Страница 22 из 35
Она посмотрела на меня; голубой дым окутал ее лицо.
Я усмехнулся.
— Если бы ты не была моей любимой, я бы пригласил тебя в компаньоны.
— Будь осторожен, — предупредила она, улыбаясь. — Я могу поймать тебя на слове. Тогда ты никогда от меня не избавишься.
— Неплохая идея. Из нас двоих убегаю не я.
Улыбка исчезла с ее губ.
— Почему мы не можем быть друзьями, Бред?
Я смотрел на нее так долго, что она смутилась. Опустила глаза.
— Почему, Бред? — тихо повторила Элейн.
— Когда-нибудь — возможно, — медленно произнес я. — Когда уйдет любовь.
Она подняла глаза. Я увидел в них такую боль, что мое сердце сжалось. Потянулся к Элейн, чтобы отвести эту боль, но моя рука замерла на полпути. Зазвонил телефон; я подошел к столу и снял трубку. Микки сообщила, что Мартин на ленче. Я попросил ее перезвонить ему позже.
— Он на ленче, — объяснил я.
— О… — рассеянно протянула Элейн, не поднимая глаз.
— Элейн, — резко произнес я.
— Что? — тихим голосом спросила она.
— Но любовь еще не ушла, Элейн, — сказал я.
Когда она подняла глаза, я понял, что ей не скрыть от меня правду.
Боль исчезла из ее глаз.
Глава 20
Мы отправились на ленч в «Колони».
Метрдотель встретил нас у входа.
— Мистер Ровен, — забормотал он, — у меня есть для вас особый столик.
Я огляделся по сторонам. Ресторан был полон людей, но этот человек умел льстить. Все столы были у него особыми. Он подвел нас к столу, расположенному в глубине зала. Казалось, еще два шага, и мы окажемся на Шестидесятой улице. «Интересно, дошел ли до него слух о моих неприятностях», — подумал я. Я не попадал в столь тяжелое положение с тех пор, как впервые еще молодым человеком пришел сюда с перспективным клиентом, на которого хотел произвести впечатление.
Улыбаясь, я сел. Если память меня не подводит, тот заказ я так и не получил.
— Чему ты улыбаешься? — спросила Элейн.
Я рассказал ей, и она тоже улыбнулась.
Потом я покачал головой.
— Должно быть, слух уже пущен. Ровену пришел конец.
Мы еще смеялись, когда над моим плечом раздался голос.
— Элейн Шайлер! Что вы делаете в этом городе?
Я встал, изобразив вежливую улыбку. Привлекательная моложавая женщина средних лет улыбалась нам. Узнав ее, я мысленно выругался. Мне не следовало приходить сюда с Элейн. Эта дама была репортером светской хроники одного телеграфного агентства. К завтрашнему дню мы попадем в каждую вторую газету, выходящую в стране. Мы представляли собой исключительно пикантную новость. Племянница Мэтта Брэйди и его враг вдвоем в ресторане.
Через несколько минут журналистка ушла; я посмотрел на Элейн.
— Тебе ясно, что это означает? — спросил я.
Она кивнула.
— Твой дядя придет в ярость.
Элейн улыбнулась.
— Меня это не волнует.
Она нежно дотронулась до моей руки.
— Я с тобой.
Мы вернулись в офис; пока я ждал разговора с Мартином, Элейн рассказывала мне о Мэтте Брэйди и сталелитейной промышленности. Я слушал ее с большим интересом. Эти люди играли жестко. Мои коллеги рядом с ними выглядели любителями. Мне показалось, что там не было человека, который, по меньшей мере однажды, не предал всех остальных. А многие — не только однажды. Это было, очевидно, их излюбленным развлечением.
Они действовали тайно и никогда не попадались. Не зря Мэтт Брэйди предупредил меня. Эти люди стоили друг друга.
Зазвонил прямой телефон и я снял трубку. Это была Мардж.
— Как дела, дорогой? — спросила она.
— Улучшаются, — ответил я, улыбаясь Элейн. — Утром приехала миссис Шайлер. Она предложила свою помощь, и я решил воспользоваться ею.
— Она поговорит со своим дядей? — спросила Мардж.
— Нет. Ты знаешь, что на это я бы не согласился. Мы связываемся с другими членами комитета; она помогает мне получить заказ вопреки воле Мэтта Брэйди.
— А, — разочарованно протянула Мардж.
