Рыцарь Ртуть

Кристофер Сташеф

Рыцарь Ртуть

Совершенно секретно.

Только для вашего прочтения

Джеффри Гэллоуглас, второй сын агента ТОПОРа Рода Гэллоугласа, Верховного Чародея Грамарий.

Род Гэллоуглас был внедрен на феодальную планету Гресймарий для установления там демократического правления. При содействии Фесса, металлического коня с искусственным интеллектом в корпусе, он становится известен как Чародей (см. «Чародей поневоле»). Решив навсегда остаться на планете, Род начал закладывать основы демократических институтов (см, архивные файлы «Возвращение короля Кобольда», «Чародей раскованный», «Чародей разбушевался» и др.).

Взрослеет уже второе поколение Гэллоугласов. Генетическое наследство Рода и его жены, «ведьмы» Гвендилон, предопределяет развитие пси-способностей у всех их потомков (см. «Чародей и сын», «В отсутствие Чародея» — самые свежие данные о старшем сыне Магнусе, и «Леди ведьма» — самая последняя информация о Корделии, дочери Гэллоугласов).

Джеффри, второй сын Рода, вырос в подающего надежды юношу. Фантастически сильный, искусно владеющий оружием, обладающий впечатляющими пси-способностями, он имеет одну, но большую слабость. Выражаясь витиевато, она проявляется в абсолютном нежелании противостоять чарам женского пола, а если по-простому, то Джеффри просто распутник. Скорее всего, агент КЛОППа по имени Финистер, представляющий силы противников демократии, будет пытаться склонить Джеффри к браку, что позволит данной политической группе находиться в непосредственной близости от трона (см, настоящий файл «Рыцарь Ртути»).

Глава первая

Из опыта прожитой жизни Джеффри сделал вывод, что нет ничего скучнее, чем быть сыном дворянина, особенно если ты второй. И даже если первый в данный момент отсутствует, это в целом ничего не меняет. Скучно было еще и оттого, что владел юноша лишь искусством войны, а никто из соседей не проявлял желания напасть на его короля. Джеффри с радостью согласился бы даже на маленькую, карманную войну, крошечное восстание в каком-нибудь отдаленном районе королевства, но с несколькими хорошими схватками. С лишениями, которые предстояло вынести, с испытаниями воли и силы, а после победы — с праздником и пиром: Джеффри был совершенно уверен, что ни одно восстание не может завершиться удачно, если на стороне короля выступает он.

К его несчастью, все остальное королевство тоже не сомневалось, хотя, может, просто сказывались двадцать пять лет непрерывных побед короля Туана, действующего при поддержке семьи Гэллоугласов, ведь даже если бы Джеффри не смог победить в одиночку, его родители, брат, сестра, безусловно, не оставили бы его в беде.

Чтобы окончательно не скиснуть от бездействия, Джеффри добровольно вызывался улаживать любые конфликты в королевстве. Снаряженный в путь как странствующий рыцарь юноша появлялся то здесь то там, но опять ему не везло. Стоило ему появиться в одном районе, как разбойники исчезали, перемещаясь подальше от опасности. Лорды, напрочь забыв о прежних убеждениях, срочно присоединялись к программе реформ, переставали угнетать подданных и буквально на глазах становились мудрыми и просвещенными правителями, с видимым удовольствием меняя политику угнетения и эксплуатации на справедливое и человечное управление, не оставляя Джеффри никаких шансов на военное урегулирование.

И Джеффри не оставалось ничего другого, кроме как начать волочиться за какой-нибудь новой красоткой.

Именно поэтому в данный момент он оказался на сеновале с одной особенно соблазнительной особой по имени Куколка. Он изучал реакции девицы на различные прикосновения, выявляя, на какие из них последует наиболее сильный «ох». Возражать у девушки не было возможности, любые попытки пресекались поцелуями. Отвлекая внимание Куколки одним из наиболее страстны поцелуев, Джеффри добрался наконец до шнуровки корсета, как вдруг раздался голос, по звуку напоминавший крик чайки:

— Молодой Чародей!

