Страница 6 из 135
Еще раз охватив мыслью эту грозную опасность, Михаил Федорович знобко передернул плечами, с тревогой посмотрев сквозь придорожный, покрытый густой пылью кустарник в сторону аэродрома… Очень удобна здесь высадка усиленного техникой вражеского десанта.
Проезжали небольшое село Печёрск. Над дорогой слева возвышалась аккуратно граненная церквушка. Древнеславянской вязью лепились на ней ближе к крыше цифры, обозначавшие год построения церкви: «1678».
«Сколько же событий пришлось ей увидеть на своем веку! – с печалью подумал Лукин. – Не дано камню рассказывать…»
Когда впереди стала видна автострада с маячившим на ней контрольным постом в лице одного красноармейца с карабином за спиной и красным флажком в руке, Лукин приказал остановиться. Машины укрыли на приличном друг от друга расстоянии в придорожной лесопосадке. Вместе с генералом Прохоровым перешагнули кювет и подошли к выглядывавшим из полынной проседи валунам: они, сбившись в табунок, будто ловили серенькими спинками холодные лучи только что взошедшего из-за недалекого леса солнца. Уселись на камнях, и Михаил Федорович по привычке расстегнул планшетку, под целлулоидом которой хорошо читалась карта Смоленска и его окрестностей. Подошел дивизионный комиссар Лобачев.
– Еще бы начальника штаба сюда, и можно открывать заседание Военного совета армии, – невесело пошутил Лобачев.
– Нам бы лучше несколько полков пехоты… – Лукин, достав пачку «Казбека», стал закуривать. Когда прикурил, добавил: – И артиллерии стволов сто… Как, Иван Павлович? – И он скользнул болезненным взглядом по загорелому и худощавому лицу генерала Прохорова.
– А вот и явление Христа народу, – будто в ответ ему сказал Прохоров, с удивлением глядя в сторону магистрали.
Все примолкли, тоже уставившись туда напряженными глазами: по дороге к ним приближался какой-то генерал-майор с общевойсковыми малиновыми петлицами на воротнике гимнастерки. Выше среднего роста, стройный, в запыленных хромовых сапогах, в фуражке, из-под которой выглядывали седоватые виски, он казался довольно моложавым, подтянутым, испытывая, видимо, неловкость под столькими устремленными на него взглядами незнакомых людей с неласковыми лицами. Темный от усталости и загара лик генерала выражал озабоченность. Поравнявшись с военными, сидевшими на валунах, генерал остановился и, щелкнув каблуками, отдал честь. Представляться почему-то не спешил, и Лукин, нарушив молчание, чуть иронично спросил:
– Кого имеем честь лицезреть?
Генерал будто с некоторым вызовом и необъяснимым чувством превосходства прищурил глаза, но ответить не успел. Его опередил Прохоров, который вдруг зашелся тихим смешком, охнул и неуверенно спросил:
– Городнянский?.. Авксентий Михайлович? Чтоб я пропал – Городнянский!.. Сколько лет, сколько зим!
– Так точно. Генерал-майор Городнянский. Командир сто двадцать девятой стрелковой дивизии девятнадцатой армии, – подтвердил подошедший.
– А дивизия где? – уже с явным вызовом спросил Лукин, наперед вкладывая в свой вопрос горечь, которую, как он полагал, вызовет у него ответ генерала Городнянского.
– Вон в том лесу, в километре отсюда, – кивнул Городнянский. – Два стрелковых и один артиллерийский полк. Сейчас должны подойти еще один стрелковый и один артиллерийский…
Лукин и все, кто был с ним, словно подкинутые невидимой силой, поднялись с валунов, перешагнули через заросшую бурьяном канаву и вышли на дорогу.
– Какая задача дивизии? – со сбившимся дыханием спросил Лукин, горячо пожимая Городнянскому руку.
– Отступаем…
– Ясно, генерал… Я – Лукин… Командарм-шестнадцать. Все части в полосе шестнадцатой армии, согласно приказу командующего фронтом, подчинены мне…
– Я это знаю…
– Надо спасать Смоленск!
– Приказывайте, товарищ генерал-лейтенант. – Городнянский взял под козырек, а затем начал доставать из планшета карту, чтобы нанести на нее задачу для своей дивизии.
Все действительно произошло, как в сказке…