Страница 9 из 55
Вообще, их странная парочка вызывала пока у боевиков больше недоумение, чем агрессию, что было лучше шквальной ненависти. По крайней мере, для Ланы. Они протестовали, возмущались, врали, пытались убежать, удивлялись. Разные люди, разная реакция. Но среди этих практически не было откровенно желающих убивать. Были озлобленные, разочарованные, отчаявшиеся, смирившиеся с существующим положением вещей и своей роли в ней. Отправляя их домой она жалела, что не может одним махом вернуть, все как было до войны, – именно этого хотели многие. Хоть и не признавались. Признавать ошибки – это очень трудно, не всем под силу.
После третьей «сортировки» встреченных ими вооруженных людей, Сергей снова не выдержал, и, глядя на исчезающий «Урал» с боеприпасами и гаубицу, осторожно поинтересовался у глядящей куда-то вдаль рыжеволосой девушки.
- И ты думаешь, это выход, просто так всех разбрасывать?
- Это решит проблему на время.
-Вот именно, на время! На короткий отрезок времени! Они посидят дома, если посидят, и снова вернуться.
- Зачем?
- Потому, что у них есть причины, стимул, цель – заработать, в конце концов.
- Может, но на то, чтоб вернуться, нужно время.
- И что даст нам это время?
- Вам - не знаю. А мне даст возможность попытаться прекратить этот парад бессмысленной смерти.
-Ты его не прекратишь. Просто отсрочишь такими методами, не более. Да и те сепары, которых ты вернула к вывезенным семьям… Они убивали наших ребят, грабили, а теперь просто будут жить мирной жизнью, типа «мы не при делах»?
- Я не пришла судить. Все вы убивали… Я просто хочу прекратить глупые смерти, а находить, наказывать, решать, кто там на сколько виноват – это не моя забота.
- То, что ты делаешь - глупо.
- Это твое мнение…
Сергей расстроенно махнул рукой. Эта блаженная его не понимала. У нее было свое понимание реальности и требуемых действий, и, похоже, она отличалась завидной «непрошибаемостью». Впрочем, этим отличались многие женщины, правда не все при этом умели лечить раны и останавливать летящие снаряды… Так что, пока можно и потерпеть. Главное, чтоб ребят вытянула, грех не воспользоваться таким шансом, а там … Будем решать проблемы по мере их поступления.
Вообще идти с ней было странно. Пешком, по территории, вроде бы населенной но при этом пустынной, вроде бы вражеской, но при этом без признаков четкой границы… Раньше, до того как попасть на передовую, он представлял войну другой. Точнее, он не сильно то задумывался раньше, о том, как оно воевать, в прямом смысле слова, бегая с автоматом, копая окопы, строя блиндажи, собирая по миру ковры, генераторы, носки, обустраивая элементарные условия жизни на передовой, попадая под обстрелы тяжелого вооружения, теряя ребят… До того, как оказался на передовой, его интересовали совсем другие проблемы и методы решения были менее всего приближенный к автомату…
Когда-то он вообще считал, что «ничего тяжелей шариковой ручки» поднимать в своей жизни не намерен. Что у него есть замечательное орудие труда – мозг, и грех им не пользоваться. Аналитика, журналистика агиткомпании, предвыборные компании – это то, чем он занимался и нормально зарабатывал на жизнь…
Он воевал, но словом. Со стороны, когда смотришь на картину в целом, а не из окопа на орудия противника, война, где-то там, далеко, представляется более понятной, менее грязной, менее глупой. Изучая войну постфактум проще понять, кто за что и почему воевал, а участвуя в ней… Попав в зону военных действий, он неожиданно для себя понял, что каждый воюет за что-то свое. Даже его ребята, имеют каждый свою мотивацию… Да они готовы идти за командиром в огонь и воду, но каждый руководствуется при этом чем-то своим. Кто-то идет в бой, веря, что несет мир, кто-то мстит за потерянных друзей и нормальную жизнь, кто-то, надеясь, что заплатят денег, кому-то уже просто «в кайф», а кто-то просто выполняет приказы не вдумываясь. Он и раньше знал, что все люди разные, но, что настолько… Экстремальные условия вытаскивают наружу из людей все скрытое, настоящее. Цивилизация, цивилизованность слетают как шелуха, оставляя только инстинкты и четкие клише, «впаянные» в натуру человека намертво. И хорошо, если истинная суть человека человечна, как например, удивительная доброта к животным угрожающего на вид Павловича, но ведь чаще - наоборот. Чаще в таких условиях из человека лезет в первую очередь все самое низменное, животное – и это жутко… А сколько, среди воюющих с «той стороны», оказалось просто глупых, и до мозга костей корыстных… С которыми нельзя разбираться так, как это делает Лана. Она их отправит домой, а там они снова возьмутся за старое… Это не выход… Но как ее в этом убедить?
