Страница 4 из 14
— Сколько леди оттон Грэйд съела этих проклятых фруктов?
И торопливый ответ напуганного происходящим лакея:
— Н-н-ни одного… Леди решила дождаться лорда Грэйда…
Герцог застыл.
Я же, высвободив ладони, ухватилась за край раковины, тяжело дыша и пытаясь выпрямиться, несмотря на тяжелую руку его светлости, все так же находящуюся на моем затылке. В следующее мгновение маг вдруг снова схватил меня, развернул, усадил на раковину, придвинулся столь близко, что это перешло все границы, схватил за плечи, совершенно бледный, с огромными пугающе-черными глазами, вгляделся в мое лицо и хрипло спросил:
— Ари, ты ничего не съела?
И только в этот миг я осознала, что произошло. И что именно герцог пытался сделать, засунув пальцы мне в рот. И вместо облегчения я испытала вполне оправданную злость и более того — откровенное негодование.
— Да что вы себе позволяете?! — возглас получился визгливым.
И бледность мгновенно покинула лицо герцога, а глаза яростно сузились.
— Только попробуй закатить мне истерику! — разъяренно прошипел его светлость. — Еще раз — ты ничего не съела?
— Нет! — взбешенно ответила я.
Закрыл глаза, судорожно выдохнул, после вновь посмотрел на меня и почти издевательски поинтересовался:
— Почему?
Задохнувшись от возмущения, я ответила не сразу, но столь же язвительно:
— Мне стоит исправить данное упущение?
Герцог застыл, глядя мне в глаза. Затем вновь судорожно, сквозь стиснутые зубы выдохнул, после как-то устало произнес:
— Да, острота вашего язычка заставляет теряться в сомнениях насчет испытываемых от неудавшегося покушения эмоций. Так почему, Ари?
Судорожно выдохнув, я попыталась отодвинуть от себя супруга, но уверившись в безнадежности попыток, устало ответила:
— Ориентируясь исключительно на правила хорошего тона. Отпустите меня!
Не сдвинувшись с места, герцог холодно вопросил:
— Вас насторожило сказанное мной за завтраком?
С сожалением была вынуждена признать, что, возможно, он прав. Но отвечать не стала, не менее холодно потребовав:
— Вспомните и вы о правилах приличия и о том, что вы находитесь недопустимо близко к леди, в присутствии посторонних!
Лорд оттон Грэйд промолчал, продолжая пристально взирать на меня.
— На будущее, — я пододвинулась вперед, намереваясь соскользнуть с раковины, в надежде прекратить наше столь тесное нахождение рядом, — потрудитесь для начала поинтересоваться у меня по поводу поедания чего-либо, прежде чем пытаться устроить мне насильственное промывание желудка!
Герцог усмехнулся, после наклонился и выдохнул мне в лицо:
— Вынужден напомнить об уже имевшей место беседе о том, что я всегда поступал и буду поступать так, как считаю нужным. И оправдываться за свои действия не намерен. Приведите себя в порядок.
С этими словами его светлость развернулся и покинул умывальню. Затем весьма бесцеремонно вытолкнул из каюты не скрывающего удивления принца Теодора, поднял выломанную дверь, приставил обратно к проему, и магия заструилась по контуру, намертво впаивая дерево в стену.
Оставшись в одиночестве, я покинула умывальню, прошла в каюту и медленно опустилась на край кровати. Сейчас, когда злость от словесной дуэли с его светлостью улеглась, я отчетливо осознала — меня пытались убить.
Но говоря откровенно, гораздо больше я была напугана поведением герцога, нежели самой попыткой отравления. Также весьма и весьма шокирована встречей с его высочеством наследным принцем, поэтому, пожалуй, сразу и не сумела осознать, что именно произошло до того, как услышала голос принца Теодора:
— К морскому дьяволу, капитана казнить! Его упущение.
— Лорд Эртан… — начал было оттон Грэйд.
— К демону, Дэс, у луирона нет противоядия. Малышке хватило бы кусочка, и в эту ночь она бы медленно гибла на твоих руках.
— Я понимаю.
— Так казни капитана, к Тьме, мне легче станет!