Девушка вздрогнула и побледнела. Джеффри недовольно выругался сквозь зубы, но все же поднялся, послав девушке нежную и успокаивающую улыбку, — что было весьма кстати, так как глаза у Куколки до самых кончиков ресниц наполнял страх.

Голос продолжал:

— Отзовись, сэр Чародей Джеффри!

— Значит, ты Чародей? — прошептала Куколка.

— Да, — выдохнул Джеффри.

Девушка, полузакрыв глаза, успокоилась. К щекам вернулась кровь и прежняя улыбка, страстная и манящая, она озарила хорошенькое личико.

— Тогда заколдуй меня, молодой волшебник, — прошептала она, призывно изгибаясь, как бы подчеркивая свои слова.

У Джеффри перехватило дыхание, девчонка так соблазнительно и призывно произнесла это, что не оставалось сомнений, это — приглашение, но голос не отставал:

— В тебе нуждаются, сэр Джеффри! Ты рыцарь! Вспомни свою клятву!

— Чародей! И рыцарь! — восторженно воскликнула Куколка.

— Дважды проклятие, — вновь вздохнул Джеффри, — если оно вырывает меня из твоих объятий.

Но погоди, может я сумею отделаться от этого малыша посыльного.

— Малыша. — Как ты узнал?

— По голосу, — Джеффри откатился от нее, сидя на сене, посмотрел вниз.

— Я наверху, господин!

Джеффри устремил свой взгляд вверх и обнаружил на стропилах крыши, всего в нескольких футах над своей головой, карлика в фут ростом. Девушка ахнула и, словно была не одета, в смущении обхватила себя руками.

— О, не бойся, дитя! Мы, Малый народец, столько раз все это видели, что не обращаем никакого внимания, — устало и с некоторым отвращением произнес эльф. — Чародей, меня послали призвать тебя к Главному.

— К королю эльфов? — ахнула Куколка.

— Нет, только к Главному, — невозмутимо поправил эльф. — У него есть для тебя дело, Чародей Джеффри, и тебе оно понравится.

— Я и так занят делом, которое хотел бы закончить, — недовольно проворчал Джеффри. — Неужели Главный не может подождать часок? — Куколка переводила взгляд с эльфа на Чародея и выглядела очень настороженной и совсем не очень уверенной.

Джеффри завелся не на шутку.

— Думаю, дело не пострадает из-за нескольких минут ожидания!

— Может, дело и не пострадает, — возразил эльф, — зато разгневается сам Главный. Ты ведь знаешь его.

Джеффри улыбнулся, глядя на эльфа.

— Ты хочешь сказать, что мне нужно бояться Пака? — Девушка вскрикнула и отшатнулась от него.

— Проклятие манерам нынешнего поколения, — проворчал эльф. — Разве ты не можешь выражаться, как честный гражданин?

— Конечно, могу, а о моей честности суди сам, — сказал Джеффри. — Того, кто признает Робина Славного Малого своим Главным, меньше всего интересуют правда и честность.

— Интересуют, хотя и не в том смысле, в каком ты имеешь в виду, — выпалил эльф.

Джеффри медленно кивнул.

— Не удивительно, если ты считаешь, что я должен его бояться.

— А я и боюсь, — шепотом, едва шевельнув губами, сказала Куколка.

Джеффри погладил ее по щеке.

— Бедняжка! Желая твоей благосклонности, я причинил тебе одни неприятности. Нет, сейчас я оставлю тебя, чтобы ты могла не бояться малого народца.

— Я вовсе не хочу, чтобы ты уходил, — всполошилась девушка.

— Придется, — опять вздохнул Джеффри, — иначе Пак будет считать тебя виноватой за мою, медлительность. А я не пожелаю его вражды простому смертному, не защищенному волшебством. Надеюсь, мы еще встретимся, прекрасная шалунья.

Очень надеюсь, потому что мое тело гневается на меня за то, что я прерываю наше свидание.

— И мое тоже, сэр Джеффри! — девушка страстно схватила его за руки и потянула к себе. — Останься еще ненадолго.