Страница 5 из 11
Ответил мужской голос:
— Ректор 2.90.
Тайна — дело чести.
— Я хотел бы поговорить с мистером Альбертом Личем.
— Мистера Лича нет. Кто говорит?
Мой ответ несколько задержался, потому что мое внимание было отвлечено. Дверь открылась, и в холл вошел мужчина. Он был молод и красив. Бродвейский тип. Голос а трубке повторил: «Кто это?»
— Меня зовут Арчи Гудвин. У меня сообщение для мистера Лича. Сегодня утром он спрашивал меня о женщине по имени Темми Бекстер. Передайте ему, что мисс Бекстер умерла. Убита. Ее тело найдено в салоне дома, где она жила. Полицию я информировал. Я думал, мистер Лич…
Я швырнул трубку на рычаг и проревел.
— Эй, вы! Остановитесь!
Молодой красавец остановился у двери в салон. Послышались шаги, и появилась Марта Кирк в сопровождении Раймонда Делла. Потом раздался звонок, я открыл двери. Это были двое полицейских в форме. Первый спросил:
— Вы — Арчи Гудвин?
— Да. — Я поднял руку. — Там.
Два часа спустя, без двадцати четыре, я сидел в кухне за большим столом, ел крекеры, сыр, мармелад и пил кофе. Двое жильцов — Ноэль Феррис и Поль Хенна — составляли мне компанию. Это красавец Феррис помешал моему разговору по телефону. Хенна оказался моложе его, но не такой красивый. Полицейский вытащил его с репетиции. Он и Феррис беседовали о том, когда они в последний раз заходили в салон. Феррис сказал, что был там месяц назад, чтобы самому посмотреть, так ли уж был расстроен рояль, как утверждала Марта Кирк. Хенна сказал, что заходил в салон две недели назад, потому что Марта разговаривала по телефону, и ему не хотелось, чтобы у нее сложилось впечатление, что он подслушивает. Потом они говорили о ноже. Хенна сказал, что это был один из кухонных ножей, а Феррис ответил, что лучше бы ему держать свое знание при себе, и они чуть было не вцепились друг в другу в волосы, не обращая внимания на полицейского, который сидел на стуле у двери, навострив уши.
Меня в салон не пригласили, но я видел экспертов, которые занимались своим делом. Сначала меня допрашивал Перли Стеббинс в кухне. Второе интервью состоялось в комнате Раймонда Делла, и на этот раз вопросы задавали инспектор Кремер и Альберт Лич. Заслуженная мною честь, потому что без меня они бы здесь не встретились. Мой звонок в Нью-Йоркское бюро секретной службы вызвал тревогу у Лича, а появление того на месте преступления вызвало тревогу у инспектора Кремера. Таким образом, у меня была возможность наблюдать за реакцией Кремера, но мне это ничего не дало. Конкуренция оставила его равнодушным, он реагировал, как всегда, главным образом на меня.
— Вы говорите, что Вульф не ожидал от нее ни гонорара, ни части вознаграждения. И, тем не менее, он послал вас сюда и вы оплатили такси за себя и мисс Эннис. Я должен вам верить? Я знаю Вульфа и знаю вас. Не надейтесь, что я проглочу это.
Или:
— Оставьте при себе ваши идиотские штучки. По свидетельству Раймонда Делла и Марты Кирк, вы с мисс Эннис вышли из кухни в самом начале второго, а Стеббинсу вы позвонили только в час тридцать четыре, то есть полчаса спустя. Что вы делали в этот промежуток?
Щекотливый пункт вообще не был затронут. Ни Кремер, ни Лич даже не допускали возможности, что с деньгами могло быть что-то нечисто. Они так основательно молчали на эту тему, что мне даже не пришлось им лгать.
Но когда около четырех в кухню вошел служащий по имени Каллган и сказал мне, чтобы я шел к инспектору, у меня появилось опасение, что вопрос о двадцатидолларовых банкнотах все-таки вынесут на повестку дня. Но одного взгляда на лицо Кремера было достаточно, чтобы рассеять мои опасения. Он выглядел смущенным и жевал сигару, а это означало, что у него неприятности. Лича не было. Вместо него слонялся без дела лейтенант Роуклиф и еще какой-то криминалист. Кремеру было нелегко. Он вынул сигару изо рта и проскрипел:
— Нам нужна ваша помощь, Гудвин. Это вы сказали Хетти, этой проклятой бабе, чтобы она заперлась? Она отказывается отпереть дверь и отказывается говорить. Мы не хотели бы ломать дверь, если этого можно избежать. Она — ваша клиентка. Скажите ей, чтобы она открыла дверь.
