Проект «Кракен»

– Не так-то просто стереть данные так, чтобы от них не осталось и следа! – изумился Уайман.

– Однако именно это и произошло. Хакер или хакеры точно знали, где все это хранится, имели в своем распоряжении все пароли, пробили якобы непробиваемую защиту и стерли все. В ту же ночь Мелисса Шепард исчезла из больницы. Она незаметно проскользнула мимо охранника, вернулась к себе в квартиру за вещами, забрала машину на стоянке в Годдарде, протаранила ворота, бросила свою машину и украла арендованный автомобиль. ФБР обнаружило арендованную машину вместе с сотовым телефоном Шепард, кошельком и кредитными картами на глухом ранчо в окрестностях Аламосы, в штате Колорадо. Машину подожгли вместе с содержимым.

– Свидетельства насильственной смерти? – спросил Форд.

– Никаких.

– Она оставила записку?

– Ничего. Ранчо, где нашли ее автомобиль, называется «Лейзи Джей». Оно расположено у подножия горной цепи Сангре-де-Кристо в глухом месте, на границе национального парка «Великие песчаные дюны». Шепард ушла в горы и там исчезла.

– У нее есть навыки выживания?

– Подростком она провела лето на ранчо «Лейзи Джей», работала на ферме. Она туристка, альпинистка и фанат фитнеса.

– Есть предположения, почему Шепард сбежала?

– Не особенно, за исключением того, что взрыв был вызван сбоем программы, которую она разрабатывала.

– Что же тогда произошло?

– Плот опустили в большой испытательный резервуар, заполненный жидким метаном, что имитировало море на Титане. Программа заставила манипулятор просверлить отверстие в стенке резервуара, и это привело к взрыву.

– Есть предположения, почему программа так себя повела?

Локвуд сглотнул:

– Мы не уверены, поскольку программный код исчез вместе с главным программистом. Вполне возможно, это обыкновенный сбой. Или саботаж. Или грубая небрежность. Мы не знаем.

– Понятно.

– Мы поговорили с другими программистами, – продолжил Стэнтон. – Похоже, эта компьютерная программа симулирует нечто вроде бестелесного человеческого разума. Она обладает воображением. Она умна. Ее запрограммировали симулировать эмоции, такие как страх, стремление избежать опасности, бегство от негативных раздражителей, а также любопытство, смелость и находчивость. Одно из предположений заключается в том, что программа запаниковала, переключилась в аварийный режим и таким образом вызвала несчастный случай.

– Зачем нужна такая программа искусственного интеллекта, да еще и снабженная эмоциями?

– Понимаете, это не настоящие эмоции. Просто программный код, который симулирует чувства. Дело в том, что эмоции полезны. Например, страх стимулирует осторожность, планирование и здравый смысл. Не менее полезно любопытство – оно должно было побуждать «Эксплорер» к исследованию аномальных или необычных явлений. В человеческих эмоциях заложен глубокий смысл – они помогают выживать и действовать эффективно. То же самое относится и к плоту, который находится на расстоянии миллиарда миль от Земли и не может обмениваться информацией с центром управления в режиме реального времени. По крайней мере, так объяснили нам инженеры из НАСА.

И тут заговорил президент. Он наклонился вперед, опираясь на локти, и его низкий голос заполнил комнату:

– Проблема вот в чем: эта программа искусственного интеллекта – нечто абсолютно новое. У нее громадный военный и разведывательный потенциал. Громадный. Поразительно, что НАСА разработало ее самостоятельно, не осознав ее ценности для обороны и не поделившись своим открытием с Пентагоном. Эти люди из НАСА создали угрозу национальной безопасности.

Форд сглотнул. Известно, что президент сокращал бюджет НАСА, ни в чем не отказывая Пентагону.

Локвуд откашлялся:

– Справедливости ради следует отметить, что в НАСА никто, даже сама Шепард, похоже, не понимал более широких последствий прорыва в создании искусственного интеллекта. Или всех возможностей этой программы.

