Чистокровный

— Прекрасно. Ты прямо как герпес. Подарок, который продолжает появляться.

Она моргнула.

— Что?

Зацепив меня когтями за руку, она потянула меня вперед, но я не обращала внимания на боль. Используя момент, я навалилась на нее. Фурия на секунду оказалась подо мной, зарычав, когда я свалила ее. Придавив ее коленом, я наслаждалась этим мгновением.

Она уставилась на меня, такая красивая и невинная.

— Значит, вот какой путь выбрали Силы. Ты станешь их орудием. Вот почему ты — угроза.

Я замерла.

— Оракул сказал, что —

Фурия снова зашипела, ее волосы начали извиваться возле меня. Не тянув, я полоснула клинком по ее шее и откатилась. Секундой позже, она превратилась в синее пламя, но улыбка все еще была у нее на лице. Минуту я лежала на спине, уставившись в потолок. Утроится ли потом каждая фурия? Уверенна, мне будет, чем удивить Эйдена и Леона.

Поднявшись на ноги, провела рукавом по лицу. Я осмотрелась и увидела множество голубой пыли и мертвых обращенных полукровок. Лишь один Охранник находился в зале — чистокровный. Среди всех выживших, скорее всего, был только он. Я должна была чувствовать себя ужасно по этому поводу, но ничего подобного не было.

Вздохнув, я медленно подошла к Охраннику Совета. За исключением свежего синяка на челюсти он был невредим.

— Это было безумие.

Он сжал клинок в руках и повернулся к двум чистокровкам. Доун стояла позади статуи Фемиды, рука прижата к груди. Ее белое одеяние было вымазано кровью. Чистокровный мужчина, на пару десятков лет старше нее, обнял ее и что-то шептал на ухо. Она была не в себе. Я не могла ее винить. Она была близка к смерти.

Я подняла руку к носу, не удивляясь тому, что у меня пошла кровь.

— Она в порядке? — спросил Охранник.

Мужчина поднял голову. Глубокая, зверская метка виднелась в районе его шеи.

— Да, я так думаю. Нужно, чтобы ее осмотрели, — он посмотрел на меня, — то, что ты сделала, было потрясающе. Я ничего подобного раньше не видел.

— Да уж, — пробормотала я, пытаясь насладиться победой от сражения, но слова фурии звучали эхом в моей голове. Она дала мне дополнительный паззл, закончив то, что сказал оракул. Но в этом все равно не было смысла. Кем были «Силы» и как я стану орудием?

Чистокровный повернулся к Доун.

— Все кончено, — успокаивал он ее, — теперь все.

Так и было, но я не собиралась выпускать клинок из рук — на всякий случай. Я все еще видела монстров, которые нападали на меня. Я направилась к сломанным дверям и выглянула. Не было никаких движений, что был хорошим знаком. Но когда фурии вернутся? Через 5 секунд? День, неделю, месяц?

— Александрия.

Я оглянулась.

— Что?

Охранник улыбнулся.

— Ты хорошо справилась. Я видел. Ты, должно быть, единственная за всю историю, кто вступил в бой с фуриями и выжил. И ты сразилась с тремя? Это… это нечто.

Неохотно, я почувствовала тепло. Услышать похвалу в свой адрес от чистокровного Охранника Совета стоило многого, даже если ему приказали убить Гектора. Улыбка появилась у меня на лице.

— Спасибо.

Он положил руку мне на плечо и сжал.

— Я правда сожалею об этом.

Моя улыбка начала исчезать.

— О чем?

— Фурии были правы. Вас не может быть двое. Это рискованно.

Дрожь пробежала по моей спине. Я отступила, но Охранник сжал плечо сильнее, удерживая меня на месте. Он встретил мой дикий взгляд. Я смогла выдавить лишь одно слово.

— Пожалуйста.

В его глазах не было ни капли сожаления или сомнения.

— Мы должны защитить будущее нашей расы.

А затем он направил клинок мне в грудь.

Глава 27

Он собирается меня убить.

Слова вспыхнули у меня в голове, и я среагировала инстинктивно. На задворках разума, я понимала, что воткнуть в него клинок — это нечто другое, нежели воткнуть клинок в демона или фурию. Клинок потяжелел в моей руке, звук разрываемой кожи и плоти казался просто оглушающим.

