Страховщики

Друг градосмотрителя, в одиночку побивший всю банду Хамады, стал достопримечательностью, и каждый его приход теперь приветствовался засидевшимися там горожанами. Усаживаясь так, чтоб видеть площадь перед монастырем, он пил вино и разговаривал с ученым стариком, для которого корчма стала в какой-то мере рабочим местом. За соседним столиком он составлял гороскопы, торговал какими-то склянками со снадобьями, писал прошения.

Когда у аптекаря случался перерыв в работе, он своими речами разбивал Эвинову скуку и озабоченность. Лоер слушал его в пол уха — больше старческих разговоров его занимали мысли о том, чем что связывает его врага и Братство… Откровенный мерзавец и — монахи… В Братстве конечно святых не много, но все-таки…

Все сходилось к тому, что у его врага появился какой-то сильный покровитель. Возможно даже из самой верхушки Братства — уж больно странным казался недавний случай со стрелой. Не просто же так он промахнулся… Не могло такого быть… Приплетать к этому делу градосмотрителя он не собирался. Ту сгодилась бы фигура покрупнее… Только вот откуда её взять? Из какого кармана вытащить?

… Старик уже давно звал его к себе, но Эвин все отказывался, но вот сегодя — согласился.

Ежедневно бродя по развалинам он представлял хибару, в которой обитает аптекарь — тесноту, ветхость и сквозняки по земляному полу… К своему удивлению он ошибся. Дом старика оказался вполне приличным, не дворец, безусловно, но и не лачуга. Видно зелья приносили бородатому умнику и медь, и серебро, и золото… В комнатах было темновато, но чисто — настоящее обиталище умного человека. Вверх по стенам, теряясь в сумерках, уходили стеллажи с ящиками и горшками.

«Разбогатею, — подумал Эвин, — приглашу его к себе в замок. Стану с ним умные беседы вести».

Только вот рано об этом пока задумываться. Как не печально, но Бомплигава все еще топтал землю этого мира. И нельзя сказать, что он что-то не так сделал в прошлый раз, просто в тот вечер Бомплигава, как оказалось, шел последним, а не вторым… Скромность спасла ему жизнь, отняв её у кого-то другого…

Усадив гостя, старик забегал по скрипучим половицам, по-детски хвастаясь, доставал какие-то банки, тряпочки и горшки, пахнущие небывалыми болезнями, и ставил все это перед Эвином, словно и без того удивительных вещей на столе не стояло в избытке.

Тут действительно, как на хорошей кухне, чего только не стояло — даже что-то небывалое в трубе из прозрачного материала, похожего на замерзшую воду, что возили из-за Серединного моря. Эвин неодобрительно покачал головой, дивясь расточительству. Эркмасс из такой посуды пил, а тут… В склянке висела какая-то гадость чуть не с тремя головами…

Гость заинтересованно присмотрелся.

Точно! Три головы!

Взгляд скользнул ниже…Что-то там еще имелось кроме свитой в пружину гадины….

Солнечный луч пробился сквозь занавес и лучезарно, словно палец Кархи, уткнулся в стол аптекаря. В ярком, радужном пятне проявилось вдруг женское лицо. Только что скрытое темнотой оно вдруг выступило, словно ночной огонь на сторожевой башне. Глаза незнакомки заглядывали в душу, тревожили…

— Что это?

Старик, стоявший на лестнице и тянувшийся за какой-то коробкой, обернулся, посмотрел и сказал со значительной торжественностью человека, обладающего диковиной.

— Это знаменитый элернийский червь. Во время двоелуния…

До червяка, что висел в воде, Эвину не было никакого дела. Он небрежно, едва не уронив, сдвинул склянку, освобождая рисунок.

— Червь? Какой червь? Что там за благородная дама?

Старик заскрипел лестницей, спеша на помощь своему червяку, и на ходу говорил:

— А…. Дама… На базаре говорят, что это дочь Северного Императора, что ее похитили страшные Железные Рыцари, те, что обосновались в лесу, и теперь требуют выкуп. А отец готов отдать ее в жены тому, кто освободит ее из рук похитителей…

Гость усмехнулся. А кусок и впрямь хорош! Только вот найдется ли рука, что осилит поднести его ко рту и зубы, чтоб от него откусить?