– Чушь, – возразил президент. – Эта Шепард точно знала, что делает. Это был обман. Комитет начальников штабов в ярости. На мне вся ответственность, как на главнокомандующем. У этой программы есть тысячи более полезных применений, чем отправка хоккейной шайбы на Тритон.

– Титан, – поправил его Стэн.

– Только представьте, что мог бы сделать Пентагон, будь у него такая программа! – не обратил на него внимания глава США.

Уайману совсем не хотелось этого представлять.

– В плохих руках эта программа может использоваться для проникновения в наши военные сети, для создания угрозы национальной безопасности, для кражи миллиардов долларов из наших банков, для разрушения нашей экономики, для уничтожения сетей электроснабжения. А для нас она – стратегическое оружие в борьбе с противником. Мобильные, разумные программы искусственного интеллекта можно без преувеличения назвать ядерным оружием двадцать первого века! – объявил президент.

С этими словами он выпрямился, тяжело дыша. Форд подумал, что с этим человеком может случиться удар еще до выборов. И детектив не знал, как бы он к этому отнесся, – больше, чем глава государства, ему внушал страх разве что вице-президент.

– А мое задание? – наконец произнес Уайман.

– Отправиться в горы и найти Мелиссу Шепард, – сказал Локвуд. – Вернуть ее.

Форд посмотрел на президента, потом опять на Стэнтона:

– А разве не для этого существует ФБР?

– Честно говоря, – ответил Локвуд, – мы уже пытались. ФБР запустило дрон и отправило туда вооруженных людей на вездеходах, а горы осматривали с вертолетов. Полная катастрофа. Они только испугали Шепард и загнали ее еще дальше в горы. Там огромные просторы, и она их хорошо знает. В горах много заброшенных шахт. Судя по психологическому портрету этой женщины, а также по мелким правонарушениям и употреблению наркотиков в юности, нельзя исключать ее склонности к самоубийству. Нам необходимо вернуть ее живой. Она единственная, кто досконально знает программу.

– Почему я? – спросил Форд.

– Нам нужен одинокий агент. Тот, кто проникнет туда без лишнего шума, под видом туриста или альпиниста. Тот, кто имеет опыт выживания в дикой природе и у кого за плечами несколько успешных индивидуальных операций.

– А что насчет тех хакеров, которые стерли программу? Копию они тоже украли?

– На самом деле мы считаем, что программу украла сама Шепард, а затем стерла все копии.

– Зачем?

– Собирается срубить денег, продав ее Ирану или Северной Корее, – я так думаю, – вставил президент.

– Если она намеревалась продать программу, зачем ей убегать в горы, сжигать свою машину и сотовый телефон? – засомневался сыщик. – Это не похоже на поведение человека, который хочет заработать.

– Плевать мне на ее мотивы или психическое состояние, – отозвался глава Штатов. – Ваша задача, Форд, найти ее. Вам ясно?

– Понимаю, мистер президент. Один вопрос, если можно. Где Шепард хранит программу? Она взяла с собой компьютер?

– Программное обеспечение было разработано так, что может выполняться почти на любой платформе, – ответил Локвуд. – Его объем – всего два гигабайта, и его можно хранить на флешке или сотовом телефоне. А запустить на персональном компьютере – или даже на айподе.

– Потрясающе.

– Не особенно, – возразил Стэн. – За последние двадцать лет программное обеспечение сильно отстало от железа. Получается, что создание сильного искусственного интеллекта – это проблема программирования. Дело не в производительности компьютеров. Два миллиарда операций в секунду, доступных айподу, вполне достаточно для симуляции человеческого мышления. Нужна лишь соответствующая программа. Эта женщина, Шепард, нашла ключ к такой программе. Кое-кто из ее подчиненных сообщил нам, что она ни с кем не делилась секретами, особенно одним приемом, необходимым для того, чтобы сделать программу стабильной, – никто не смог его разгадать. Естественно, нас это очень беспокоит.

Глава президентской администрации что-то прошептал президенту на ухо. Тот нахмурился и встал, вновь со стуком поставив чашку на столик.