Вечный союз

— Они захватили наружную стену дворца, — крикнул Винсент хриплым, ломающимся голосом.

Вопли и стоны стихли.

— Все, кто способен ходить, нужны там, наверху. Тот, кто не может стрелять, будет хотя бы заряжать мушкеты. Без вашей помощи нам придется туго.

— Пошли, ребята, — простонал седобородый солдат, поднимаясь на ноги и придерживая повязку на боку. Шаркая ногами, он направился к дверям. Один за другим и остальные потянулись за ним. Некоторые из них ползли. Хирург посмотрел на Винсента так, будто это он самолично растерзал всех этих раненых.

«А в общем-то, так оно и есть, — подумал он. — Я мог бы избежать этого, приняв предложение Кромвеля, и уйти без помех». Он чуть ли не сожалел о том, что та стрела не убила Марка. Без консула им не было бы смысла оставаться здесь, и ему не пришлось бы наблюдать за тем, как враг уничтожает его последних бойцов.

Кивнув хирургу, он выбрался из подвала и поднялся на второй этаж, в личные покои Марка. Секунду он постоял, осматривая помещение. Обстановка здесь была спартанская. «А интересно, — подумал он — есть ли в этом мире спартанцы? Наверняка живут где-нибудь — кого тут только нет». Мимо него пробежал один из слуг с мушкетом через плечо, волоча ящик с боеприпасами.

— Где Марк?

— В северном крыле, благородный господин, — ответил слуга, переводя дыхание.

— Ты теперь настоящий солдат! — похвалил его Винсент.

— Я свободный человек — я обязательно буду сражаться, — улыбнулся тот и продолжил свой путь.

Перебежав через зал, он попал в разгромленную библиотеку. Большая часть задней стены провалилась внутрь, и прямо из комнаты просматривался весь двор. Исковерканные полки со свитками горели, густой едкий дым уходил через дыру в потолке. Сквозь клубы дыма и моросящий дождь он разглядел в дальнем конце площади здание сената. На его ступенях появилось облачко дыма. Винсент шлепнулся на пол и прикрыл голову. Ему было уже не до героических поз.

Еще одна часть стены рухнула, камни веером разлетелись во все стороны. Послышался пронзительный вопль. Один из солдат поднялся на нога, шатаясь и держась за живот. Из-под пальцев у него хлестала кровь.

Не обращая на него внимания, Винсент подобрался к цепи воинов, притаившихся у стены и стрелявших через окна во двор.

Он физически ощущал, как вокруг них сжимается кольцо осады и вместе с этим тают его собственные силы. Сжав зубы, он выпрыгнул через дыру в стене на галерею. Тут еще одна цепь стрелков пряталась за остатками поломанной мебели, вытащенными из подвалов бочками и бесформенными кучами мрамора, в которые постепенно превращалось дымящееся здание. Пробравшись вдоль галереи, он рысью кинулся в северное крыло, окутанное густым, непроницаемым дымом. Стена напротив него была наполовину разрушена, ее лизали языки пламени.

— Они навалили вдоль стены несколько телег соломы и подожгли, — крикнул ему командир роты. — Ни черта не видно!

— Где Марк?

— В соседней комнате.

Он юркнул сквозь дверной проем.

— Марк!

— Вон он.

Пригнувшись, чтобы разглядеть в дыму хоть что-нибудь, Винсент добрался до остатков стены, возле которой расположился Марк, заряжая мушкет для лежащего рядом солдата.

— У нас очень слаженная команда, — похвастался консул.

Взглянув на Винсента, солдат кивнул:

— Ни черта не разберу, что он там болтает, сэр, но мушкеты он заряжает так быстро, что я не успеваю стрелять. — Отвернувшись, солдат стал выискивать цель.

— Как там дела? — спросил Марк.

— Не слишком хорошо. Они захватили внешнюю стену и первый этаж со стороны фасада.

— Ну мы ведь и не рассчитывали, что будем удерживать здание вечно. Если они попробуют сунуться во двор, мы уничтожим их.

— Но их артиллерия скоро разнесет нас в клочья. Восточное крыло горит. И можете распрощаться со своей библиотекой.

— Черт бы их побрал! Мне будет не хватать Ксенофонта. Это был единственный экземпляр.

— У вас был Ксенофонт?

