Страница 38 из 56
«Военные власти США, — сказал сенатор Р. Рассел, — проявили почти невероятную глупость, послав шпионский самолет в полет над русской территорией чуть ли не накануне Совещания в верхах. Ни один человек в здравом уме не усомнится, что мы пытались узнать расположение их военных баз».
Председатель Объединенного профсоюза рабочих автопромышленности Уолтер Рейтер сказал: «Ничего не может быть более трагичного, чем инцидент с самолетом накануне Совещания в верхах. Если мы будем продолжать делать такие ошибки, мы попадем в беду, в серьезную беду».
Член палаты представителей Портер высказывался за то, чтобы Соединенные Штаты занялись «исправлением провала Совещания на высшем уровне». Нет никакого сомнения в том, заявил Портер, что полеты американских шпионских самолетов «представляли собой нарушение международного права». Портер считал, что Соединенные Штаты должны публично выразить сожаление в связи с ошибками, допущенными людьми на высоких постах, и что подчиненные президента, «которые не предвидели последствий этого полета или которые добивались таких последствий, должны быть публично названы и наказаны».
Во многих странах американские империалисты создали военные базы. Военщина США проводит свои агрессивные мероприятия, вовлекая эти страны в число соучастников своих преступлений. В связи со шпионским полетом Пауэрса Советское правительство заявило протест правительству Турции, на территории которой базировался и откуда был направлен через Пакистан в СССР этот самолет. В советской ноте протеста говорилось:
«Правительство СССР не может пройти мимо той роли, которую сыграла в подготовке и осуществлении этого враждебного в отношении Советского Союза акта Турецкая Республика, на чьей территории базировался и готовился к своему полету американский самолет-нарушитель. Советское правительство считает необходимым заявить правительству Турции, что, предоставляя свою территорию Соединенным Штатам Америки для устройства военных баз и для осуществления агрессивных актов американской авиации против Советского Союза, оно выступает в качестве соучастника подобных актов и тем самым принимает на себя тяжелую ответственность за возможные опасные последствия таких действий. Все это никак не согласуется с заявлениями турецких руководителей об их желании содействовать упрочению мира, разрядке международной напряженности и улучшению отношений Турции с Советским Союзом».
Аналогичную ноту протеста Советское правительство направило правительству Пакистана, с территории которого было совершено провокационное вторжение американского самолета в советское воздушное пространство, а также правительству Норвегии, предоставлявшему иностранным военным самолетам возможность использовать норвежскую территорию для подготовки вторжений в пределы Советского Союза.
Правительства этих стран поняли всю опасность агрессивных полетов американских самолетов-разведчиков и признали правильность протеста Советского правительства, заявив, в свою очередь, протесты правительству США по поводу незаконного использования их территорий для агрессивных целей против Советского Союза.
Протест был заявлен правительству США также правительством Афганистана, суверенитет которого был нарушен самолетом Пауэрса.
На многолюдных митингах и собраниях, прошедших по всей нашей стране в связи со шпионским полетом Пауэрса, советская общественность заклеймила позором агрессивные действия империалистов, направленные на обострение международной обстановки. Советские люди единодушно заявили о своей поддержке внешней политики Советского правительства, решительно отстаивающего дело всеобщего мира и международной безопасности.
Неоднократные беседы с Пауэрсом дали нам возможность составить себе представление об этом человеке и ответить на вопрос: как и почему он стал шпионом? По мере общения следователей с Пауэрсом он все больше проникался к ним доверием, меньше нервничал, более трезво оценивал сложившуюся обстановку. У него было достаточно времени для того, чтобы оглянуться на свой жизненный путь. Теперь он охотно рассказывал о себе, о своей службе в армии и о том, как стал агентом Центрального разведывательного управления.
Пауэрс родился в небольшом американском городе Бурдайне, штат Кентукки. Его отец имел небольшую сапожную мастерскую на окраине города Паунда в штате Виргиния. Мать помогала отцу в его мастерской и занималась домашним хозяйством. У Френсиса было пять сестер.
В 1946 году после четырехлетнего обучения в школе Пауэрс поступил в колледж Милиган. «Мой отец хотел, — говорил Пауэрс, — чтобы я стал врачом, поэтому основные предметы, которые я там изучал, были биология и химия». Чтобы выполнить пожелание отца стать врачом, надо было еще четыре года учиться в медицинской школе, но это требовало значительных средств (обучение в США платное). Он поступил работать в плавательный бассейн спасателем. Найти же более подходящее занятие в условиях массовой безработицы было не так-то просто.
