Страница 8 из 43
- Планы грандиозные, господин Сталин.
- У нас большая страна, фактически необъятный рынок, а в условиях государственного регулирования, как и у Вас, очень динамичный и легко перестраиваемый. При этом свободный от некоторых перекосов, свойственных вашей системе, господин Президент. Вы с ними сталкивались. Да и сейчас столкнулись. У нас переход на мирные рельсы таких катаклизмов не вызывает.
- Ваша система, тоже, не лишена недостатков...
- Несомненно, господин Президент. Любая экономическая система - это баланс интересов. В нашем случае, это государство и народ, в вашем случае - столкновение гораздо большего количества участников.
- Вы - идеалист, господин Сталин.
- Я - коммунист, господин Президент.
- У человека должна быть мечта, господин Сталин. Хороший дом, хорошая машина, красивая жена и много возможностей. - Сталин усмехнулся.
- Господин Президент, а Вы спросите у маршала Андреева: сколько ему лет, кто его мама, где его папа, каким имуществом они владеют, попросите показать его фотографии его жены и детей, и спросите у него, как он добился того, что стал, фактически, вторым человеком в государстве.
- Что ж, господин Сталин! Извольте! Сколько Вам лет, маршал Андреев?
- Двадцать пять, через полтора месяца будет двадцать шесть.
- Что???
- Мама у меня учительница в школе, на Урале, папа - погиб в Гражданскую войну, я - окончил военное училище в 38 году, за государственный счёт. Жена - сирота, её отец погиб в Гражданскую, а мать умерла 7 лет назад. Ни акций, ни имущества, ни денег у нас не было, и нет. У меня двое детей. Машина у меня была, я её другу подарил. Вот это - моя жена, это - мои Митя и Оленька. А это - мои собаки. Мой кабинет вот за этой стенкой. Правда, последний раз в отпуске я был после ранения на Халхин-Голе три года назад, а члены Ставки видят меня гораздо чаще, чем моя жена и мои дети. Но, положение обязывает.
- Господин Сталин! Это - правда?
- Конечно. Это и есть: 'советская мечта'. И, пока это возможно, мы - непобедимы, господин Президент.
- Ну, что ж, господин Сталин. Это тоже интересный вариант. И демократичный. Но, у нас этот вариант не пройдёт. У нас несколько иные условия.
- Несомненно, но, что я хочу отметить: несмотря на различия в идеологии, у наших стран достаточно много общего, гораздо больше, чем разного. Вы можете свободно контролировать ситуацию в западном полушарии, мы в Европе и части Азии, Британия может контролировать всю Африку и часть Азии. Наших стран достаточно для контроля ситуации во всем мире. Если между нами будет установлено доверие, то очень многое можно сделать.
- А как на это прореагируют другие страны, имеющие большой потенциал или большое население.
- Пусть доказывают, что обладают влиянием, хотя бы региональной державы. А дальше посмотрим. 'Клуб трех' может быть расширен за счёт интенсивно развивающихся экономик.
- Я не думаю, что будет просто доказать в Сенате и Конгрессе такое простое решение вопроса, но, я считаю, что стоит попытаться.
- Я хочу пожелать Вам успеха, на волне энтузиазма от побед, это может состояться.
- Мне не совсем понятен механизм принятия решений в 'клубе трех', кто-то постоянно будет оказываться в меньшинстве.
- А если за основу взять 100%? Политика - это искусство компромисса.
- Нам есть о чём подумать в ближайшее время, господин Сталин. Я надеюсь, что Вы правильно поняли устремления нашей страны. Нам бы не хотелось заканчивать эту войну у разбитого горшка.
- Примерно такой же разговор был у нас и с господином Черчиллем. Он беспокоился о том, что мы можем захватить его страну, оставить его без репараций от Германии и, вообще, не доверял нам. Как видите, сейчас мы вышли на новый уровень общения между нашими странами и, гораздо больше, доверяем друг другу. Это в качестве примера. Вы же видите, господин Президент, что у нас нет намерений: захватить весь мир. У нас самодостаточная страна. Единственный мир, который нам нужен, это мир в нашей стране.
Переговоры длились довольно долго. Президент Рузвельт оказался очень словоохотливым. У него была образная и интересная лексика. Он пытался произвести приятное впечатление на Сталина. Я не уверен, что это ему удалось, хотя Сталин очень редко показывал кому-либо своё истинное отношение. После переговоров Сталин, видимо, устал, так как почти сразу поехал домой. Я записал кое-какие высказывания Рузвельта и тоже поехал домой.
