Избранная

— Через несколько метров поверни налево, — спокойно проговаривает он, — затем направо и еще раз направо.

Он отстегивает ремень и оборачивается, взглянув назад.

— Остановишься у обочины, а дальше все по моему указанию.

Я киваю в знак согласия и поворачиваю налево, оглядываясь. Затем направо, и теряюсь в догадках, куда мы в этот раз держим путь. Мы не следуем за город, а все еще находимся в нем, значит дома мы окажемся еще не скоро.

Останавливаю машину на обочине и наблюдаю за тем, как мистер Кинг что-то быстро набирает в телефоне.

— Идем, — проговаривает он и выходит из машины, обходя ее, чтобы открыть мне дверь и взять за руку.

Мы пересекаем дорогу по пешеходу и направляемся вперед по тротуару к одному из высоких зданий. Я и понятия не имею, куда мы держим путь, пока не вижу перед собой название отеля «The Windsor Suites Philadelphia ».

— Мистер Кинг…

— Сегодня мы должны переночевать здесь, пока дома ведется ремонт столовой, — поясняет он и заходит в вестибюль, остановившись возле ресепшн. — Мистер и миссис Сэнджерман, — проговаривает он, криво улыбнувшись девушке по имени Натали.

— Ваш номер находится на седьмом этаже, мистер Сэнджерман, — она оборачивается ко мне, — миссис Сэнджерман.

Молча киваю ей и наблюдаю за тем, как мистер Кинг берет ключи от номера, благодарственно кивнув ей в ответ. Иду вслед за ним в лифт и прислоняюсь спиной к прохладной железной стене запрокинув голову.

Слишком много произошло за сегодняшний день. Слишком.

Двери лифта открываются на седьмом этаже, и мистер Кинг ведет меня к самой последней двери по левому краю.

Это маленький номер с одной двухместной кроватью, и мысль о том, что я буду спать с ним в одной постели, возможно, чувствовать тепло его тела рядом, уже сводила меня с ума.

Он закрыл дверь и, кинув ключи на тумбочку, стянул белую футболку.

— Ты не против, если я приму душ?

«Я не против даже принять его с вами, мистер Кинг», — мысленно проговорила я и, опустив голову, произнесла:

— Да, конечно.

Он уходит в ванную комнату, а я присаживаюсь на край кровати, пытаясь сообразить, что происходит на данный момент.

Вспоминать, что было утром, и не хотеть этого снова, было невозможно. Потому что я хотела. Хотела встать, снять это чертово платье, открыть дверь ванной комнаты и обнять его голое тело руками. Спуститься туда, где твёрдо и тепло. Провести рукой и довести его то того же состояния, в котором он оставил меня сегодня утром.

Я чувствую, как мои щеки наливаются румянцем, а грудь тяжелеет.

Я должна сосредоточиться. Должна. Но не на этом. Не на его оголенной спине, руках и пальцах.

Я закрываю глаза и вижу перед собой кухню. Дымовая шашка. Несколько десятков выстрелов, пока я нахожусь под водой с порезом на плече. Затем больница, ресторан, и теперь я здесь.

Что может быть хуже? Насколько далеко это «хуже» может зайти?

В дверь два раза стучат, и я слышу женский голос:

— Ужин в номер, для мистера и миссис Сэнджерман.

Поднимаюсь с кровати и, не подумав об обстоятельствах, открываю дверь, видя перед собой дуло пистолета и девушку, которой зажали рот рукой.

— Что скажешь на прощанье, Куинн?

— Пошел ты, Остин, — выплевываю я и наклоняюсь в тот момент, когда гремит выстрел.

Я не чувствую боли, может, только чуть-чуть, в своем правом плече, потому что упала именно на эту сторону.

Девушка вырывается из его рук, и пистолет падает дальше, чем могу дотянуться я, либо он.

Пытаюсь подняться на ноги, но сильный удар в бок с ноги заставляет меня подавиться только что набранным воздухом в легкие. Он хватает меня за волосы и поворачивает лицом ко мне.

— Ты убила его! — вопит он.

И я знаю о ком речь.

— Ты будешь гореть в аду, Митчелл! Попрощайся с жизнью!