§§§
Евгений смотрел на неподвижное белое тело Танечки на столе в морге и отстраненно думал о том, что придется искать новую пассию. А жаль, к этой как-то привык… Он не чувствовал ни жалости, ни горечи потери – только досаду. Столько вложено в это тело, в эти манеры, и - все насмарку. И понесло ж ее ночью домой… Такси, на котором она ехала, было разбито всмятку, водитель каким-то чудом выжил, вылетев через лобовое, а вот Танечке не повезло… И лежит теперь холодный труп с идеальным маникюром на столе, бессмысленно таращась в белый потолок… Мда, надо будет ее бизнес перекинуть на какую-то из своих компаний, не терять же деньги…
-Евгений Иванович, с водителем такси встречу вам нужно устроить? - подскочил к нему следователь, робко стоящий в сторонке. Евгений задумчиво повернулся к нему, небрежно кивнув головой санитару, что можно убирать тело.
- А что, он может рассказать что-то интересное?
-Ну… Это, как посмотреть.
- Да как ни смотри, небось все валить на вторую машину будет. Нашли ее?
-Да вот здесь-то, самое интересное. Второй машины не было. Причем, это не просто слова получившего сотрясение водителя, – это и данные находившейся неподалеку видеокамеры.
-А что было?
-Тень…
-Какая тень?
-Большая странная тень – вот и все, что видно на камере.
-Запись есть?
-Да, конечно, я принес специально. – следователь торопливо передал ему небольшую флешку.
-А что ж говорит таксист?
-Бред.
-В смысле?
- Да какой-то, то ли старовер, то ли просто повернутый на мистицизме и чертовщине попался… Он сказал дословно «Злой дух шел за девушкой. И он был в ярости.»
-Мда… На наркоту проверяли?
-И на спирт и на наркоту – чист. Видимо и правда сильно приложился головой.
-Ладно, понятно. Держи, за старательность – Евгений небрежно достал из бумажника пару зеленых сотенных купюр и пошел на выход из морга. Больше ему здесь делать нечего. Бросив флешку в карман, он о ней моментально забыл… Таксист, узкоглазый гастарбайтер, небось за рулем круглые сутки – просто не выспался… Наказать его естественно стоит, такую куклу угробил, но всякие сказки про злых духов в центре столицы- не более чем сказки… В этой столице злым духам просто места нет, среди таких-то живых…. Не, это на телевидение – это там в такую чертовщину с радостью верят, и с азартом включают в программы телепередач, чтоб отвлечь народ от окружавшей их довольно безрадостной бытовухи.
§§§
Лана с тоской смотрела на вид вокруг. На подходах к указанному на карте Сергеем городу, им все чаще встречались воронки в дорогах, разрушенные строения, сгоревшие машины, трупы. Увидев первое неподвижное тело человека, Лана почувствовала, что к горлу подступает дурнота… Смерть… В чистом виде… Она осторожно прикоснулась к покалеченному, брошенному на произвол судьбы телу какой-то женщины в темно синем платье, рассыпая его прахом. Земля к земле… А ведь у нее ж, наверняка, есть родня, те, кто о ней переживает, страдает, скорбит… Как же так? Кому нужна была ее смерть? Зачем? Неужели люди здесь настолько очерствели, что не задумываются об этом? Тот же Сергей, он не удивился, не расстроился, увидев лежащую у дороги покойницу, только сжал губы в тонкую линию и промолчал.