— Да, попал сюда вместе с нами из старого мира. Оригинальный экземпляр, запечатанный в бронзовой шкатулке. Бесценная вещь. Но война устанавливает свои цены, — горько констатировал Марк.

— Ах, пропади все пропадом! — воскликнул Винсент, расстроенный гибелью редчайшего произведения чуть ли не больше, чем всеми остальными потерями, понесенными ими во время боя, который длился уже более полутора суток. Его поражала исключительная стойкость дворца. Это была настоящая крепость. Если бы не это здание, потрепанным остаткам его полка давно пришел бы конец.

— Кстати, насчет рабов, — иронически заметил Марк, — Я что-то не видел ни одного из них.

— А что они могли успеть? — возразил Винсент. — Когда вы объявили им о своем решении, в городе уже были карфагеняне.

— А Юлий и прочие слуги убрались восвояси?

— Юлий ночью выскользнул из дворца через заднюю дверь под покровом дымовой завесы. Он сказал, что постарается поднять рабов. Но многие из ваших слуг остались и принимают участие в обороне.

— Странно, — сказал консул. — Верность рабов — это вещь, не поддающаяся объяснению. — Не рабов, а свободных людей, — поправил его Винсент.

Марк посмотрел на него и улыбнулся:

— Боюсь, как бы ваше стремление освободить всех и вся не довело вас сегодня до могилы.

Дикий рев донесся с площади. Стрелок, лежавший рядом с Марком, приподнялся, прицеливаясь. Но не успел он спустить курок, как залп картечи опрокинул его. Винсент с ужасом смотрел на то, что осталось от его головы. Тело же продолжало кататься по полу, дергаясь в конвульсиях, будто не могло примириться с мыслью, что оно уже мертво.

— Чтоб им всем пусто было! — прорычал Марк. Взведя курок, он выглянул из-за укрытия. Винсент взял мушкет погибшего солдата и встал рядом с консулом.

Через площадь на дворец накатывались волны карфагенян. Не решаясь забегать во двор через открытые ворота, они предпочитали карабкаться на стену по приставным лестницам.

Винсент направил ствол мушкета прямо в лицо карфагенянина, забравшегося первым. Тот смотрел на него расширенными от ужаса глазами. Винсент спустил курок, и человек опрокинулся назад вместе с лестницей. Секундой позже прозвучал выстрел Марка, поразивший другого карфагенянина, целившегося в Винсента.

Все Суздальцы безостановочно поливали врагов огнем, но те упорно лезли вперед, приставляя лестницы и взбираясь по ним, как только обороняющиеся давали им такую возможность во время перезарядки мушкетов. Один из наступавших уже прыгнул в здание через пролом в стене, но к нему тут же кинулся слуга и, пронзив его самодельной пикой, скинул вниз.

— Они на крыше!

Винсент поднял голову и посмотрел сквозь дыру в потолке. Прямо над ним стоял карфагенянин, нацелив мушкет ему в грудь. Казалось, этот момент длится вечность. «Вот наконец и пришла расплата за все грехи», — подумал он. Затвор мушкета щелкнул, посыпались искры. Ничего не произошло. Винсент продолжал стоять, глядя на человека в каких-нибудь двадцати футах от него. Его трясло.

К его полнейшему изумлению, карфагенянин опустил оружие и уставился на пока еще уцелевшее панно на стене, открытое всем дождям и ветрам. Удивленная улыбка осветила лицо солдата, и, подняв руку, он помахал Винсенту, словно извиняясь за причиненное беспокойство, и исчез из виду.

Они постепенно отступали к дверям, ведущим в соседнее помещение. Марк, не ведая об опасности, угрожавшей сзади, перезарядил мушкет, и когда в проломе со стороны площади чуть ли не вплотную к нему возникла следующая фигура, выстрелил в нее. Волосы человека вспыхнули от взорвавшегося пороха.

— Назад! — закричал Винсент, хватая консула за плечо. Марк раздраженно обернулся, словно Винсент оторвал его от увлекательной игры.

— Берегитесь! Сверху! — крикнул Винсент, увидев еще одного карфагенянина, уже поднимавшего мушкет. Отбросив свой, Винсент выхватил пистолет и выстрелил не целясь. Карфагенянин упал.

— Бежим!

Они рванули к дверям, где их люди заняли оборону. Оказавшись в относительной безопасности, Винсент подошел к противоположной стене, выходившей во двор: