Ступить за грань

- Не сомневаюсь, - усмехнулся Дамир. Посмотрел на своего подопечного: - Завтра об этом будут говорить не только на Самаринии. - Прикусил губу... словно пытался не рассмеяться. - Воплощенная Мириам по ночам тайно посещает город снов, чтобы очистить его от боли.... Даже не знаю, кто будет кричать громче: друзья или враги.

- Это будет завтра, - оборвал его речь Ильдар, - а с этим, - он двинул подбородком в мою сторону, - нужно что-то делать сегодня.

- Мне жаль тебя разочаровывать, - отозвался уже серьезно Дамир, - но с этим, - он повторил движение экслиса, указав на меня, - ты ничего не сделаешь. Принимающий должен пропустить чужой кошмар через себя, пережить его и избавиться. Сам!

- Или не избавиться, не пережив, - тихо закончил Ильдар. Дернулся, чтобы шагнуть ко мне, но мгновенно замер, заметив, как я тут же напряглась. - Что ж... выбора вы мне не оставили, - спустя короткую паузу, в течение которой он не отводил от меня взгляда, произнес он.

Медленно выдохнул, подняв руку, коснулся пальцами фиксатора... протянул руку, помогая мне переступить через каменный порожек. Выйдя из-под арки, отпустил мою ладонь и отступил в сторону, давая возможность осмотреться, но паузу не удержал, произнеся несколько патетично:

- Медьярар! Город снов!

Не знаю, на какую реакцию рассчитывал он, но я... просто молчала, пытаясь впитать взглядом поле огоньков, раскинувшееся передо мной.

- Ну вот, - вроде как огорченно вздохнул Ильдар, - а я так старался....

- Что это? - прошептала я, "не услышав" его слова. И повторила: - Что? Это?

- Сны, - практически равнодушно произнес он и, взяв мою ладонь в свою, потянул за собой. - Есть сны, от которых хочется избавиться. Раз и навсегда. Они отравляют душу, они не дают идти вперед, вновь и вновь возвращая к страхам, потерям, испытанной боли.

- Я думала, что это работа психологов, - не сопротивляясь, следовала я за ним по узкой, только двоим и пройти, дорожке. - Или жрецов.

- Ты правильно думала, - не останавливаясь, отозвался он. - Но случаи бывают разные....

- Не слишком ли их здесь много... разных? - вырвав руку, замерла я, чувствуя, как в груди появляется странное ощущение. Мы... шли... не туда!

- До этой ночи я никогда не был в Медьяраре, - словно оправдываясь, произнес он, разворачиваясь ко мне. - Что?! - нахмурился, глядя на меня.

- Не знаю, - посмотрев на него растерянно, откликнулась я. - Чем они отличаются друг от друга?

- Снами, - довольно лукаво ответил он, но тут же вновь стал серьезным. - Чем темнее фонарик, тем больше горя было в том сне. В тех, что пылают красным - страсть. В синих - мудрость. В зеленых - жажда жизни. В желтых - сомнения или ревность.

- А в белых? - поинтересовалась я, остановившись взглядом на одном из таких, ярко сияющем в самом центре мрачноватой поляны из серых и черных стеклянных плошек, внутри которых трепетали огоньки.

- А это, - с какой-то торжественностью в голосе произнес он, встав рядом со мной, - мужество. Мужество взять на себя чужую боль.

- Взять на себя чужую боль? - переспросила я, повернувшись к нему. - Зачем?

Он, улыбнувшись, провел ладонью по моему лицу. Сдвинул назад край капюшона, позволив ему скользнуть по волосам, упав на спину.

- Когда я увидел тебя впервые, у тебя была короткая стрижка....

- И она мне нравилась, - заставляя себя не реагировать на его прикосновение, фыркнула я.

- А мне - нет, - словно поставил он точку. - Ты очень красивая!

- А ты великолепно умеешь уводить разговор в сторону, избегая вопросов, - парировала я. - Так что там с чужой болью?

Ильдар "обреченно" вздохнул, но все-таки ответил:

- Оставить сон - не значит, избавиться от него. Он перестанет приходить темными ночами, но продолжит жить в памяти, отдаваясь в душе страхом, который будет подстерегать в минуты слабости. - Он замолчал, вроде как посчитав, что мне и этого достаточно.

- Ильдар! - укоризненно приподняла я бровь и невольно посмотрела в ту сторону, куда меня "тянуло".

- Взять на себя чужой сон, - выражая свое недовольство интонациями, все-таки снизошел он до меня, - значит, пережить его самому. Пропустить через себя, испытать все, что испытал его бывший хозяин. Для принимающего эта боль - чужая, она заставит страдать, но шрам будет тонким и быстро рассосется, не оставив и следа.

- И какой в этом смысл? - не совсем поняла я пояснение. Этот мир был совершенно другим, частенько ставя меня в тупик перед иной логикой.

- В освобождении, - излишне резко произнес Ильдар. Резко для той ситуации, в которой мы находились. Словно... словно зная о том, что еще не произошло. - Но теперь уже навсегда.

Я вновь прошлась взглядом по раскинувшемуся вокруг меня... городу. Узкие улочки и тысячи... сотни тысяч постаментов, уставленных светящимися фонариками. Светлых было немало, но чтобы ярких, сияющих - единицы.

- А что нужно сделать....

- Нет! - жестко перебил он меня. - Нет, - повторил уже тише. И добавил, как если бы пытался извиниться за грубость: - Здесь требуется внутреннее родство. Или особый дар.

- Ильдар, - дождавшись, когда он закончит, посмотрела я на него, - а если я знаю, что должна....

Его взгляд на меня был испытывающим, вот только я душой не покривила. Я... действительно знала, только после его слов осознав, что значила появившаяся под сердцем тяжесть.

- Я не смогу тебя остановить, - наконец отозвался он. Отвернулся от меня, глядя куда-то вдаль. - Я сам привел тебя к этому выбору.

- Сам, - улыбнулась я.

И не важно, что не видел.... И не важно, что мне было страшно....

- Но у меня будет условие, - порывисто развернулся он, положил руки мне на плечи. - Я разделю его с тобой. Ты и я....

- Но... - попыталась возразить я... растерянно. - Ты?!

- Тебя это удивляет? - "возмутился" Ильдар. Потом склонился, мазнув губами по виску, прошептал в самое ухо: - Иногда я сам себя не понимаю.

- Мое дурное влияние? - усмехнулась я.

- Разве я могу отказать своей кайри? - столь же шутливо отозвался он. - Так мы вместе?

Вариантов было немного... только один:

- Да!

* * *

... - Не надо! - истошно прохрипела я, когда жрец в с небесно-голубом плаще поднес раскаленный до красна кусок металла достаточно близко, чтобы ощутить сильный жар, исходящий от него. - Не надо... - захлебываясь слезами, завопила, надеясь на милосердие....

- Теперь ты - моя, тварь! - глумливо скривился он, продолжая удерживать тавро, которым метили принадлежащих Храму животных, рядом с моим телом. - Тебе не стоило жаловаться....

- Я.... - продолжить, сказав, что заберу свою жалобу, откажусь от обвинений, я не успела, буквально застыв под взглядом вошедшего в кузницу мужчины.

- Неожиданное зрелище, - равнодушно произнес тот, глядя куда-то мимо нас со жрецом. Вот только я почему-то была уверена, что он видит все... его испуг, покрасневшую кожу на моем животе, кровавые полосы от бича на бедрах, груди, руках, которые не скрывали обрывки одежды. - Насколько я помню, этот вид наказаний был отменен одним из первых указов, который я подписал.

- Господин эклис... - уже придя в себя от неожиданного появления свидетеля, выпрямился жрец, - она....

- Займитесь им, - безразлично приказал эклис кому-то невидимому и, пройдя мимо жреца, словно того и не существовало, опустился передо мной на колени. - Сейчас ты уснешь, а когда проснешься, ничего этого уже не будет. - Он нежно провел ладонью по лицу, стирая слезы. - Ты согласна?

Боль и страх отступили, сдавшись перед его лаской. Тяжесть в груди растаяла, став странной негой, в которую хотелось рухнуть и... падать, падать, падать, чувствуя, как бьется его сердце.

Четко и уверенно....

- Согласна, - прошептала я, отдаваясь во власть его уверенности. - Согласна.....