Но следующая пришедшая в голову мысль сбила и закрутила все, отбросив в сторону, сделав ненужными все остальное! Он искал покровительства — вот оно! Кто откажет императорскому зятю? Он искал богатство? Его можно добыть там…

Он отвернулся от окна. Великий Карха! Ведь можно! Можно же! Одно слово! Всего одно!

И принцесса…

И половина Империи…

И тогда я с Бомплигавой такое сделаю… Никто не посмеет помешать!

Сердце Эвина стукнуло раз, другой…

— Кто говорит?

— Народ…

Он взял себя в руки, успокоился. Половина царства? Ну, пусть не половина, наверняка ведь врут на счёт половины… Пусть четверть… А драгоценности? Он-то знал толк в камнях! Даже один единственный такой камень мог бы решить многие проблемы…

Лоэр глубоко вздохнул. Женщина, украшенная бриллиантами, стояла перед глазами, а за её фигурой — просторы Северной Империи, на фоне которой родной замок казался кучкой камней.

Дар судьбы — вот что это такое! Дар щедрый и данный вовремя.

Он никогда не простит себя, если упустит его! Тем более, что он точно знает что нужно делать, чтоб рыцари не заметили его.

Он знает!!!!

Только как туда добраться, если выполняя императорскую волю монахи и панцирники стоят вокруг всего леса? Да и сами Злые Железные Рыцари… Эти-то точно предпочитали отбирать чужое, а не отдавать своё…

— Вот повезет кому-то, — сказал он, продолжая глядеть на колдовской портрет.

— Боюсь, что не скоро… — отозвался гостеприимный хозяин.

Аптекарь узнал что-то новое и ждал случая сообщить это новому другу.

— Что случилось?

— Скверные дела. Ночью братья вернулись из леса…

Эвин кивнул.

— И что? Сколько вернулось в это раз?

— Все, — озабоченно ответил аптекарь. — Только вот…

Он покряхтел, расстроено покачал головой.

— Они отступились.

— Что сделали? — переспросил Эвин.

— Братья отступились… Больше монахи в лес не пойдут.

Вот за эту новость стоило отсыпать аптекарю горсть золота… Сдерживая вспыхнувшую радость Эвин заметил.

— Мудро. Им и в этот-то раз ходить не следовало… Жалостью те, кто там обитает, не украшены. Туда с копьем идти надо, а не с молитвой!

— Не знаю, не знаю… Кто с копьем ходил — половина вернулась, а монахи полным числом в город вошли. С пустыми руками туда, получается, ходить здоровее.

Эвин пожал плечами. Подумаешь — монахи.

— Вы с эркмассом пробовали — не вышло. Теперь вот братья…

Аптекарь заглянул Эвину в лицо, но наткнулся на пустой взгляд.

— Получается, что нет силы, способной победить демона? А как же город? Нельзя же всю жизнь жить с этим.

Он кивнул в сторону двери, но Эвин понял, что он имеет в виду лес и его новых хозяев.

— Это не демоны. Это Злые Железные Рыцари, — поправил старика Эвин. — Чувствуешь разницу? Демон это что-то потустороннее, а рыцарь…

Он представил, как незамеченным скользит мимо разящих колдовством слепых демонов, а те только вздрагивают от предчувствия поражения.

— Рыцарь он и есть рыцарь. В его руке меч, в твоей меч, а там как Карха решит, кого победой наградить…

Он вспомнил пламя, опускающееся с вершин деревьев на тела панцирной пехоты, и помимо воли передернул плечами.

— Ну, может быть не совсем простые рыцари, а все ж… Так что не печалься. Эркмасс или Император еще туда вернутся. Не Верой, так силой, мы их оттуда выкурим.

Старик удрученно покачал головой. Силу демонов в городе видели все. Силу эркмасса тоже. Демоны оказались сильнее.

— Или они сами уйдут, когда захотят? А не захотят? Император тут вечно стоять не будет. Получается, бери нас голыми руками? Ты же знаешь, есть им что защищать-то. Не зря упорствуют.

Эвин не стал повторять сказанное ранее — Император и Кори обязательно найдут, чем приструнить Злых Железных Рыцарей. Мысли его потекли в другом направлении.

Если монахи вернулись ни с чем, а Император пока не решается войти в лес, то никто не помешает ему сделать то, на что его нацелил Ккарха. Да, рыцари или демоны сильны. Они почти всемогущи… Но он умнее их.