— А мне нет! — взбешенно ответил герцог. — Ко всему прочему только Эртан видел этого проклятого торговца.
— Его двенадцать офицеров видели, — как-то мрачно напомнил его высочество.
— Я сумею считать воспоминания только капитана.
— Ты сможешь считать любые воспоминания.
— Не убивая — только капитана.
— Казни всех!
Диалог проходящих мимо каюты мужчин на мгновение лишил меня способности дышать. В следующее мгновение я кинулась к двери, намереваясь спасти капитана Эртана, но та оказалась намертво соединена со стеной и никоим образом не желала отвориться. По счастью, мои попытки вырваться привели к тому, что за дверью неожиданно раздалось:
— Вам требуется что-либо, леди оттон Грэйд?
Голос был мне незнаком, и на миг я растерялась, но затем уверенно произнесла:
— Да, я бы желала поговорить с его светлостью. Немедленно.
Пауза, и голос на этот раз его высочества:
— Он занят.
Оторопев от ответа, я все же не удержалась от язвительного:
— Выслушивая ваши далекие от человеколюбия требования?
Пауза была долгой, затем его высочество Теодор насмешливо поинтересовался:
— Вы что-то имеете против?
— Вы сомневаетесь?! — возмутилась я.
Очередная пауза и насмешливо сказанное не мне:
— Тупоголовая монашка, как я и говорил.
— Тео, мне не хотелось бы вновь возвращаться к уже имевшему место разговору.
— Замени слово тупоголовая на чрезмерномилосердная, и то и другое ведет к одному финалу, и финал печален.
— Теодор.
Одно слово герцога заставило вздрогнуть меня и умолкнуть его высочество. Но затем принц произнес:
— Я понимаю, что подобные покупки фруктов у местных торговцев ранее случались, что привело к излишней халатности капитана «Ревущего», но… если ты не примешь меры, Эртан не усвоит урок.
И холодный, полный спокойствия и уверенности голос лорда оттон Грейда:
— Усвоит. К утру мучительно погибнут два повара и один офицер.
— Не удержались от соблазна? — в голосе принца не было сочувствия или сожаления, лишь насмешка.
— Да.
Испуганно прикрыв рот ладонью, я отступила от двери, не желая ничего более знать. Но все же услышала вопрос его высочества:
— Оставишь девчонку на корабле?
Я ушла в умывальню. Очень долго стояла, глядя на себя в зеркало и старательно не думая о произошедшем. Не желая думать. Не желая знать… Сегодня ночью погибнут три человека. Погибнут из-за меня. Из-за герцога. Из-за игр за деньги и власть, к коим не имели никакого отношения. Мучительно погибнут. Это ужасно. Это ужасно настолько, что не укладывается в голове.
И впервые с момента, как покинула лицей Девы Эсмеры, я подошла к своему чемодану, открыла боковой отдел и достала молитвенный томик, подаренный матушкой Иолантой в день поступления. Нас заставляли читать его ежедневно, особенно молитвы о благополучии и во здравие, и я никогда не думала, что обращусь к этой книге в момент, когда мне будет тяжело на душе.
Потрепанные странички с шелестом переворачивались, принеся в душную каюту аромат засушенных трав и цветов, отдаленный аромат лаванды…
Распахнулось окно, всего на миг, и вновь закрылось, оставляя на столе свежесрезанный цветок мальвы.
На мгновение я застыла, затем медленно поднялась с кровати, подошла к столу, взяла свое очередное предупреждение о смерти и смяла цветок, чувствуя совсем не страх — злость. Молча прошла в умывальню, выбросила смятую флору в мусорное ведро. И решила ничего не сообщать герцогу. Совершенно ничего. С человеком или же сущностью, подбрасывающей мне столь явные намеки на скорейшую смерть, следовало разобраться еще в Гнезде Орла, но герцог решил иначе. И вот итог — проблема так и не решена. И несмотря на все меры защиты…
Дверь распахнулась совершенно неожиданно. Более чем неожиданно, учитывая, что мгновение назад она была магически и совершенно намертво скреплена со стеной. Стремительно вошел герцог, огляделся, особо отметил мокрое пятнышко на столе, затем хмуро посмотрел на меня и задал неожиданный вопрос: