Солдаты

Только за последние шесть месяцев, один из ее юных учеников, после изучения остатков захваченного бантагского корабля, объявил, что пропеллеры не должны изготавливаться по образу пропеллеров морских судов. И что они работали бы значительно лучше, если им придать форму наподобие аэродинамических плоскостей, спроектированных Чаком для крыльев. Новые проекты, хотя и были трудны в выполнении, но зато в результате давали существенное увеличение производительности.

Наконец, к несущей конструкции крепили и складывали крылья, напротив боковой части судна; устанавливали переднюю кабину, нижнюю башенку бомбардировщика, и верхнюю башенку стрелка, добавляли хвост и руль высоты, и все средства управления и кабели, после всего этого наступало время заправлять судно топливом. Центральный баллон предназначен для горячего воздуха, его скрепляют с выпускной системой от четырех тепловых двигателей, установленных на крыльях. Впереди и в кормовой части находились водородные газовые баллоны, заполненные с помощью опасного соединения серной кислоты и цинковой стружки, приготовленного в освинцованном чане, смешанном с небольшим количеством холодного газа для аромата.

Десять тысяч тружеников производили восемь «Орлов» и четыре небольших «Шмеля» за месяц. А средняя продолжительность жизни была ограничена десятью полетами. Она задавалась вопросом, учитывая текущее состояние дел, насколько дольше ей разрешат использовать такие ресурсы, все же в своем сердце, она ощущала, что ресурсы должны быть даны, что судьба Республики будет решена не огромными массами армейских корпусов и артиллерии.

«Все из этого вышло из разума моего мужа» подумала она с задумчивой улыбкой. «Десять лет назад я бы подумала, что это сделано безумным колдовством, или летает детище богов. Изо всех проектов Чака, именно возможность полета очаровала его наиболее сильно, вдохновляя его самые большие толчки творческого таланта и исследования». «Орел» — класс воздушных кораблей, который стал кульминацией этих усилий. С экипажем из четырех человек и тремя гатлингами, он мог преодолеть около пятисот миль, летя приблизительно со скоростью сорок миль в час.

Слабое жужжание привлекло ее внимание, она посмотрела вверх и увидела «Шмеля», одномоторный корабль, нырнувший под острым углом, выровнявшийся в горизонтальный полет менее чем в пятидесяти футах от земли, и летящий через поле, вечерний корабль, вернувшийся из патрулирования западных степей на противоположной стороне Нейпера, где сторожил передвижение скитающихся банд из старой меркской орды.

Их было недостаточно, чтобы представлять действительно серьезную угрозу, но их было довольно много, и они связали корпус пехоты и бригаду конницы, чтобы удостовериться, что они не совершат набег через реку.

«Шмель», резко накренился, пилот пустил пыль в глаза перед публикой на земле, и Варинна немного вздрогнула из-за ребяческого хвастовства. Ошибка в заднем монтаже двигателя убила полдюжины пилотов, пока ее не разгадали, и хотя проблема была решена, она хотела, что бы пилоты были немного меньше опрометчивыми.

В поле, где были пришвартованы семь новых «Орлов», наземные бригады перепроверяли швартовочные системы в течение вечера и готовились оставаться в течение ночи в своем лагере, в бригадных двадцатипятиместных палатках, расположенных вокруг швартовочных мачт. Они должны быть готовыми среагировать немедленно, днем или ночью, при любых колебаниях ветра или погоды. Гораздо больше судов, было потеряно во время гроз, чем когда-либо было подстрелено бантагами.

Еще один воздушный корабль, несколько разбитый «Орел» — номер двенадцать, ветеран зимней кампании, был прислан обратно на переоборудование — подлетал, неустойчиво кренясь, наиболее вероятно к управлению был допущен пилот-кадет. Она наблюдала с тревогой, поскольку он поворачивался, чтобы выстроиться в линию на обширной открытой посадочной площадке, площадью в несколько дюжин акров.

— Парень отклоняется от курса, не смотрит на ветряной указатель, — заявил Винсент.

