В шаге от победы

- Ставили на стархов? - полюбопытствовал Шаевский. Интерес был искренним... профессиональным.

- И продолжаем ставить, - потерев шею, скривился Шторм. - Давай по коньячку?

- Заморское диво не для тебя? - хохотнул Виктор. Потом кивнул. Со спиртным пусть и недолгое удовольствие, но теплело не только в желудке. - Не подскажешь, к кому из них стоит присмотреться? - опорожнив стакан, чтобы не пропадать добру, вновь спросил он.

- В плане помощи даже не надейся, - уже от своего рабочего стола отозвался Шторм. - У них в этом отношении своеобразные взгляды. Вмешиваются, лишь когда сами считают необходимым. Тех, кто способен адекватно реагировать на просьбы, единицы. И все они проходили экзамен на зрелость у нас в Союзе. Двоих ты знаешь: Искандер и Аршан, но со вторым связываться не советую.

- Да уж сообразил. - Шаевский склонил голову, разглядывая бутылку, выставленную Штормом, глубоко втянул в себя воздух, словно пытаясь уловить аромат. - А как же те, кто в Службе внешних границ?

- Это совершенно другое дело! - с каким-то воодушевлением "порадовал" его Шторм, открутив пробку. Перегнувшись через стол, плеснул в стакан Виктора. - Там - приказы, а приказы скайлы исполняют неукоснительно. Если у тебя есть право распоряжаться их жизнями, думать о том, стоит или не стоит подыхать во имя указанной цели, никто не станет.

- Мрачная картина, - наслаждаясь коньячным духом, заметил Шаевский.

- Совершенно иная структура взаимодействий, - не согласился с ним Шторм. - У самаринян во главе угла - Богини и понятие Пути, который олицетворяет каждая из них. У скайлов - разум и его величие. Самопознание, самосовершенствование, понимание собственной мощи, в которой скрыта их уязвимость. Отсюда четкая иерархия и запредельный самоконтроль. Рамки раздвигаются лишь для тех, кто на самом верху, но там уже другие игры. На выживаемость.

- Без пропагандистской мишуры заставляет задуматься, а надо ли это нам? - влив в себя коньяк, скривился Виктор.

- Все еще хуже, - "успокоил" его Шторм. Разговор был не по необходимости, с прицелом на будущее. - Ментальные программы, через которые проходит превалирующее большинство воинов, включают в себя довольно жесткие установки. Равнодушие перед лицом смерти - результат одной из них. И распространяется это самое равнодушие не только на самих себя, но и на всех остальных. Единственные, перед кем работают не столь эффективно - женщины и дети. Но и тут достаточно нюансов.

- Налей! - потребовал Шаевский, протянув пустой стакан.

- Рано заливаешь, - усмехнулся Шторм. - Я еще ничего про традиционалистов не сказал.

- А это обязательно сегодня? - вроде как испугался Виктор, продолжая тянуть руку к бутылке.

Шторм в просьбе не отказал, добавил и себе, и ему, продолжая рассказывать:

- За последние пятнадцать-двадцать лет законы внутреннего уклада скайлов несколько смягчились. Особенно это касается браков, из двух видов которых один требует полного подчинения женщины. Насколько ты понимаешь, речь идет не о физической стороне, а о ментальной.

- Слава... - протянул Шаевский с улыбкой. Скепсиса в ней было значительно больше, чем желания продемонстрировать свое расположение.

- А ведь еще недавно был господин полковник, - "недовольно" качнул головой Шторм.

Шаевский даже не дернулся, только взгляд стал подобострастным, но и тот быстро "потух", вернув их, если и не на одну ступень, то так, что лишь с разницей по задачам.

- Ладно, считай, что я сегодня добрый, - как и недавно Виктор, влив в себя коньяк, многообещающе произнес он. - Знаешь, как переводится скайл с их древнего языка?

- Откуда? - развел руками Шаевских. - В служебных методичках об этом ни слова.

- Избранные, - не затянул с продолжением Шторм. - А если конкретнее - те, кто имеет право.

