Страница 52 из 59
Бэйн умолк.
— Что потом? — напомнил ему Вулф.
— Ну, а потом у меня появилась другая мысль — пригласить также Лэдлоу. Теперь я понимаю, что вел себя по-дурацки, но тут уж ничего не поделаешь… Конечно, миссис Робильотти могла вычеркнуть Фэйт из списка гостей и сказать миссис Ирвин… Нет, нет, я хочу сказать, что невозможно было предвидеть, как поступит Фэйт. Она могла отказаться от приглашения… Короче говоря, я посоветовал тете пригласить Лэдлоу, и она приняла мой совет.
— Мисс Ашер знала, что ее отцом был Альберт Грантэм?
— Что вы! Нет, конечно. Она думала, что ее отцом был некто Ашер, умерший до ее рождения.
— Было ли ей известно, что ее мать получает средства к существованию от вас?
— Нет. Я думаю… Нет, не думаю, а знаю. Фэйт полагала, что ее мать получает средства к существованию от своих бывших любовников, и поэтому ушла от нее. Так вот, рекомендовав пригласить Фэйт и Лэдлоу на званый ужин, я перепугался, так как подумал, что это может быть чревато неприятностями. Увидев Лэдлоу, Фэйт может демонстративно уйти или сделать что-нибудь похуже. Я решил поэтому не ходить, а вместо себя рекомендовать кого-нибудь другого. Первые четверо или пятеро знакомых, к которым я обратился, оказались занятыми, и я вспомнил об Арчи Гудвине.
Вулф откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и принялся работать губами, надувая их и втягивая… Рано или поздно, но в процессе расследования он всегда прибегал к этому, и мне давно следовало бы начертать табличку «ГЕНИЙ ЗА РАБОТОЙ» и поставить шефу на письменный стол, когда он приступает к губной гимнастике. Обычно я имею некоторое представление о том, над чем размышляет гений, но сейчас даже предположить ничего не мог. Он расчистил кое-какие дебри — выяснил, кто настучал прокурору на Лэдлоу и как Фэйт и Лэдлоу оказались приглашенными на прием. Однако из обстоятельств, действительно имеющих значение, ему удалось узнать только имя человека, располагающего серьезным мотивом для убийства Фэйт Ашер, но этот человек — Бэйн, как он неоднократно подчеркивал, даже не был на званом ужине. Конечно, над этим, возможно, ломал себе голову гений, пытаясь придумать, уж не с помощью ли дистанционного управления Бэйн мог отравить шампанское, но я не был в этом уверен.
Вулф открыл глаза, перестал жевать губами и посмотрел на Бэйна.
— Нет, я не буду ждать до понедельника, — заявил он. — Если я не узнаю все сейчас, то никогда не узнаю. Одно обстоятельство, о котором вы сказали мне, или, точнее говоря, намекнули, должно будет послужить для меня отправным пунктом. Однако сейчас я не стану расспрашивать вас об этом, так как вы все равно не скажете правды и что-нибудь измыслите. Наступила пора ответить на основной вопрос: если кто-то решил убить Фэйт Ашер, каким образом он осуществил это? — Шеф повернулся ко мне. — Арчи, позвони мистеру Кремеру.
— Нет! — крикнул Бэйн. — После всего того, что я искренне сообщил вам?..
Я уже было поднял трубку, но Бэйн подскочил ко мне и попытался вырвать ее у меня.
— Мистер Бэйн, не визжите, пока вас не ударили, — резко бросил ему Вулф. — Вы у меня в доме, и так просто я вас не отпущу. Может быть, следует позвать на помощь мистера Пензера?
Однако приглашать Сола не понадобилось. Красавчик отошел и дал мне возможность набрать номер. Найти инспектора Кремера в одиннадцатом часу вечера в субботу всегда было весьма сомнительным делом. Его можно было отыскать или очень быстро и просто, или практически невозможно. На этот раз мне повезло. Он еще не уходил со службы, и после короткого ожидания меня связали с ним. Как только Вулф поднял трубку, Кремер ворчливо поздоровался с ним. Вулф сказал, что он отнимет всего минуты три его времени.
— Могу вытерпеть и больше, — ответил Кремер. — Ну, в чем дело?
— Речь идет о Фэйт Ашер. Меня буквально изводят по этому делу. Вот, к примеру, вчерашний день. Утром на встрече со мной настояли эти четверо, днем ко мне ворвались вы, вечером мистеру Гудвину и мне помешал работать вызов его по телефону в дом миссис Робильотти, где он встретил мистера Скиннера и…
— Кого, кого? Начальника полиции?
— Да. Мистер Скиннер заявил ему, что эта встреча и разговор носят частный и конфиденциальный характер и сделал оскорбительное предложение, которое мистер Гудвин должен был передать мне. Я, конечно, не жалуюсь вам, поскольку мистер Скиннер ваш начальник и вы, очевидно, не знали об этом.
— Понятия не имел.
— Однако это лишь усилило мое раздражение. Больше я терпеть не намерен и хочу положить этому конец. Вся нервозность была вызвана заявлением мистера Гудвина, как очевидца, что Фэйт Ашер не покончила с собой, и я намерен сам проверить, прав ли он. Если я решу, что он не прав, мне придется заняться им. Если же я приду к противоположному выводу, это будет означать, что мне удалось найти какие-то доказательства, неизвестные вам. Ставлю вас в известность о своем намерении, ибо для ведения расследования мне нужно побеседовать со всеми причастными к делу лицами, для чего я должен пригласить их к себе, о чем, как мне думается, вы должны знать. Я также подумал, что вы можете найти нужным присутствовать при этом. Я буду рад этому, но в таком случае именно вам придется вызывать их ко мне. Я не хочу, чтобы для приглашенных было бы неожиданностью встретить у меня инспектора уголовной полиции. Завтра в одиннадцать часов утра. Это самое подходящее время.
Кремер что-то пробормотал, но тут же опомнился и сказал:
— Вам, видимо, стало что-то известно? Что именно?
— Кое-что мне пришло в голову, но, кроме того, я раздражен. Я подробно охарактеризовал вам сложившуюся ситуацию, и добавить мне нечего.
— Так я и думал. Послушайте, завтра же — воскресенье.
— Да. Из тех, кого нужно пригласить, — трое девушек работают, следовательно, воскресенье должно вполне устроить их.
— Вы хотите пригласить всех?
— Да.
— Кто-нибудь из них сейчас у вас?
— Нет.
— Скиннеру известно об этом?
— Нет.
— Я позвоню вам через час.
— Что вы! — возразил Вулф. — Если пригласить их на завтра придется мне, я должен приступить к этому немедленно, и так уже поздно.