Скитания

Эти курсанты намекали на старого капитана, которому выпала на долю тяжелая миссия читать в военное время курс лекций по международному морскому праву. Капитан по образованию был юристом и почти все время служил на берегу. Своими изысканными манерами, благородной речью и внешним видом он очень отличался от других офицеров. Хельмут Коппельман относился к пожилому преподавателю с большой симпатией. Он вспомнил, как в первой лекции капитан рассказывал о Лондонской морской конференции, о том, как в 1930 году были определены обязательные правила при действиях подводных лодок против торговых судов. Германия признала эти требования в 1936 году.

Коппельман записал тогда, что при атаке торговых судов подводные лодки должны придерживаться положений международного права. Во время первой мировой войны подводные лодки отнюдь не придерживались этих правил. А сейчас? Та же самая картина. Коппельман уже мог судить об этом по собственному опыту. Дальше он записывал, что военные надводные или подводные корабли не имеют права топить торговое судно или делать его непригодным, прежде чем не доставят пассажиров, команду и судовые документы в безопасное место. При этом необходимо учитывать волнение моря, погоду, отдаленность берега или присутствие других судов.

И это требование во время войны не соблюдалось. В Лориане Коппельман читал на этот счет специальный приказ командующего подводными силами. В нем говорилось, что необходимо отказаться от любых попыток спасать команду тонущего судна, что это, мол, противоречит самым элементарным правилам ведения боевых действий по уничтожению вражеских судов и команд.

Капитан-лейтенант Тиме действовал строго в соответствии с данным приказом, когда он уничтожил корвет. Тем не менее Хельмут испытывал тягостное чувство. На занятиях разбирали положения международного права, а на практике их не признавали. Эту деликатную проблему преподаватель попытался выразить следующими словами: «Современное ведение войн отошло во многих пунктах от права. Несмотря на это, выполнение принятых в последнее время рекомендаций в рамках международного права остается, как и прежде, весьма желательным». И теперь это ставилось капитану в упрек.

Курс ораторского искусства вел молодой капитан-лейтенант со значком подводника. По традиции он отрастил кокетливую бородку. Говоря о тактике применения подводных лодок, он не преминул коснуться международного права.

— Спасение терпящих кораблекрушение? — спрашивал он себя и тут же отвечал: — Мы не всегда в состоянии проявлять заботу о спасении оставшихся в живых, а если быть точнее, то никогда. Новые корабли и суда можно построить сравнительно легко. Однако подготовить для них новые команды гораздо труднее. Поэтому уничтожение команд значительно важнее, чем потопление судов! — Капитан-лейтенант сделал паузу и вызывающе посмотрел на неподвижно застывших курсантов: — Нужно использовать все средства для успешного решения исхода войны, даже если к ним нельзя применить международное право…

Никто не проронил ни слова, ибо все понимали, что это последние указания командующего военно-морскими силами. Когда говорят пушки, право молчит!

Герхард Гербер чувствовал себя одиноким после гибели Хайнца Апельта. Ему очень хотелось быть почаще с Коппельманом, но тот вечерами подолгу засиживался вместе со своими товарищами-подводниками.

Чтобы чем-то заполнить свободное время, Герхард стал более основательно изучать историю войн на море. В библиотеке он нашел много литературы по этой теме. Здесь имелись также переводы солидных трудов и их оригиналы на иностранных языках. Последние предназначались для преподавателей, и на них ставились особые отметки.

Стремясь получить более глубокие знания по истории морских войн, хотя этого и не требовалось от курсантов, Гербер руководствовался желанием в чем-то превзойти своего друга. С чего начать? С истоков, конечно! Бранденбургский курфюрст Фридрих Вильгельм купил в Голландии пятнадцать фрегатов для каперства. У всех, кто был должен ганзейскому городу Гамбургу или королевству Испании, он изымал деньги с помощью пиратских набегов, надолго блокируя побережье должников. Последние упорно сопротивлялись и создавали для проводников своих торговых судов мощные группы кораблей — прототипы сегодняшних конвоев. Сравнение напрашивалось само собой. Затем курфюрст купил город Эмден, чтобы иметь базу в Северном море. Он построил судостроительные верфи и основал Бранденбургско-Африканскую торговую компанию, в которой большинство капитанов были голландцами. На Золотом Берегу (Гербер раскрыл атлас и принялся искать это место) была основана крепость Гросс-Фридрихсбург. Некий фон дер Гребен водрузил здесь бранденбургский флаг.

Чем, собственно говоря, занималась эта компания? Почему ее суда постоянно ходили к Антильским островам? Об этом в толстой книге со строгим готическим шрифтом ничего не говорилось. И в других книгах умалчивалось об этом. Герхард взял это на заметку и решил поговорить с доктором Феттером.

Позднее, когда Пруссии потребовалось много денег для сухопутной армии, флот и опорные базы пришли в упадок. Колонии в Африке были проданы за бесценок.

Фридрих Великий, которого генералы боготворили, ничего не предпринимал для развития флота. Лес составлял важнейшую статью экспорта. Король требовал, «чтобы каждое бревно реализовалось на рынке по самой высокой цене». При таких условиях флот, разумеется, не мог процветать.

Войны же свои Фридрих Великий позволял финансировать ведущей морской державе — Великобритании. В то время как Франция погрязла в длительных междоусобных войнах, англичане со спокойной совестью прибирали к рукам ее огромные колониальные владения. Высокое развитие промышленности и господство на мировых рынках способствовали превращению островного государства в мощную империю за счет ослабления Пруссии, Испании и Австрии.

Наполеоновского времени Гербер коснулся очень бегло. О несокрушимом господстве владычицы морей, о провале высадки французского десанта — обо всем этом Герберу было известно со времен учебы в гимназии. Кроме того, сравнение этих безуспешных попыток с неэнергичными усилиями германского военно-морского флота в 1940 году пробуждало в нем болезненные воспоминания. На экзамене об этом никто не спросит. На эту тему наложили табу.

Военно-морские силы возглавляли прусские генштабисты, которые приказывали муштровать матросов точно так же, как призывников в сухопутных войсках. Гербер вспомнил о бессмысленной муштре на Денхольме и понял, откуда была взята эта «традиция».

Усиление германского флота не прошло незамеченным. Английское правительство предпринимало все меры, чтобы помешать росту германского флота, но безуспешно. Накануне первой мировой войны Германия располагала внушительным военным флотом, состоявшим из четырнадцати тяжелых линкоров, четырех линейных крейсеров и семи новых крейсеров. Это был звездный час германского военно-морского флота, о котором все старые морские офицеры вспоминали с гордостью и тоской.

В начавшейся мировой войне против Германии выступили Франция, Россия и Англия, а позже — США. Британский флот ограничился вначале постановкой дальней блокады германского побережья, что уже имело исторический прецедент в стратегии адмирала Нельсона. Допустимость блокады по законам международного права была спорной, но Великобритания оставалась равнодушной, поскольку такие случаи происходили в истории морских войн.

Между тем, следуя совету своего морского министра, англичане попытались высадиться на Галлиполийский полуостров в Турции. Операция провалилась, правда, скорее из-за бездарности генералов, чем из-за отсутствия стратегического замысла. Морского министра Черчилля попросили освободить эту должность, что, впрочем, ничуть не помешало его дальнейшей карьере.

В Скагерраке адмирал Шеер попал в устроенную противником ловушку, но сумел благополучно из нее выбраться, затем снова влез в ту же самую западню и, вопреки всем предсказаниям, смог вернуться домой. Германские историки называли это сражение выдающейся победой кайзеровского флота. Однако и англичане претендовали на успех.