Страница 2 из 6
«Про видеорегистратор, говорить, пока не стоит. Кто знает, какие там тараканы в дядькину голову заползут на фоне стресса», - подумал я, а вслух добавил:
- Иди, придумывай, почему за рулём уснул. Нормы не соблюдаешь?
После бегства его «свидетеля» речь камазиста стала совсем «фольклорной». Склоняя два расхожих матерных слова, он рассказал примерно следующее: «Чего выдумывать, ИП мы с КаМАЗом, сам на себя и работаю. Какие там нормы, если таможню почти неделю проходил, а груз ещё вчера ждали».
Когда-то в моей студенческой, общажной жизни, обилие ругательств было нормой, но те годы давно остались в прошлом, сменились несколькими странами и культурами, поэтому меня коробило от явного пренебрежения литературными словами. – «Мог же с девчонкой поговорить прилично, чего так, сходу меняться?» - Не сказав ни слова, я отвернулся от водилы, но слышал брань ещё долго, удаляясь от места аварии по направлению к городу. Только на ходу, я продолжал размышлять в сомнениях: «Зачем, я ухожу от машины? Последствия удара головой? Может потому, что дед-матершинник нравился мне ещё меньше, чем дед-дамский угодник? Нет. При стрессе нужно ходить, чтобы снять нагрузку с нервной системы». Очередная мысль возникла из-за самообмана, будто я подходил к своему здоровью как человек образованный и ответственный. За исключением спорта, который я давно заменил исключительно сексом, я казался себе сторонником здорового образа жизни, далеко не фанатиком, конечно. На самом деле, я ел, что хотел, выпивал – по случаю. С годами моя жизнь впитала множество пороков, за исключением табака и наркотиков, а от полезного остались разве что длительные прогулки. Не такие долгие, как та, что предстояла мне в тот день, когда, преодолевая новый поворот, я тщетно надеялся увидеть признаки деревни или поймать сигнал связи. И так, я шагал, всё дальше и дальше удаляясь от своей машины.
Шел я уже долго, пот пропитал рубашку, палящее летнее солнце нещадно топило мой жир с самого утра. Связи на мобильном так и не появилось.
К моему разочарованию наручные часы, кроме цифры, напомнившей о приближении дневного пекла, теперь показали ещё и капли влаги от пота под стеклом. «А ещё качество гарантировала за мои пятнадцать тысяч. Сука!», - помянул я улыбчивую ассистентку модного салона.
Дед-дальнобойщик остался в двух часах пути к Югу.
- «Пора вернуться», - уступил я усталости и головной боли, признавая бесполезность попытки дойти до населённого пункта или до границы покрытия сигнала сотовой связи.
На обратном пути, меня ждал, тот же дядька на злосчастном грузовике. Он остановился, я забрался в кабину и предложил:
- Давай на твоей колымаге в город смотаемся? Что толку ждать – лучше самим поехать.
- Как скажешь. Кто его знает, что лучше-то? – за «колымагу» старик явно обиделся, - Мне всё равно ни каких страховых выплат как виновнику не светит, так, что тебе и карты в руки. Ушел – ни слова не сказал! – Пожаловался мне же водитель. После того, как устроился за баранкой своего грузовика, он ворчал на пару с заведённым мотором, словно последнее прибавляло ему уверенности.
- Решил до посёлка дойти, да силёнок не хватило.
- Город примерно в тридцати километрах, так? – Уточнил камазист, и предложил: - съездим, сообщим страховщикам и ГИБДД, а потом ты с ними вернёшься. Свои данные я инспектору оставлю. Вот, только если твою машину какие-нибудь мародеры раздербанят? – предположил он и замолчал, ожидая, что я отвечу. Поддерживать разговор совершенно не хотелось. Человек в отпуске, в деревню к матери отдохнуть приехал, а его КаМАЗом. Ну, кому бы понравилось?
- Дед, а ты много народу, видишь? Полдня ни одной машины, рыбака или грибника. Необычно это как-то?! – Жалея себя, я не удержался от очередной едкой интонации в голосе и сразу подумал с осуждением: «Чего сейчас взъелся-то?»
