами да волшбой веру подстегивали, и своих богов все сильнее делали…

Только Сварог, который славянские народы создал, с самого начала искру огня Рода в человека вложил. Хотел, что б тот ему равен и подобен во всем был. И своим детям, Сварожичам, завещал с человеком как с равным быть, ибо все они, и боги, и люди, создания одного изначального. Это уж потом, когда все племена перемешиваться стали да чужие боги в наши земли вторглись, Дар лишь у избранных остался. У тех, кто вере пращуров не изменил и…

Оборвав себя на полуслове, кот стремительно развернулся в сторону шкафа. Спина выгнулась крутой дугой, из пасти вырвалось шипение, напоминающее пароотводный клапан. Вздрогнув, я открыл, было, рот для очередного глупого вопроса, но Грязнуля действовал быстрее. Длинным прыжком перелетев через комнату, кот нырнул под шкаф и до моего слуха донеслись отзвуки отчаянной возни. Раздался невнятный писк, и в следующий момент, Грязнуля, сжимая в зубах давешнего домового, выбрался из-под шкафа. Глаза котяры светились торжеством.

Домовой, пронзительно вереща, напрасно цеплялся за ножку шкафа. Грязнуля оказался сильнее.

— Да пусти ж ты, наконец! — отчаявшись, вскричал домовой. — Не сбегу я, не сбегу.

Челюсти кота неохотно разжались. Освободившись, домовой, бурча что-то под нос, начал поправлять растрепанную одежду. Грязнуля, не сводя с него настороженного взгляда, сел рядом.

— У, что б тебя! — дрожащим голоском выругался домовой. — Почти новую фуфайку подрал. Жена старалась, кроила, а ты…

Черная морда кота расплылась в довольной усмешке.

— Нечего шпионить было, запечный. Говори, кто подослал?!

— Никто меня не подсылал. Самому интересно стало — не каждый день, поди, встречаются наследники Старых волхвов. Кабы знал, что ты меня учуешь, ни в жисть бы не сунулся.

Грязнуля самодовольно муркнул.

— Мне, и не таких ловить приходилось. Вы, городские, как я посмотрю, разленились совсем. А то и вовсе разучились. В деревне домового не в пример сложнее учуять.

— А от кого тут особо таиться? — горестно махнул ручкой домовой. — Тех, кто может почуять, наперечет знаем, на рожон не лезем…

Шерсть на загривке Грязнули окончательно улеглась. Как я понимаю, кризис миновал. Ловя краем уха их неторопливую беседу, я закурил.

— Много куришь, хозяин. — донесся до меня голос кота. — Нехорошо это.

Вот вредная зверюка. Я демонстративно глубоко затянулся и выпустил густую струю табачного дыма в его сторону. Смешно скривив морду, кот звонко чихнул.

— Позволь мне самому решать что хорошо, а что плохо. — язвительно заметил я. — Я уже мальчик большой.

— Большой, да дурной. — не остался в долгу кот. — Эх, мало дед тебя крапивой по ляхам стегал.

Вспомнив покойного деда, мое настроение, и без того невеселое, упало до мрачного.

— Ты, лучше, меня научи, как наследством пользоваться, — хмуро буркнул я. — А то только болтаешь. Тоже мне — учитель.

Молчаливо слушавший нашу перепалку домовой встрепенулся.

— Как — учитель? — переспросил он Грязнулю. — Его же должны Верховные учить.

— Ты им это скажи, — недовольно буркнул кот. — Ни один не изъявил желания даже познакомиться. А ты говоришь — должны! Придется мне. Благо, кой-какой опыт имеется.

Морда кота выражала такой пессимизм, что я не выдержал и ушел на кухню приготовить чашечку кофе. С хорошей порцией коньяка.