Страница 22 из 34
– Не знаю.
– Но ты здесь живешь.
– Да.
– Давно?
– Годы.
– Это невозможно. – Итан подскочил на ноги. В мыслях воцарилась сумятица.
– У меня нет для тебя ответов, Итан.
– Мне нужен телефон, автомобиль, пистолет, если у тебя есть…
– Не могу, Итан. – Она встала. – Ты должен уйти.
– Кейт…
– Сейчас же.
Итан взял ее за руки.
– Это ведь была ты, когда я потерял сознание на улице вчера ночью. – Он посмотрел ей в лицо. – Складки у рта, морщинки в уголках глаз, и все еще такая красивая. – Ты знаешь, что со мной происходит?
– Перестань. – Она попыталась отстраниться.
– Я в беде, – заявил он.
– Знаю.
– Скажи мне, что…
– Итан, теперь ты подвергаешь опасности
мою
жизнь. И Гарольда.
– С чьей стороны?
Вырвавшись, она устремилась к двери. Уже на пороге обернулась и на миг, стоя там в полумраке, снова показалась тридцатишестилетней.
– Ты мог бы быть счастлив, Итан.
– О чем ты?
– Ты мог бы прожить здесь изумительную жизнь.
– Кейт!
Толчком распахнув дверь, она ступила внутрь.
– Кейт!
– Что?
– Я сумасшедший?
– Нет, – ответила она. – Ни чуточки.
Дверь за ней закрылась, и тут же послышался лязг задвигаемого засова. Подойдя к двери, Итан поглядел на свое отражение в стекле, отчасти ожидая увидеть шестидесятилетнего старика, но ничуть не переменился.
Он больше не чувствовал голода.
Не чувствовал усталости.
Спускаясь по ступеням, шагая по каменной дорожке и ступая на тротуар, он ощущал лишь стеснение в центре груди, знакомое чувство, накатывающее на него непосредственно перед заданием – когда подходишь к «стрекозке», которую аэродромная команда загрузила пулеметом Гатлинга пятидесятого калибра и «Хеллфайерами».
Страх.
*
Автомобиль Итан высмотрел лишь в следующем квартале – «Бьюик ЛеСабр» середины восьмидесятых с облепленным сухой сосновой хвоей ветровым стеклом и четырьмя шинами, которые не помешало бы подкачать.
Дверцы были заперты.
Прокравшись на крыльцо ближайшего дома, Итан поднял каменного херувима с пьедестала под окном. Сквозь тонкие занавески увидел внутри мальчика, сидящего перед пианино и исполняющего какую-то вычурную музыкальную пьесу, ноты которой прорывались на крыльцо сквозь четырехдюймовую щель приподнятого над подоконником окна.
Рядом с мальчиком сидела женщина, переворачивавшая страницы партитуры.
Херувим, хоть и всего в фут высотой, был сделан из монолитного бетона и весил фунтов тридцать с небольшим.
Итан отнес его обратно на улицу.
Проделать это тихо было попросту невозможно.
Он швырнул его в окно позади водительского сиденья, и ангелок без труда пробил его насквозь. Отпер дверцу, распахнул, забрался внутрь через осколки стекла, через спинки сидений и оказался за рулем. Удар обезглавил ангелочка, и Итан схватил его голову с заднего сиденья.
Двух ударов оказалось достаточно, чтобы расколоть пластиковый кожух под рулевой колонкой, обнажив цилиндр замка зажигания.
Света в машине почти не было.
Действуя исключительно на ощупь, он вырвал пальцами провода питания и стартера.
Звуки пианино в доме оборвались. Бросив взгляд на крыльцо, Итан увидел два силуэта за шторами.
Выудив из пиджака перочинный ножик, он открыл самое большое лезвие, перерезал пару белых проводов в полной уверенности, что они подают в машине питание. Затем зачистил изоляцию и скрутил оголенные концы вместе.
Приборная панель осветилась.
Когда он как раз отыскал более темный провод стартера, дверь дома распахнулась.
Мальчишеский голос:
– Погляди на окно машины.
Итан срезал изоляцию с конца провода стартера, обнажив медные жилы.
– Подожди здесь, Эллиот, – велела женщина.
Ну же, ну же, ну же.
Итан прикоснулся проводом стартера к силовому, во тьме с треском проскочила голубая искра.
