Бунт на свалке

Забрало скрывает лицо напарника. Но вряд ли он переживает приступ буйной радости. Быстрей всего глаза у Торта, как у загнанной лошади. Скука и однообразие отнимают массу сил. Хоть бы и в самом деле какой-нибудь приблудный абориген нашелся бы для разнообразия. Напарник устало кивнул и прошел дальше по коридору.

— Рядовой Инес. Доложите обстановку. Прием.

Сержант Ерлаев вызывает. Интересуется, значит.

— Докладывает рядовой Инес. Заканчиваем проверку западного коридора на шестом этаже. Пока никого не обнаружили. Как поняли? Прием, — по всей форме доложил Инес.

— Хорошо. Продолжайте зачистку. Конец связи.

— Конец связи, — тупым попугаем повторил Фесс.

Между тем Торт проверил очередной кабинет.

— Чисто, — вяло, закрывая дверь, произнес напарник.

— Хорошо. Иду дальше.

Фесс энергично тряхнул головой. Нужно скинуть сонное оцепенение, собраться и довести эту долбаную зачистку до конца! Желательно по всем правилам. Держа автомат перед собой, Фесс подошел к очередному кабинету.

Не-е-е, Фесс толкнул очередную дверь в очередной кабинет. Что-то витает в воздухе. Как запах давно не стиранных носков. Едва уловимо и между тем противно. Нервозность какая-то. Недосказанность. Чтото в Глотке не так. Но что?

Фесс повел стволом автомата. На внутренней стороне забрала отразилась очередная обитель бюрократа: стол, стул и лежанка из подушек на полу. Аборигены просто смотались и все. Действительно все. В таком огромном здании, в переплетении коридоров и входных дверей, ни одной растяжки. Хоть бы одну гранату, приличия ради, положили бы на пол без предохранительной чеки. Так ведь и этого нет. Начисто! Стыдно признать, пока на техническом этаже гремел бой, было как-то спокойней, что ли. А теперь?

Держа автомат перед собой, Фесс заглянул в кабинет. Точно никого. Пыль, тлен и запустение. Хоть бы скелет к стене приковали. Смеха ради.

Пол судорожно дернулся под ногами. Автомат выскользнул из рук. Фесс ухватился за дверной косяк. Мощный толчок снизу аж подбросил на полметра. Что за хрень? Фесс шлепнулся на колени.

Адский грохот ударил по ушам. По стенам разбежались глубокие трещины. На шлем посыпались мелкие камешки. Клубами взлетела пыль. Пол рывком ушел вниз. От финального треска Глотка содрогнулась снизу доверху.

Потолочные перекрытия ухнули вниз. Скрежет. Стон. Ни хрена не видно! Толчок в спину, сильный удар по лбу. Фесс упал на четвереньки. И… тишина. Звенящая тишина.

Так тихо бывает глухой ночью, когда даже приблудные коты и заядлые тусовщики забираются спать. Либо… Фесс судорожно пощупал пол перед собой. Чрезмерный грохот порвал барабанные перепонки. Не приведи господи! И темнота…

— Фонари включить! Полный свет! — выкрикнул Фесс.

Собственный голос кажется чужим, звенящим, как в пустой бочке. Но броник понял голосовую команду. На лбу и плечах вспыхнули мощные фонари. Пространство перед глазами залил белый свет. Бронескафандр работает, это очень хорошо!

Фесс с опаской пошевелился. Трудно поверить в собственное спасение. Встать бы в полный рост для начала. Но шлем тупо во что-то упирается. Да и не развернуться, будто в узкий шкаф залез. Левая рука нащупала преграду прямо перед собой…

Великий Создатель! Здесь же должна быть дверь! Дверной проем! Проход в кабинет! Где он?!

Панические мысли давить в зародыше! Фесс тяжело задышал. Он до сих пор жив, может дышать, двигаться и видеть. Пыль перед глазами постепенно оседает. Фесс осторожно огляделся. Из белого марева проступил дверной косяк, заваленный мелкими камешками пол и… бетонные плиты прямо над головой!

Потолок рухнул! Межэтажные перекрытия завалили его. Если бы не дверной проем, то… его прибило бы к чертовой матери! Фесс закрыл глаза.

Без паники. Только без паники. Небольшая концентрация. Успокоить нервы. Понизить частоту пульса. Страх — не поможет. Страх — плохой советчик. Только без паники…

Фесс открыл глаза. Встать в полный рост не получается. Но и стоять на четвереньках тоже неудобно. Коленки затекли, а дальше будет только хуже.

