Страница 20 из 99
Трудно... невозможно сказать: "Нет!", когда хочешь того же, чего и он. Просто быть.... Вместе! Просто чувствовать себя живым.... Здесь! Сейчас!
Это было безумием, но я цеплялась за него. Хватала за плечи. Тянула к себе. Задыхаясь, ругалась матом, когда Ровер вдруг отстранялся, давая возможность вздохнуть.
Наваждение?! Какая к демонам разница, если мы с ним нуждались друг в друге!
Нуждались до окатывающего ознобом страха, что все это может быть лишь сном, мечтами, в которые вдруг провалились, не в силах противостоять реальности. До беззвучного крика, в котором только и было, что имена....
Мое.... Его....
И я шептала его.... Шептала.... Шептала.... Откидывала назад голову, открываясь для его губ....
Молила, где-то там... внутри себя, осознавая, что не имею права, что все это неправильно....
Для него! Для меня!
Остановить я не успела. Ровер не вздрогнул, лишь чуть напрягся, разрывая иллюзию, в которую мы вместе с ним попали, а через мгновение уже и на моем командном высветился знак кода "экстра".
- Вызывает Орлов, - сипло выдавил он, выравнивая дыхание. Меня так и не отпустил, хоть и слегка отстранился.
- Меня, кажется, тоже, - столь же хрипло отозвалась я. - Извини... - качнула головой, не в силах объяснить то, что со мной творилось.
Тоска! От которой хотелось вернуть все назад... туда, где еще ничего не было.
- Похоже на прощанье, - протяжно вздохнул он, крепко прижав к себе. Так же резко отпустил, отходя к креслу, на спинке которого висел его китель. - Информация по Самаринии.
- Без конкретики? - следуя его примеру, уточнила я.
Сердце еще трепыхалось, но реальность оказалась сильнее. Все, что не касалось дела, отступало на второй план.
- Подробности на месте. - Он оглянулся на стол, задумчиво прикусил губу. - Жрать охота, а у генерала кроме кофе ничего не будет.
- Да не проблема, - вызывая Кабаргу, наметила я улыбку. - Саша, мы в Кошево. Собери с собой пожевать.
Тот буркнул что-то про полуночников и отключился.
Приказ он выполнил. То ли чутье, то ли... опыт. Когда мы поднялись к катеру, стоял уже там, рассказывая о чем-то дежурному. Судя по ухмылкам, прогнозом погоды его спич точно не являлся.
- Вот, - подмигнул он мне, протягивая Лазовски продуктовый ранец.
- На сколько человек? - оценив, как дернулась вниз рука Геннори, поинтересовалась я.
- Всем хватит, - подтвердил Кабарга мои подозрения. - Я могу быть свободен? - вытянулся он, едва ли не щелкнув каблуками и предпочтя исчезнуть прежде, чем я выскажусь на тему его подобострастия.
В Кошево нас встречали. Злобин и один из его заместителей, глава отдельной группы, не входящей в состав аналитического блока Координационного совета, полковник Кривых. Неприятный тип. Не внешне - стандартный набор из соответствующей выправки, твердого подбородка и умного взгляда в его случае заставлял обращать на себя внимание, на грани ощущений. Присутствовало в нем что-то неоднозначное. Не так, как у Орлова или Шторма, когда в каждом из предъявляемых образов по сотне полутонов, а словно то, что скрывалось под ними, насквозь прогнило.
Полковник то ли чувствовал мое отношение к себе, то ли просто был неразговорчив, но наладить контакт даже не пытался, о чем я не слишком-то и сожалела, окончательно спихнув все связанные с безопасностью вопросы на Ханаза.
- Вы меня удивили, господин полковник, - поздоровавшись со мной, обратился Злобин к Лазовски.
Говорил, насколько я понимала, о нашей выходке в Штабе.
Это он зря. Ровер жестко держал собственные границы, допуская внутрь лишь тех, кто что-то для него значил. Генерал ССБ вряд ли входил в этот круг. И не успел бы - такие связи устанавливаются годами, да и старые счеты. Именно по требованию собственной безопасности Ровера когда-то заставили уйти из контрразведки.
