Паркер и дилетант

В сущности, до его сознания еще не дошло, что он совершил преступление, убив двух человек, и пытался убить третьего.

Он был уверен, что никогда не решился бы на такие ненормальные проступки, если бы не попал в ненормальное дурацкое положение. Вообще-то он неспособен был убить человека. В том, что он убил Эллен и Мурэя, пытался убить незнакомца, виноваты, считал он, сложившиеся обстоятельства, но никак не он.

Он проехал мимо дома, где жила Эллен. Ничто не указывало на то, что вчера здесь произошло убийство. Под влиянием импульса он остановил машину и пошел назад пешком.

В этом доме, размышлял он, жил незнакомец. Вернется ли он?

Он вошел в дом и поднялся по лестнице. Слишком поздно он заметил полицейского, сидевшего на табуретке перед дверью, ведущей в квартиру Эллен. Теперь он уже не мог пойти обратно вниз и сделал единственное, что ему оставалось: прошел мимо полицейского и поднялся выше. Коп читал газету и только мельком взглянул на него.

У него был один выход — лезть на крышу. Он вдруг почувствовал себя очень одиноким. Под его ногами была крыша, а над головой — темнеющее вечернее небо. Опасаясь, что крыша не выдержит его, он осторожно двинулся по краю. Ему захотелось вдруг посмотреть вниз. Он присел на корточки и с опаской посмотрел на улицу. Придет ли сюда незнакомец? Почему-то ему казалось это возможным. Он знал только два места, где тот мог быть: квартира Кафки и квартира Элли. Следовательно, логично ожидать его возле одного из этих мест. А место на крыше довольно удобно для ожидания.

Он еще не уяснил, почему ему хочется ждать незнакомца именно здесь. На всякий случай, он держал улицу в поле зрения и раздумывал над тем, можно ли, целясь отсюда вниз, точно попасть в цель из револьвера.

Его тянуло зайти в спальню, где он убил Эллен, еще раз осмотреть там все. Труп, как он полагал, уже увезли. Ему было досадно, пустая комната манила его. Ему хотелось туда войти.

Он облокотился на парапет, погруженный в свои мысли. Шорох заставил его вздрогнуть. Он захотел двинуться, но заставил себя побороть это желание. Он только повернул голову и увидел незнакомца, стоящего на другой стороне крыши и возникшего словно из воздуха.

Нет, не из воздуха. Там, на противоположной стороне, была пожарная лестница. Он быстро вынул из кармана револьвер, но было уже поздно. Незнакомец исчез внизу. Лицо его было холодно и неподвижно.

Он поспешил по крыше, добрался до ее края и увидел, как незнакомец скрылся в окне квартиры Эллен.

Последовать за ним? Нет, это слишком опасно. Все равно он подстережет его на обратном пути, нужно только ждать, а потом выстрелить без промаха.

Время тянулось бесконечно долго. Наконец незнакомец появился в угасающем свете дня и начал подниматься вверх по пожарной лестнице.

Он прицелился в него и выстрелил. Однако дилетанты при стрельбе вниз всегда делают промахи — они целятся слишком высоко.

Незнакомец переместился направо и замер, прижавшись всем телом к стене. Это движение не избавляло его от опасности, он все еще оставался под прицелом. Новый выстрел, и снова промах. Незнакомец тоже ответил выстрелом. Кожу словно обожгло осколками черепицы. Этого он выдержать не мог. Нервы его сразу же возбудились. Живи он сто лет так, чтобы в него каждый день стреляли, и даже тогда он не привык бы к этому. Всякий раз, когда в него стреляли, он впадал в панику. В того, в незнакомца, можно было стрелять сколько угодно, он всегда сохранял присутствие духа, правильно оценивал ситуацию: либо отвечал ударом, либо защищался. Он не мог понять, как незнакомцу удавалось это.

Он побежал по крыше, забыв про свою боязнь провалиться. Открыв чердачную дверь, он поспешил вниз по лестнице. При этом он даже не заметил, что дверь в квартиру Эллен была открыта и около нее уже никто не сидел. Запыхавшись, он выскочил на улицу. Вскоре добрался до своего “форда” и сел в него, злобный и посрамленный.