Осторожно, боясь лишний раз коснуться плит над головой, Фесс сполз на пол и прислонился к дверному косяку. Выпрямить ноги — какое облегчение. Будто пробежал с полной выкладкой пару десятков километров и, наконец-то, присел на травку отдохнуть. Страх постепенно отошел прочь.

Боевой скафандр рассчитан на большой срок автономности. Дня два-три, а то и четыре, в его распоряжении есть. Выбраться самостоятельно? Фесс повертел головой. Нереально. Чтобы сдвинуть хотя бы одну из этих плит нужен хороший домкрат на пару тонн. Вариант — продолбить дырку, необязательно большую, главное, чтобы вылезти. Но… Фесс пощупал карманы разгрузки, в его распоряжении только гранаты. Кратерный заряд, с помощью которого можно пробить окоп хоть в гранитной скале, остался в «Шельме». Даже автомат зажало. Расколотая пластиковая ручка сиротливо торчит наружу.

— Рядовой Инес! Ответьте! Прием!

От неожиданности Фесс подскочил на месте и ткнулся плечом в нависшую плиту. Во блин! Начисто забыл о связи.

— Рядовой Инес! Вы живы? Прием! — голос капитана Келтума дрожит от напряжения.

— Так точно! Витус капитан, — ответил Фесс. — Жив! Прием.

— Доложите обстановку. Прием.

Тон капитана деловой и сосредоточенный, но в нем чувствуется огромное облегчение.

— Докладываю! — Фесс оглянулся. — Нахожусь под завалом в ограниченном пространстве. Ран и повреждений бронескафандра не имею. Прием.

— Отлично! — капитан даже обрадовался. — Жди помощь! Не пытайся выбраться самостоятельно. Как понял? Прием.

— Вас понял! Ждать помощи. Самостоятельно не выбираться. Прием.

— Конец связи, — капитан Келтум отключился.

— Конец связи, — эхом повторил Фесс.

Вот так — сиди и не рыпайся. А сколько ждать? Да и вообще, что произошло?

Не зря, значит, аборигены не стали минировать Глотку. И почему только никого не насторожило полное отсутствие растяжек и прочих сюрпризов? Технический этаж обследовали «Муравьи». От их систем обнаружения мин ни одна закладка не ускользнула бы. А уж если бы респы унюхали тонны взрывчатки, то зачистку Глотки немедленно свернули бы. Те же «Муравьи» остались бы стеречь проход в подземелье, чтобы аборигены не вздумали вылезть наружу.

— Проклятье! — от запоздалого прозрения Фесс стукнул сам себя по лбу.

Как все просто! До гениальности! Под административным зданием огромный рудник. Жилые уровни Глотки остались под контролем аборигенов. Они же, сволочи, заложили заряды под самим зданием и превратили Глотку в одну большую мышеловку. Космическая пехота сама влезла в ловушку. Ну правильно! Чтобы не вспугнуть добычу, аборигены не стали минировать ни технический этаж, ни прочие этажи сверху.

К глазам подкатили слезы. Фесс судорожно сглотнул. Так хочется расплакаться и заголосить от обиды, глупости и собственной самонадеянности. На фигне провели, как стреляного воробья на мякине.

И ведь… Те, кто оказался под завалом, могут рассчитывать только на товарищей по роте. Всего два взвода остались снаружи. Господи! Меньше сотни человек! Может, кого еще из базового лагеря пришлют. Подкрепление с орбиты? Это вряд ли. Да и нужны в первую очередь не люди, а техника, тяжелая строительная техника: домкраты, отбойные молотки, пилы там разные.

Фесс печально поник головой.

Пятая отдельная рота создана для наведения порядка, для войны, для разрушения. И никак не для созидания и строительства.

Но! Все необходимое есть у местных.

Проклятье! Аборигены ничего не дадут. Ничегошеньки! Даже старый лом и ржавую лопату. Хуже того — постараются сорвать спасательную операцию, нанести космическому десанту максимально возможный вред.

Вот она тактика аборигенов! Победить метрополию они не могут в принципе. Силенок не хватит. А вот заставить ее харкать кровью, терять солдат и тратить миллионы виртов — запросто!

И? И?.. И кто он теперь? Защитник человечества? Гарант свободы и независимости? Как бы не так! На этот гребанной планете, он, он — оккупант! Хуже — каратель! Наймит политиканов, высокопоставленных чиновников и воротил большого бизнеса. Всего два слова: «Сдохни, сволочь» прочистили мозги от идеологического мусора.