Двигатель чихнул.
Женщина приближалась к нему через двор.
– Давай же, – пробормотал Итан.
Замкнул провода снова, и двигатель провернулся.
Раз.
Другой.
Третий.
На четвертый схватился и с урчанием заработал.
С ревом поддал газу, взвинчивая обороты, Итан передвинул рычаг коробки в положение ДВИЖЕНИЕ и включил фары в тот момент, когда женщина уже подоспела к пассажирской дверце, крича что-то сквозь стекло.
Итан погнал машину вниз по улице.
На первом перекрестке свернул налево, сбросив газ и снизив скорость до разумных пределов, чтобы не привлекать внимания – дескать, человек просто отправился покататься в чудесный вечер.
Указатель уровня бензина сообщал, что бак еще на четверть полон. Сигнальная лампочка пока не горит. Не проблема. Горючего хватит, чтобы смотаться из Заплутавших Сосен. Достаточно лишь миновать перевал, и милях в сорока к югу будет городок, главной достопримечательностью которого выступает единственная бензоколонка. Лоумен, штат Айдахо. Прямо на шоссе. Они останавливались там для заправки по пути сюда. Ему до сих пор виделся Столлингс у колонки в своем черном костюме, наполняющий бак. Итан прогулялся до обочины пустынного шоссе, поглазел на брошенные строения через дорогу – развалившуюся таверну, универсальный магазин и одинокую закусочную, еще живую, но едва трепыхающуюся, с тянущимся из отдушины на крыше дымком, пропахшим салом.
Он позвонил Терезе из этого места, где сигнал едва вытягивал на одну риску.
Почти не помнит разговор. Ум был занят другим.
Последний раз, когда говорил с женой.
Надеялся, что сказал ей о любви.
Под визг тормозов Итан остановил «Бьюик» с тикающим левым поворотником. Не считая горстки людей на тротуарах, центр города будто вымер, и Главная улица, сколько хватало глаз, была совершенно пуста.
Выехал на дорогу, совершив плавный левый поворот, и начал понемногу разгоняться, направляясь на юг.
Миновал паб, отель, кафе.
Через семь кварталов – больницу.
Никаких пригородов.
Строения просто кончились.
Еще газу.
Боже, как же хорошо двигаться, наконец-то вырваться отсюда! С каждым оборотом коленвала с его плеч сваливалось буквально физически ощутимое бремя. Надо было так поступить еще два дня назад.
Вокруг ни малейших признаков жилья, дорога прямолинейной траекторией пролегла через сосновый лес с такими громадными деревьями, что они запросто могли расти здесь испокон веку.
Врывающийся в машину воздух дышит прохладой и благоуханием.
Среди стволов залег туман, местами протягиваясь поперек дороги.
Пробивающийся сквозь него свет фар заметно ослабевал.
Загорелась сигнальная лампочка.
Блин!
Дорога к югу от города взбирается к перевалу на несколько тысяч футов крутым серпантином, и подъем может начаться с минуты на минуту. Он сожжет жалкие остатки бензина до капли. Следовало бы развернуться, доехать до города и слить у кого-нибудь достаточно топлива, чтобы добраться до Лоумена.
Он ударил по тормозам, стараясь вписаться в длинный резкий вираж.
На самом пике поворота туман сгустился в кисель, вспыхнув ослепительной белизной в дальнем свете; Итан сбросил скорость до минимума, ведя машину чуть ли не ползком, не видя никаких ориентиров, кроме блеклой двойной желтой полосы.
Распрямившись, дорога вырвалась из марева, из леса.
Вдали – рекламный щит.
С расстояния в осьмушку мили Итан смог разобрать лишь, что на нем нарисованы четыре фигуры, стоящие, взявшись за руки.
Широкие, белозубые улыбки.
Мальчик в шортах и полосатой рубашке.
Мать и дочь в платьях.
Отец в костюме и фетровой шляпе машет рукой.
Печатными буквами под идеальным улыбающимся семейством:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЗАПЛУТАВШИЕ СОСНЫ, ГДЕ ОБРЕТАЕТСЯ РАЙ
Прибавив газу, Итан пронесся мимо щита по дороге, идущей параллельно частоколу, задев светом фар пастбище и стадо скота.