— Я предпочитаю такой путь, — пояснил я.
— А как с Крисом? — уже другим тоном поинтересовалась она.
Я вкратце рассказал ей о том, что произошло утром.
Когда я закончил, в трубке воцарилось молчание.
— Ты меня слышишь? — спросил я.
— Да, слышу, — подавленно отозвалась Мардж.
— Почему ты молчишь?
— Не знаю, что сказать, — ответила она. — Вот уж не думала, что Крис…
— Забудь о нем, — сказал я. — Такое случается.
— Бред, — неуверенно произнесла Мардж.
— Да?
— Может быть, тебе стоит принять его предложение. Если ты не получишь заказ, у тебя ничего не останется.
— Не говори глупости, Мардж, — сказал я. — Если я соглашусь, мне все равно конец. Деньги скоро кончатся, и мне больше некуда будет пойти. Проигравший никому не нужен.
— Утром я получила новое письмо от Бреда, — сообщила она, меняя тему.
— Хорошо. Что он пишет?
— Он выздоравливает. Надеется, что на следующей неделе сможет пойти на занятия.
— Прекрасно. Я же говорил тебе, что все обойдется.
— Надеюсь на это, — сказала она. — Но я не уверена. Беспокоюсь. Все складывается плохо.
— Перестань волноваться. Этим делу не поможешь.
— Понимаю, — ответила она.
— Неприятности всегда наваливаются одна на другую перед просветом, — попытался пошутить я.
— Этого я и боюсь, — серьезно заявила она.
— Мардж! — резко произнес я, начиная терять терпение. Что это с ней сегодня? — Прекрати!
— Ты один? — спросила она, слегка изменив тон.
— Нет.
— У тебя миссис Шайлер?
— Да, — сухо обронил я.
В трубке стало тихо. Потом Мардж заговорила:
— Не забудь сказать миссис Шайлер о том, что мы оба благодарны ей за помощь, дорогой, — с сарказмом произнесла Мардж и опустила трубку.
Я бросил взгляд на Элейн. Она наблюдала за мной.
«Интересно, слышала ли она слова Мардж?» — подумал я и решил немного схитрить.
— До свидания, дорогая, — сказал я в смолкнувшую трубку и положил ее. Потом повернулся к Элейн.
— Мардж просила поблагодарить тебя за помощь.
— Твоя жена меня не любит?
— Почему? — смущенно улыбнулся я. — Она даже не знакома с тобой.
Элейн посмотрела на свои пальцы.
— Я ее не обвиняю, — сказала она. — На месте твоей жены я бы испытывала такие же чувства.
Я с облегчением услышал звонок. Микки наконец соединила меня с Мартином. Его голос звучал сухо. Да, он отлично меня помнит. Нет, он не заинтересован в компании по связям с общественностью. Конечно, он говорит только за себя, а не за всех членов комитета, но он сомневается в их заинтересованности после случившегося.
— А что случилось? — спросил я.
Его бесстрастный голос убил все мои надежды.
— «Консолидейтид Стил» вышла сегодня из ассоциации с целью реализовать свой собственный план по обеспечению связей с общественностью.
Я положил трубку и посмотрел на Элейн. Попытался улыбнуться.
— Твой дядя вышел из сталелитейной ассоциации; он знает, что без него у них не хватит средств на кампанию.
Она помолчала.
— Бред, разреши мне поговорить с ним. Он меня послушает.
Я устало покачал головой.
— Должен существовать другой путь.
— Какой? — упавшим голосом произнесла Элейн.
Я откинулся на спинку кресла.
— Не знаю. Но выход, несомненно, есть.
Я посмотрел на Элейн.
— Ты рассказывала мне о дяде и сталелитейной промышленности. Продолжай. Может быть, что-нибудь придет на ум.
Она говорила до конца рабочего дня. В начале седьмого что-то в ее словах привлекло мое внимание. Я сидел спиной к Элейн, уставясь на темнеющее небо. Повернулся к ней вместе с креслом.
Ее муж, сообщила Элейн, однажды узнал кое-что о том, как «Консолидейтид Стил» уладила неприятности, связанные с нарушением антитрестовского закона. Дэвид собирался поговорить об этом деле с Брэйди.
— Что там произошло? — спросил я.
— Я так и не узнала, — сказала она. — Дэвид лишь один раз говорил об этом. Он, кажется, был тогда чем-то возмущен.