Униженным и озлобленным вернулся он в свою маленькую комнату. Он глядел в окно и чувствовал взгляд незнакомца. Этот взгляд гипнотизировал его, парализовал его волю. Он знал, что не найдет мужества в себе бежать из страны, а будет нескончаемо ждать, пока незнакомец найдет его. Ему ничего не хотелось. Волна раздражения снова обрушилась на него. Конечно, во всем была виновата Эллен, только она. Если бы только она, если бы...

Комната вдруг сузилась, стала тесной, враждебной. Больше нельзя сидеть и ждать, когда незнакомец найдет его. Он заслужил небольшой отдых. Слишком велико было напряжение и слишком продолжительно. Время расслабиться, на некоторое время забыть случившееся. Он решил немного развлечься.

Пришлось отодвинуть от двери комод, чтобы выйти в коридор и позвонить из автомата своему старому другу.

Приятель дружелюбно начал его расспрашивать:

— Давно ли ты, дружище, вернулся из Мексики?

— Несколько дней назад. Ты занят сегодня вечером?

—Нет.

— Тогда давай сходим с тобой в кино, а перед этим выпьем по паре кружек пива.

— Договорились. Заезжай за мной. Скажи, что там с Эллен?

— Что?.. Да... Там что-то случилось. Сейчас еду к тебе. Он положил трубку. Звонок приятелю был ошибкой, которая могла стоить ему жизни...

Глава 10

Детектив Дегерти вовсе не был уверен, что поступил правильно. Несомненно, он схитрил, но правильно ли поступил? Возможно, нет. Когда он ехал в город, чтобы переговорить с лейтенантом об этом деле, то позволил себе помечтать, как он переиграет этого Джо. Он обманет его, проведет и в конце концов арестует “с лицом игрока в покер”. Затем он, как игрок, вытащит пятого туза — пистолет —и скомандует: “Руки вверх!” Он мог арестовать этого Джо в спальне, когда тот записывал имена и фамилии. Или около входной двери, когда Джо повернулся и пошел...

Опытный детектив Дегерти видел все возможности, какие дал ему Джо для его задержания. Опыт, однако, подсказывал ему, что эти возможности возникли не из-за небрежности или недомыслия незнакомца, а явились своеобразным вызовом. Все это было сделано с умыслом, с напоминанием о том, что его жена и дети, хотя и находились в безопасности в соседнем доме, но достаточно близко, чтобы слышать выстрелы, которыми его, Дегерти, убивают.

Так раздумывал ехавший в город Дегерти. Его преследовала мысль, что больше всего ослабляет человека — это сознание постоянной опасности, когда жена и дети то и дело прислушиваются, не прогремел ли роковой выстрел.

Если бы у него не было жены и детей, вряд ли Джо так легкомысленно явился к нему. Возможно, Дегерти был бы убит. Возможно, Джо был бы арестован. Так или иначе дело на этом было бы закончено.

“Он использовал мое слабое место...” — все повторял и повторял про себя Дегерти. В глубине души он возненавидел за это Джо. Именно из-за этого страстно желал преследовать его.

Найдя место для стоянки машины, он оставил ее там, а сам отправился в управление полиции пешком. Еще не совсем стемнело, и лишь немногие машины включили фары.

После пяти вечера управление полиции всегда казалось Дегерти особенно мрачным и холодным, вместилищем роковых неожиданностей. Он поднялся на сорок ступеней вверх, открыл ветхие двери и вошел в зеленый, пахнувший антисептиками, холл. Наконец он добрался до обитого деревом кабинета лейтенанта.

Лейтенант был похож на Эйзенхауэра, только не улыбался. Когда он открывал рот, то невольно обнажал некрасивые гнилые зубы.

— Я сделал все то, о чем вы меня просили по телефону. Теперь давайте подробности!

Дегерти коротко рассказал о случившемся. Без всяких комментариев и объяснений, словно передавал содержание просмотренного фильма.

Когда Дегерти закончил, лейтенант сурово спросил:

— Хорошо. Я понимаю, почему вы не пытались его задержать. Согласен. Это было умно и логично. Но зачем вы дали ему список имен? Кстати, это был правильный список?

— Да. У меня под руками ничего другого не было. Девушку он знал. Поэтому отсутствие знакомых имен в списке вызвало бы у него недоверие.