Ехали мы уже третий час, но никаких признаков города, посёлка или просто присутствия человека так и не обнаружилось. Это сильно подрывало мою веру в благоприятный исход предприятия, и раздражало неимоверно. Видимо водитель чувствовал что-то подобное,
- Какого лешего, где люди-то? – Он продлил речь витиеватой бранью, не понижая бал своего матерного красноречия, - Я ведь не первый раз по сто третьей магистрали езжу, мы с десяток посёлков за два часа должны были проехать, не говоря уже о том, что город не заметить, невозможно было бы.
- Я тоже здесь только вчера туда и обратно проезжал, – во мне проснулось сочувствие, ведь по натуре я не злой, как говориться, просто память хорошая. Может и пресная у меня натура, совсем не выдающаяся, по словам женщин, но и тут думаю, от обиды было сказано, не так всё запущено. Я не относил себя к людям заурядным, имел завидную историю успешного учёного - трудоголика. Школа с золотой медалью, красный диплом и семь лет работы в лаборатории не прошли даром. В обмен на перспективное кресло, я выполнял работу, как говориться и за себя и за того парня «с лохматой лапой». А как иначе выйти на нужных людей, поддержку спонсоров и заработать рекомендации и достойные суммы денег. Я старался не мучиться тем, как мои руководители вертели делами: закупали готовые препараты в Китае, раскладывали и анализировали компоненты, обогащали микроэлементами и витаминами и запускали производство «Антигеронд», а проще – таблетки против старости. Они стали новым брендом. А почему нет? Съел таблетку и чувствуешь, что стал как будто моложе.
Когда я начал вникать в детали, компания в которой я работал, уже избаловала меня солидным заработком и квартирой с видом на берега Рейна. В качестве компенсации моя совесть стала тешиться ежегодным отпуском на Родине, всё больше забываясь в случайных связях и параллельных с работой исследованиях, в которые я действительно верил.
Много лет моим девизом служили слова: «Выдержка и самодисциплина». Но видимо всему есть предел. Моё терпение лопнуло, когда гранд на разработку вакцины быстро выпал в карманы нескольких компаньонов. А я? Меня командировали за сходной контрабандой в Китай. Такое никому не расскажешь. Ни родным, ни случайному попутчику.
- Мать у меня в Алексеевке дом купила, - я вспомнил, как она радовалась моему возвращению, водителю же рассказал, что вчера с ней в городе бытовую технику выбирали, а микроволновку забыли купить. - Маму хотел порадовать и привычку жить с комфортом, вот и поехал, чтобы им обоим угодить и матери и тяге к современным удобствам.
- Ты не местный тоже получаешься?
- Родился и вырос на Урале. В Екатеринбурге университет закончил, два года в Московской клинике стажировался, потом с фармацевтической фирмой сотрудничать начал, в Европе много лет прожил, несколько дней назад вернулся.
- Что заграницей не остался?
- Не люблю ограничений, - ответил я неопределённо. Мои мысли трудно воплощались в слова. Правда оставалась глубоко внутри меня. Я проглотил комок правды и, словно проталкивая её ещё дальше, продолжил, после небольшой паузы, - Мешают мне любые рамки. Порядок в городах у них прекрасный, - Я замолчал вспоминая вырванные куски штукатурки, обломки мебели и клубы пыли после взрыва в лаборатории. Причина до сих пор не установлена. Спецы сработали оперативно, но к счастью никто не пострадал, три дня поработали строители и работу возобновили в обновлённом цехе. - В Германии, например, - продолжил я вслух - идеальная чистота. Во Франции, поражает энергетика, кажется, даже воздух вокруг людей быстрее перемещается, но и роскошь и порядок для меня лишь гипертрофированные, давящие нормы, от которых люди вокруг сами становятся ограниченными. Я убедился, что неимоверно скучаю по русским просторам, терпимости наших людей, уникальности природы.
- А мать значит, в деревне живёт? – мужик и правда спрашивал с неподдельным интересом. Наверное, мне повезло, в кабине своего КаМАЗа дед оказался тем собеседником, при встрече с которым можно было выговориться на годы вперёд.
- Сестра старшая уговорила. Я совсем забросил родных, маму и младшую сестрёнку тоже. Часто приезжать не мог. Маме одной трудно было с подростком справляться, после смерти отца она сильно сдала. Решила поближе к старшей дочери перебраться. Та после школы сразу за строителя-дорожника выскочила, он её в эту глухомань лет десять назад перевёз. Детей троих родили. Живут небогато, но дружно, матери помогать успевают.