— Она не является ни моей клиенткой, ни мистера Вульфа.
— Это утверждаете вы. Она впустит вас, если вы ее попросите?
— Возможно.
— О'кей, спросите ее.
Я разрешил себе усмехнуться.
— Так, как вы себе представляете, нет. Я должен остаться с ней один. Я не стану ввязываться в грязное дело. У нее есть личные причины на такое поведение. Ее отца застрелил полицейский.
— Пятнадцать лет назад. Она не в своем уме?
— В том-то и дело.
— Скажите ей, что мы взломаем дверь, если она не будет благоразумной.
— Хорошо. При условии, что вы не двинетесь с места. И держите Роуклифа в поле зрения. Он медленно соображает, но у него быстрые ноги.
— Не валяйте дурака, — буркнул Кремер и сунул в рот сигару.
Я вышел, пересек холл и постучал в дверь Хетти.
— Это я, Гудвин. Я один, впустите меня, мне нужно кое о чем спросить вас.
Шаги, потом ее голос:
— А где другие?
— Полиция? Пока в доме, но на почтительном расстоянии. Я — не предатель.
Проскрежетала задвижка. Войдя, я снова запер дверь. Шторы были опущены, горел свет. Хетти держала в руках журнал.
— Вы совсем не заботливы, могли бы принести что-нибудь поесть.
— Напротив, я чрезвычайно заботлив, иначе бы не пришел. Я хотел подготовить вас к тому, что они сейчас будут ломать дверь.
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что они знают, что я буду стрелять.
Я огляделся. Массивная старая кровать орехового дерева, громадный секретер, шкаф, комод, фотографии актеров на стенах.
— Из чего вы собираетесь стрелять?
— Из ничего. У меня нет оружия, но они этого не знают.
— Послушайте, мисс Эннис, полицейский по имени Кремер, инспектор уголовной полиции, просил меня довести до вашего сведения, что они взломают дверь. Это все, о чем он меня просил. Но я лично могу прибавить следующее: если они будут вынуждены применить силу, чтобы добраться до вас, то они заберут вас с собой и арестуют как важного свидетеля. Полиция расследует убийство, которое совершено у вас в доме, и вы относитесь к подозреваемым. Если же вы добровольно согласитесь на допрос, то, вероятно, будете сегодня ночью спать в своей постели.
Она уставилась на меня.
— Меня подозревают? Почему?
— Потому, что вы пришли домой пришить пуговицу. Примерно в это время была убита Темми.
— Вы тоже подозреваете меня?
— Конечно нет, я не идиот.
Она сжала губы.
— Прекрасно. В таком случае им придется выносить меня из дома.
— Они это сделают, можете быть уверены.
— Итак, дворецкий, я никогда в жизни не нанимала детективов. Вы хотите, чтобы я что-нибудь подписала?
— Кого вы хотите нанять, мисс Эннис?
— Вас. Называйте меня Хетти.
— Меня вы не можете нанять. Я служу у Ниро Вульфа.
— Хорошо. Тогда я нанимаю Ниро Вульфа.
— Для чего?
— Чтобы отомстить полиции. Он должен опозорить их, чтобы им неповадно было соваться в мой дом.
— Это предложение он примет. Он, может быть, будет готов провести расследование и попутно свести небольшие счеты с полицией, но у него есть навязчивая идея в вопросе гонорара, а я сомневаюсь, что вы в состоянии ему заплатить.
— Вы будете ему помогать?
— Конечно, это моя работа!
Она закрыла глаза, но скоро открыла их снова.
— Я могу ему заплатить сорок две тысячи долларов. Это десять процентов моего состояния, и этого ему должно хватить.
Я обалдело уставился на нее Я был просто ошарашен.
— Вот это да! Разрешите вопрос. Мистер Вульф очень реалистичен в денежных делах. Ваше состояние помещено надежно? Может, вам необходимо что-нибудь продать? Беговую лошадь, например, или яхту?
— Не будьте дураком. В денежных вопросах я не менее реалистична. Мое состояние в облигациях, не облагаемых налогом. Мне нужно что-нибудь подписать?