- Твою...! - отреагировал не столько на слова, сколько на мелькнувшие ассоциации Шаевский. - Подожди... - поднялся он. Качнув головой в ответ на предложение продолжить коньячный диалог, отошел к окну. Благо, в этом кабинете места хватало, чтобы движение слегка сбросило ударивший в голову адреналин. - Мы ведь говорим не о возможном геноциде других рас?

- Ну почему же не о нем? - обманчиво добродушно фыркнул Шторм. - О возможностях скайлов мы до сих пор больше догадываемся, чем знаем.

- И это одна из причин, по которой наше правительство согласилось пойти на контакт с самаринянами, - развернулся к нему Шаевский. - Считай, что я проникся, но моего вопроса это не отменяет.

- Какого именно? - уточнил Шторм, прекрасно понимая, о чем именно тот спросил.

- Прикрытие Элизабет - моя забота,- оставаясь на месте, четко, едва ли не по слогам, произнес Виктор.

- Твоя? - подошел к нему полковник.

Рост практически один в один, да и комплекцией друг другу не уступали, но вот матерости Шаевскому не хватало. Когда к запредельной наглости плюсом такая же уверенность. Не в том, что сможет - обманывать себя в их конторе было не принято, что сделает все, что необходимо и даже больше.

- Она мне дорога не меньше, чем тебе, - уже мягче, почти по-дружески заметил Шаевский.

- Неужели и я был когда-то таким же идиотом? - глядя на Виктора со снисходительной усмешкой, поморщился Шторм.

Шаевский даже не шевельнулся, да и выражение лица не изменилось, но глянь кто со стороны, в увиденном не ошибся. Их бой шел на другом уровне.

- Говорю раз, - спустя довольно долгую паузу, продолжил полковник, - и повторять не буду. Дорога... тебе... мне.... Забудь! Это все - за кадром. Здесь же ничего, кроме поставленной задачи нет и быть не может.

- Интересный расклад... - хмыкнул Шаевский. Потом дернул головой... - А не пошел бы ты....

Виктор уже покинул кабинет, а Шторм продолжал стоять неподалеку от окна и улыбался, глядя в пустоту. Майор и так был неплох, а с соответствующей мотивацией....

Ради победы Шторм был готов оставаться сволочью....

* * * 

- Ты сейчас домой или в Управление?

Ровер несколько раз посматривал в нашу сторону и даже порывался сбежать от желающих получить ответы на вопросы, которые не успели прозвучать в зале - доклад Лазовски завершал четвертый информационный блок, но в последний момент что-то, да мешало. Не сдержался он, окончательно избавившись от поклонников своего лекторского таланта, когда Низморин позволил себе некоторую вольность.

Впрочем, тот всего лишь придержал меня под локоть, да прикрыл собой от проходившего мимо не в меру ретивого генерала, который очень активно жестикулировал, что-то доказывая своему собеседнику.

Для Валеры это стало сигналом - из первого акта выжато все, что возможно. Ушел он, извинившись, что вынужден прервать столь интересную беседу, как только стало понятно, что Лазовски направляется именно к нам.

- В Управление, - бросив взгляд на дисплей комма, вздохнула я. - Жерлиса срочно вызвали в Штаб, мне пришлось отдуваться за него.

- А своих задач никто не отменял, - вроде как сокрушенно улыбнулся Лазовски. - Напоишь кофе?

- Напрашиваешься в гости? - недоверчиво приподняла я бровь.

Конференция была трехдневной. Первый - от заката до рассвета, как пошутили сидевшие у меня спиной острословы, второй и третий - до обеда. Темы докладов не позволяли скучать, да и выступающие жили тем, о чем говорили, создавая атмосферу вовлеченности. Ощущение, что все мы делали одно дело.

Возможно, кто-то и верил - лица некоторых, помладше званиями, выглядели одухотворенными, я же сомневалась. Знала достаточно, чтобы не ловиться на подобные крючки.

- Есть такое желание, - чуть заметно улыбнулся Лазовски.

В душе дернуло затихшей вроде болью. В сдвинувшихся уголках губ не было даже отголоска эмоций. Маска, не более.

 - А если мы пешком, да по городу? - иронично прищурившись, предложила я. - Злобин нас сразу порвет, или оставит что-нибудь? В качестве назидания потомкам?