Наиболее отличительным было то, что чистокровный Охранник не превратился в облако голубой пыли. Он продолжал стоять, с выражением ужаса на лице. Думаю, он всерьез полагал, что сможет перехитрить меня, и клинок не окажется у него в груди.

Я закричала, выдергивая острый клинок, и он упал. Сначала на колени, а затем лицом на пол. Я подняла голову, сжимая окровавленный клинок дрожащей рукой. Я даже не знала его имени… и убила его.

Чистокровный мужчина, должно быть, пришел в себя. Он в ужасе уставился на меня, открыл рот, но не издал ни звука.

— Я должна была это сделать, — взмолилась я, — он собирался меня убить. Я должна была.

Доун хныкала позади статуи Фемиды. Статуя была повержена во время боя, весы накренились.

В жизни полукровок было много правил. Я бы даже не смогла все перечислить. Но было два правила, которые я прекрасно помнила: никогда не вступать в связь с чистокровным и никогда не убивать чистокровного. Самозащита не имеет значения. Жизнь чистокровки всегда была и будет превыше моей. И то, что я Аполлион, ничего не меняет. Нарушить одно правило уже плохо, но нарушить оба?

Что ж, я была в дерьме.

В зале раздались шаги — единственный звук, который казался громче, чем стук моего сердца. Затем, я распознала, что их двое. Откуда они знали, где я? Конечно, Сет знал — всегда знал — где я.

Первым я увидела Эйдена. Оба, он и Сет, остановились в паре шагов. Я могла только представить, что они увидели — кучи голубой пыли, тела, сломанные двери, и двух, съежившихся у статуи, чистокровных.

Затем они увидели меня, стоящую с окровавленным клинком и мертвым Охранником Совета, лежащим у моих ног.

— Алекс, с тобой все нормально? — Эйден пересек комнату, — Алекс?

Он обошел Охранника и встал передо мной. Под его правым глазом был синяк, а левую щеку рассекала длинная царапина. Рубашка была порвана, но на прикрепленном к штанам клинке не было крови.

— Алекс, что случилось? — в его голосе звучало отчаяние, глаза искали мои.

Я моргнула, но все еще видела выражение лица Охранника.

Сет осмотрел беспорядок холодным, почти диким взглядом.

— Алекс. Расскажи, что случилось.

Я выдала все в нервной вспышке.

— Я дралась с фуриями, и он сказал мне, что я хорошо поработала, Эйден. Затем он извинился. Я должна была сделать это. Он сказал, что нас не может быть двое, и ему нужно защитить свою расу. Он собирался убить меня. Я — я должна была сделать это. Я даже не знала его имени и убила его.

Боль и паника вспыхнули в глазах Эйдена, но затем они стали сосредоточенней. В нем вспыхнула ярость. Сет опустился вниз и перевернул Охранника.

— Хорошо, — Эйден попытался разжать мои пальцы, — отдай мне клинок, Алекс.

— Нет, — я затрясла головой, — на нем мои отпечатки. Мои.

— Ты должна мне отдать его, Алекс.

Я покачала головой, сжимая клинок еще сильнее.

— Я должна была сделать это.

Эйден мягко разжал пальцы и забрал клинок.

— Я знаю, Алекс, я знаю, — он оглянулся через плечо, перед тем как посмотреть на меня, — никому не говори ни слова об этом. Ты поняла?

— Но —

— Алекс, — он заговорил громче, — не говори об этом никому. Никогда. Ты поняла меня?

— Да, — мое дыхание было прерывистым.

Он повернулся к Сету.

— Забери ее отсюда. Возьми самолет Люциана до Северной Каролины. Используй принуждение, если понадобится, мне все равно. Если кто-то остановит тебя или спросит, почему вы уезжаете, скажи, что у демонов планы на второго Аполлиона. Ей слишком рискованно оставаться здесь.

Сет кивнул головой, его глаза пылали.

— Что на счет них?

Эйден посмотрел на чистокровных.

— Я разберусь с ними, — он понизил голос, — то, что случилось в этой комнате, никогда не покинет ее стен. Можешь не волноваться.

— Ты уверен? — Сет замер, — если ты решишь изменить свое мнение, это станет концом для Алекс. Мы могли бы позаботиться —