Я пытаюсь вырваться, но его крепкие руки держит меня за голову, а затем я вижу перед собой белую ткань. Это подушка. Он накрывает ей мое лицо и жмет со всей силы, отчего я начинаю жадно захватывать воздух, который больше не поступает в мои легкие. Пытаюсь хоть за что-то уцепиться руками, но нащупываю лишь воздух и, кажется, начинаю терять сознание.

Громкий выстрел ударяет по ушам, как последний громкий звук, который я должна была услышать при жизни, и тяжелое мужское тело громко падает на пол.

Я хватаюсь за подушку, откинув ее в сторону и жадно набирая воздух, чувствуя чужие ладони на своей шее. Пытаюсь убрать их, чтобы больше вдохнуть воздуха, но они не причиняют мне вреда, наоборот, пытаются успокоить и напомнить о том, что я в безопасности.

— Куинн? — доносится до меня низкий голос, и я вижу перед собой карие глаза.

Еще воздуха и я отвечу. Еще немного воздуха.

— Куинн? — снова зовет он.

— Я здесь, — тихо отвечаю я, дав ему понять, что не сошла с ума от нахлынувшей на меня паники. — Здесь, — снова шепчу и утыкаюсь лицом в его плечо, вдыхая аромат геля для душа, касаясь губами теплой матовой кожи.

Жаль, что это происходит не так долго, сколько бы хотелось, потому что меня тошнит. От страха, трусящихся рук и нехватки воздуха, выворачивает наружу, как только я успеваю добежать до ванной комнаты.

Включаю воду в душе и, скинув платье к ногам, прислоняюсь спиной к стеклянной стене кабины, позволяя теплым каплям воды стекать по моему телу.

Если со мной случится что-то подобное этой ночью, завтрашним днем или в ближайшие несколько суток, то я сойду с ума.

Говорить то, что за день прошло слишком много, неуместно. Потому что норма приключений, которые со мной когда-нибудь случались, заканчивались четвертью сегодняшнего утра.

Больше всего на свете я хотела сейчас укутаться в теплое одеяло, подобрать под себя ноги и положить голову на мягкую подушку, ощущая теплые мужские объятия, которые чувствовала первые несколько дней после нашей с Марком свадьбы.

Но я была уже не та. Марк был не тот. Все это казалось смутным и потерянным где-то в далеком прошлом, которое я хотела забыть, как страшный сон.

Выключаю воду и, выйдя из душевой кабины, накидываю мягкий, махровый халат. В маленькой комнате включены две настольные лампы по обеим сторонам кровати. Мистер Кинг поднимает голову и наблюдает за тем, как я присаживаюсь на противоположный край кровати, опускаясь на ее твердоватую поверхность всем своим телом.

Прикрываю глаза и желаю оказаться в другом месте, потому что не имею ни малейшего понятия, что должна делать дальше.

Свет сзади меня потухает, и мужская ладонь ложится на мое бедро. Он немного ерзает на кровати и пристраивается сзади меня.

— Мистер Кинг?

— Да, Куинн?

— Сколько еще раз мне придется прощаться с жизнью, прежде чем я уйду навсегда?

Я чувствую, как он приподнимается на локтях, а затем, накрыв ладонью мое плечо, поворачивает меня к себе лицом.

— Не смей у меня такое спрашивать, Куинн. Не смей даже думать об этом.

Я тяжело сглатываю, наблюдая за тем, как его брови сошлись на переносице.

— Он ведь не оставит меня в покое?

— Я больше не допущу того, чтобы он сделал тебе больно, — тихо проговаривает он и касается кончиками пальцев моей щеки. — Ты доверяешь мне?

Я сглатываю и задерживаю взгляд на его влажных губах.

— Доверяю.

— Тогда скажи мне, что я должен сделать, чтобы тебе стало легче? — интересуется он и ведет кончиком пальцем от щеки к подбородку.

«Взять меня», — мысленно шепчу я и жадно наблюдаю за его губами.

— Поцеловать меня, — слетает с моих губ, и я задерживаю дыхание.

Он наклоняется чуть ниже, и касается губами моей щеки.

— Ниже, — выдыхаю я, захватывая губами легкие.

Мистер Кинг аккуратно проделывает дорожку поцелуев от моей щеки и до шеи. Замирает и будто ждет дальнейших указаний.

— Попробуй меня, — приказываю я и боюсь, что он не сделает этого.

Чувствую, как что-то колкое касается моей шеи и вздрагиваю. Это его щетина, и я незамедлительно хочу приказать ему оказаться там, где становиться мокро.