- Вам что-то не понравилось, господин генерал? - оправдав мои предположения, довольно холодно поинтересовался Лазовски, глядя на Злобина тем самым, пустым взглядом, который заставлял вспоминать, где именно он провел несколько лет. И с кем....
Злобин не дернулся, но внутренне отступил, предпочтя не связываться:
- У вас есть своя служба охраны, - давая понять, что и этот момент ему тоже не нравится, произнес тот нейтрально, и указал на тамбур входа в здание: - Нам стоит поторопиться.
Когда спустились вниз, в закрытую зону, в зале совещаний собрались практически все. Мы оказались последними.
- Господа офицеры, - начал Орлов, дождавшись, когда мы займем свои места за овальным столом, и на мониторе системы защиты выставится высший уровень, - я обязан напомнить, что все, что вы сейчас услышите, является государственной тайной....
Звучало далеко не впервые, но в душе каждый раз что-то сжималось. Это был не мой выбор - обстоятельства сделали его за меня, но... я следовала ему, четко придерживаясь придуманных не мною правил.
Так было надо! Я это понимала, но....
Это "но" ничего не меняло.
- Прежде чем перейдем к главному вопросу совещания, - Орлов был запредельно спокоен, что мне совершенно не нравилось, - я прошу вас ознакомиться с данными, полученными из сектора Самаринии. - Он сделал паузу, посмотрел на присутствующего в виде изображения на одной из внешек Шторма, перевел взгляд на меня, словно связывая нас воедино. - Через десять-двенадцать часов сведения могут стать достоянием гласности.
Он еще что-то говорил о необходимости дать оценку, предугадать... но я, продолжая не только слушать, но даже воспринимать, смотрела на поднявшийся передо мной экран.
Сообщение было коротким. С промежутком в несколько часов, на площадях перед двумя из трех Храмов Самаринии были обнаружены тела убитых девушек. Обе - насильно перемещены из Союза во время операции на Зерхане. Характер ран, приведших к смерти, идентичен: взрезаны животы и выколоты глаза. Одна из двух была беременна. Плод - девочка, изуродована так же, как и мать.
Очень хотелось поднять взгляд на Шторма - он для меня продолжал оставаться гарантом стабильности, но я заставила себя этого не делать. И так представляла, как темнеют его глаза, как топорщатся знаменитые усы, как рука тянется выбить по подлокотнику ставший символом победы марш.
Все, что было связано с той многоходовкой, оставалось для Славы болезненным. Не потому, что проиграл, потому что не выиграл.
- Что скажете? - вырывая из воспоминаний, вновь посмотрел прямо на меня Орлов.
Не на Ежова, который имел к Самаринии самое непосредственное отношение, не на Шторма, готовившего Валанда, который с вероятностью в сто процентов и был источником полученных данных, именно на меня.
Причина была мне известна.
Звали ее - Риман Исхантель.
- Позволите? - оправдала я его ожидания.
- Да, госпожа Лазовски, - словно это не он буквально вынудил меня высказаться первой, разрешил генерал, рисуя что-то карандашом на листе бумаги.
Со стороны выглядело довольно архаично, если не знать, что многие методики одновременного решения нескольких задач были завязаны именно на этот способ концентрации.
- Я предполагаю, что это - начало реализации плана по свержению эклиса Ильдара.
Шторм, которого я держала краем глаза, мгновенно расслабился, словно давая понять, что полностью со мной согласен. Ежов, наоборот, напрягся.
- Бред! - качнул головой генерал Кокорин, глава второго аналитического блока. - Убийства. Свержение.
- Передача этих сведений говорит сама за себя, - не согласился с ним Злобин. - Это - все? - уточнил он у Орлова, имея в виду комментарии к информации.
- Возможности источника ограничены, - Орлов нехотя снизошел до пояснений. - Не по получению данных, по их передаче.
- Хотите сказать, что источник был уверен в том, что здесь есть, кому сделать правильные выводы? - тоже бросив взгляд в мою сторону, уточнил Кривых.
Орлов на вопрос полковника никак не отреагировал, в отличие от многозначительно усмехнувшегося Шторма.