Глава 4.
Днем Сталин попросил зайти к нему.
- Андрей, ты вчера напомнил мне об одной проблеме. Сейчас соберётся ставка, надо распределить обязанности и, пока идёт переформирование и переброска войск на восток, предоставить всем отпуск, но так, чтобы это не повлияло на подготовку к войне. И, в первую очередь, надо отправить в отпуск тех, кому предстоит эта операция.
Самым хитрым оказался НарКом Флота Кузнецов. Он сказал, что с удовольствием отдохнёт, но на Дальнем Востоке и Камчатке.
- Товарищ Кузнецов. Что Вы вводите всех в заблуждение! Ну, какой это отдых! Вы же с кораблей вылезать не будете!
- Товарищ Сталин. Там прекрасные места: охота, рыбалка, а воздух какой! Вулканы, гейзеры, а заодно и проверю всё досконально. И не надо будет потом две недели ехать.
В общем, у всех нашлись срочные дела, поэтому в отпуск, в приказном порядке, поехали: Шапошников, Жуков, Голованов, Берия и я. Сам Сталин ехать в отпуск отказался, сказал, что поедет в сентябре, когда будет не так жарко. Василевский, Воронов и Кузнецов поехали на Дальний Восток, Тимошенко и Голиков остались в Москве, а мы погрузились на поезд и поехали 'отдыхать'. Небольшой курьерский поезд: 6 вагонов и шесть платформ. Настроение у всех было совершенно не отпускное. Берия, по дороге, придумал себе дело и решил ехать не в Крым, а в Сухум. У него там был 'объект'. Жуков, которого в срочном порядке отозвали из Германии, чертыхался и говорил, что не понимает, зачем нужна такая срочность с отпуском. Я не стал объяснять причину внезапного отпуска, иначе бы все на меня взъелись. Но, за обедом в вагоне-ресторане, все немного успокоились, расслабились. Жуков рассказал о том, как проходила капитуляция. Рассказывал красочно, жестикулируя. Он не был похож сам на себя. Было видно, что он очень доволен прошедшими операциями, новым званием, новыми наградами. Много говорил о новом боевом уставе.
- Как работалось с Красовским? - задал вопрос я.
- Отлично! Просто отлично! Лето, конечно, погода была солнечная, лётная. Вообще, Верховный не зря вас, авиаторов, так отличил! - Он показал на меня и на Голованова. - Вполне заслуженно. А тебе и за танки еще, надобно отдельное спасибо сказать. Впрочем, видимо поэтому ты и стал 'первым'.
Берия внимательно прислушивался к разговору, но после этого сказал:
- Нет, Георгий Константинович, не только поэтому. Андрей Дмитриевич много работал на 'той' стороне войны, мне кажется, что поэтому.
- Это: две стороны одной медали, Лаврентий Павлович. Всё равно, совершенно заслуженно. Кто бы что не говорил. У меня есть тост! Почему не у всех налито? Андрей! Не сачкуй! Борис Михайлович! Присоединяйтесь. Всё? У всех? Я Андрея, в первый раз, увидел майором в Монголии, в 39-м. Скажи мне тогда, что он станет моим начальником, в жизни не поверил бы. Второй раз мы с ним в Крыму встретились. А сейчас почти не расстаёмся. Вот такая вот удивительная история. Молодой ведь совсем! За тебя, Андрей! Успехов тебе!
Все выпили, а после этого Берия сказал:
- Георгий Константинович, ты Андрея знал уже майором, я его ещё лейтенантом видел, за год до этого.
- Ну и как?
- Совсем впечатления не произвел, если честно! Извини, Андрей! Что было, то было. Но он настолько быстро стал набирать 'вес', что я нисколько не удивился, когда в 41-м увидел его в Ставке.
- Ну, что вы ко мне прицепились?
- Учимся, как за 4 года стать маршалом! - смеясь, добавил Борис Михайлович, самый старший из нас. - Да не стесняйтесь, Андрей Дмитриевич. Действительно, без ПВО, фронтовой авиации и АДД, такого успеха достичь было бы невозможно. Уж поверьте старому маршалу. Так что, я присоединяюсь к тосту. Успехов Вам! - и он поднял рюмку.