В октябре 1950 года Пауэрс добровольно пошел служить в военно-воздушные силы. За время службы он был на ряде баз в разных штатах США.
По окончании летной школы на базе Гринвел (штат Миссисипи) в декабре 1952 года Пауэрс получил первое офицерское звание и звание пилота. Затем его обучали пилотированию истребителей, стрельбе и бомбометанию. Через четыре месяца Пауэрс был направлен на военно-воздушную базу Тернер в штате Джорджия, в 468-ю эскадрилью стратегических истребителей, где служил до мая 1956 года.
Пауэрс рассказал, что в политической жизни он никогда никакого участия не принимал, ни в каких партиях не состоял, но «если бы я голосовал, — говорил он, — то голосовал бы за республиканскую партию, и то просто потому, что мои родители поддерживали республиканцев». Но на вопрос, какая разница между республиканской и демократической партиями, существующими в США, Пауэрс ответил: «Я, например, не вижу разницы между ними. Трумэна я не люблю, хотя я не знаю почему, просто я никогда не любил его и сейчас не люблю. По-моему, он очень много болтает». Политической литературой он интересовался мало. «Более или менее я стал интересоваться политической жизнью и международными событиями только в последние два-три года. Я стал регулярно читать журналы «Ньюсуик» и «Таймс».
Пауэрс утверждал, что он любит художественную литературу и много читает. Но, как выяснилось, произведений Льва Толстого, Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Чехова, Горького он вовсе не читал. С творчеством Шекспира и Диккенса знаком лишь по школе. Современных советских писателей он совсем не знает. Из американских классиков имел поверхностное представление только о Дж. Лондоне и М. Твене.
О Советском Союзе Пауэрс знал очень мало. Он показал: «Я очень мало что знал о Советском Союзе, только то, что писали в газетах. Судя по тем научным достижениям, которые вы имеете, я считал народ Советского Союза довольно толковым. В школе, когда нам рассказывали о России, то говорили, что там все люди с бородами. В кинофильмах о России, которые я видел, тоже все люди были с бородами, поэтому у меня было представление, что у вас все люди носят бороды».
Американская пропаганда в целях оправдания своих агрессивных планов и гонки вооружений постоянно вбивает в голову молодежи, что Россия рано или поздно нападет на Америку, поэтому США должны быть готовы к отражению этого нападения. «Как я слышал, — говорил Пауэрс, — в самой идее Ленина и Маркса сказано, что коммунизм, в случае необходимости, будет насаждаться силой».
Пауэрс мечтал иметь собственный дом и небольшой бизнес. Но тех 700 долларов в месяц, которые ему платили, было недостаточно. Перспектива же купить дом и иметь собственную станцию для обслуживания и заправки автомашин казалась реальной. И вот случай подвернулся.
Деньги, доллары, всепоглощающая страсть к наживе, руководившие Пауэрсом, человеком «свободного мира», сделали его преступником, шпионом.
«Насколько я помню, — рассказывал Пауэрс, — в апреле 1956 года на доске объявлений появилась моя фамилия с приказанием явиться к майору, не помню его фамилии, который служил в штабе базы. В указанное время я прибыл к майору. У него я застал еще шесть или восемь человек. Майор сообщил всем нам, что определенные люди в городе хотели бы поговорить с нами относительно будущей работы. Он не сообщил никаких подробностей о работе, но настолько разжег мое любопытство, что я согласился встретиться с этими людьми.
Встреча была назначена не то на следующий день, не то через день. Уже смеркалось, когда, закончив работу и пообедав дома, я прибыл в назначенное место встречи. Там находилось трое гражданских и полковник военно-воздушных сил. Мы представились и, кажется, выпили по стакану пива или чего-то еще. По-моему, я дал подписку о неразглашении содержания нашей беседы, и в ней была ссылка на закон, по которому я был бы привлечен к ответственности в случае нарушения данного обязательства.
Они мне предложили работу летчика, но с условием, что я оставлю военную службу. Они сообщили мне, что это более нужная для моей страны работа, чем служба летчика в ВВС. Мне было сказано, что я буду получать больше того, что мне платили в то время. Мне придется пройти подготовку в течение нескольких месяцев в Штатах, а затем восемнадцать месяцев проработать за границей без семьи.