Варинна кивнула, ничего не ответив, так как одно крыло опустилось, почти скребя землю, затем выпрямилось обратно, парень опускался вниз с трудом, дважды подпрыгивая, затем, наконец, зацепился за землю. Она хорошо могла представить взбучку, которую он получит от Федора, ее помощник сейчас был в команде тренировочной школы пилотов, это будет хуже, чем испепеляющий сарказм командира машины, он сделает это событие отправной точкой наряду с пилотом для послеполетной проверки, обвиняя новичка за каждую трещину и вмятину на машине, которые она когда-либо получила после первого появления из ангара.

— Насколько больше машин ты можешь поднять за пять следующих дней? — спросил Винсент.

— Для чего?

— Варинна, ты же знаешь, что в действительности у тебя нет полномочий, чтобы спрашивать. Мне приказывают отправить каждую возможную машину, и это — то, что я должен здесь проверить.

— Я знаю план также хорошо, как и ты, — прозвучал ее резкий ответ.

Винсент начал бормотать и, быстро улыбнувшись, она подхватила его руку, чтобы он успокоился.

— Полковник Кин поделился этим со мной, когда был здесь в городе на прошлой неделе. Но даже до этого, я знала об этом.

— Я даже не хочу спрашивать. — Винсент вздохнул, жестом указывая назад на запад, где далекие шпили собора в Суздале резко выделялись на фоне послеполуденного неба. — Этот проклятый город — решето, когда дело доходит до хранения тайны.

— И это — только одна из причин, я не думаю, что в наступление нужно пойти на фронте у Капуа.

Она увидела, что Винсент обратил внимание на ее заявление, и он давно научился не отмахиваться от ее мнения. Это было еще одной вещью, которой Чак обучил ее. «Когда ты доказываешь свою правоту в серьезных делах, тебе может сойти с рук чертовски многое». Именно настойчивость Чака при продолжении программы разработки ракетной пусковой установки, которая спасла каждого укрывшегося в Испании, и этот небольшой подвиг был совершен в прямом противоречии с приказами.

— Так продолжай, госпожа генерал, объяснись, — нажал Винсент.

Она ощетинилась на секунду, затем поняла, что он не был саркастичен и на самом деле слушал с уважением.

— Капуа такая очевидная причина провала, что этот их новый командир должен понимать это очень хорошо. По этой причине одна я думаю, что мы должны избежать атаки.

— Не думаешь же ты, что мы с Эндрю не спорили по этому вопросу много раз за последние три месяца? — ответил Винсент с небольшой вспышкой раздражительности в его голосе.

— Ах, так затем вы двое не пришли к согласию?

Винсент покраснел и на мгновение отвернулся, она медленно кивнула. Винсент всегда был слишком прозрачен. Зато теперь она знала, что была права.

— Я говорила с каждым пилотом, которые возвратились сюда в течение этой весны. Один из них, Сташа Игорович, рассказал мне, что он пилотировал в разведывательном полете всего две недели назад и докладывал о признаках многочисленных броневиков, перемещавшихся в лесу к северу от города.

— Я читал тот доклад, и ты знаешь, так же как и я, что затем, когда Эндрю поднял двух «Шмелей» следующим утром, чтобы проверить эти следы, то тот же зоркий пилот утверждал, что он не видел никаких их признаков.

— Бантаги обучены соблюдать меры маскировки, Винсент. Такие же, какие есть у нас. — Она указала назад, на все важные помещения и механические цеха Артиллерийско-технического Управления. Некогда привлекательные побеленные здания были покрыты слоем грязной коричневой краски. Сетка из ткани, сотканной из зеленых и коричневых полос, была навешена на зданиях так, чтобы с воздуха они были почти невидимы.

— Мне напомнить тебе, раз необходимо, что идею для той сетки мы заимствовали у бантагов? Еще одна вещь, которую Гаарк и его компаньоны, наиболее вероятно принесли из своего собственного мира. На самом деле, я подозреваю, что с воздуха мы видимы намного лучше, чем они. И если так, бантаги должны быть слепыми, чтобы не заметить усиление вдоль фронта Капуа, число пододвинутых орудий, дюжины понтонных мостов и сотни парусиновых шлюпок, ракетные установки, все оборудование, необходимое для прямого нападения через реку. Они ждут нас.