Эти люди не требовали от меня немедленного ответа и рекомендовали обдумать предложение. Мне было также сказано, что о двух моментах я могу сообщить жене, а именно: что мне предлагают более высокое денежное содержание и что нам придется жить в разлуке приблизительно два года. Затем они назначили мне время на следующий день, для того чтобы я мог дать им ответ и чтобы в случае моего согласия сообщить мне дополнительные сведения.
Возвратившись домой, я обсудил сделанное мне предложение с женой. К тому времени нам не удалось скопить денег, хотя мы оба работали, поэтому мы решили, что если мне понравится работа, о которой мне расскажут на следующей встрече, то я дам свое согласие. Жена в этом случае перейдет к своей матери и будет там работать. Это, может быть, даст нам возможность скопить немного денег и, в зависимости от того, сколько я буду получать, купить в рассрочку дом.
Я прибыл на следующую встречу, и, насколько я помню, при этом присутствовали те же самые лица…
Во время встречи, после того как я заявил, что меня заинтересовало предложение, они сообщили, что мне придется пройти медицинскую комиссию и подогнать по своему росту специальный летный костюм для полетов на больших высотах. Полеты будут происходить на значительно больших высотах, чем те, которые мне когда-либо приходилось совершать.
В то время они не назвали тип самолета, но мне было сказано, что это высококлассный и, видимо, весьма надежный самолет. Мне сообщили, что в основном моя работа будет заключаться в том, чтобы летать на самолете вдоль границ СССР с целью сбора информации по радиолокационным установкам и радиостанциям, а также другой информации. Мне сообщили также, что в будущем, может быть, мне будут поручаться и другие задания при условии, что все будет идти хорошо. Мне было сказано, что я буду получать 1500 долларов в месяц, пока прохожу подготовку в Штатах. После отъезда за границу мне будут начислять дополнительно 1000 долларов в месяц, которые я смогу получить после окончания контракта и при условии его успешного выполнения.
Насколько я помню, это все, что было мне сказано, если не считать того, что я принял предложенные мне условия, а также дал подписку о неразглашении сообщенных мне сведений. Я был поставлен в известность о том, что позже они свяжутся со мной.
Приблизительно через две недели меня вызвали к тому же майору, о котором я уже говорил. Он сообщил, что мне и еще трем или четырем летчикам приказано отправиться на следующий день на авиабазу Оффит, вручил нам проездные документы, а также билеты на самолет коммерческой авиалинии. Он сообщил нам также, что нам нет необходимости являться на авиабазу, а по прибытии на гражданский аэродром следует позвонить по телефону, и нас встретит г-н Коллинс, один из тех лиц, которые беседовали с нами. Нам было приказано одеться в штатское.
Мы сделали все в соответствии с указаниями и были встречены Коллинсом. У него также были билеты для нас на самолет коммерческой авиалинии для полета до Альбукерка в штате Нью-Мексико, и приблизительно через час мы вылетели. Когда мы прибыли в Альбукерк, уже было темно. Коллинс позвонил по телефону, нанял такси и доставил нас в гостиницу для автомобилистов, где мы находились около недели. За это время мы прошли медицинскую комиссию под вымышленными фамилиями.
Я назывался Френсисом Гарри Полмером. Нам было сказано, что это делается для того, чтобы медицинский персонал не знал наших фамилий и не мог их вспомнить на тот случай, если в будущем что-либо произойдет и наши фамилии будут опубликованы.
После медицинской комиссии, если только я помню точно, мы вылетели в Вучестер в штате Массачусетс для подгонки летных костюмов. Мы остановились в гостинице и отправились на заводик, который, казалось, не подходил для нашей цели по своим небольшим размерам. По-моему, мы находились там два или три дня, а затем направились в Вашингтон и остановились там в одной из гостиниц. После этого г-н Коллинс сообщил нам результаты прохождения медицинской комиссии. Насколько мне помнится, один из летчиков был забракован медицинской комиссией и сразу же уехал. Остальные прошли успешно.
В Вашингтоне нам показали фотографии самолета и сообщили некоторые его летно-технические характеристики. После этого нам было приказано возвратиться на свою базу.
Затем мы получили свои полетные костюмы и были направлены на базу ВВС Райт Петтерсон для прохождения испытаний в полетных костюмах в барокамере. Пройдя испытания, мы были возвращены на базу ВВС Тернер, и нам было предложено подать рапорты об увольнении из ВВС.
Мне потребовалось всего несколько дней для того, чтобы оформить увольнение и уладить все личные дела. После этого я возвратился в Вашингтон и подписал контракт с Центральным разведывательным управлением».